«Она никуда не уйдет, Пета, я вам это гарантирую. И два часа назад я сказал Тони то же самое. За те 23 года, что я проработал редактором ежедневной столичной газеты, ни один глава администрации и ни один премьер-министр не предлагал мне сделать подобное с кем-либо. Даже Китинг».
По слухам, это были слова Криса Митчелла (Chris Mitchell), тогдашнего главного редактора газеты «Аустрэлиан». Он отвечал на требования Петы Кредлин (Peta Credlin) — тогдашнего руководителя аппарата премьер-министра Австралии Тони Эбботта (Tony Abbott) — уволить колумнистку Ники Савва (Niki Savva) за статью, которая привела Кредлин в ярость.
Теперь, когда корпорация «Эй-би-си» (ABC) проявила себя как организация, в гораздо большей степени заинтересованная в том, чтобы радовать правительство, нежели в том, чтобы следовать принципу независимости журналистики, эта цитата из прошлого кажется мне чрезвычайно уместной и поучительной.
Во-первых, эта цитата очевидно контрастирует с откровенно трусливым поведением главы корпорации «Эй-би-си» Джастина Милна (Justin Milne), который, как сообщило агентство «Фэйрфакс» (Fairfax), потребовал уволить журналистку на том основании, что правительство «ненавидит ее». Критика в адрес Милна — наиболее наглядно выраженная в требованиях уйти в отставку, прозвучавших со стороны сотрудников корпорации, — уже давно стала избитой и банальной. Однако ответ Митчелла на требование Кредлин раскрывает перед нами другую сторону этой истории, которой, вероятнее всего, будет уделено гораздо меньше внимания.
Напомню: «Ни один глава администрации и ни один премьер-министр не предлагал мне сделать подобное с кем-либо». Митчелл указывал на очень важную границу, которая теперь пересекается совершенно беспрецедентным образом. Высший орган власти в стране уже достиг той точки, в которой он полагает, что требовать увольнения журналиста — это совершенно уместно.
Внесу ясность: нет никаких данных о том, что Малколм Тернбулл (Malcolm Turnbull) когда-либо требовал уволить кого-либо из журналистов. Однако очевидно также и то, что мы живем в эпоху все более агрессивного и дерзкого вмешательства политики в журналистику. Но это никак не оправдывает действия главы «Эй-би-си», который, очевидно, хотел уволить некоторых сотрудников корпорации или оспорить решение радиостанции «Трипл Джей» (Triple J) изменить дату объявления 100 лучших композиций, ссылаясь на то, что «Малколм выйдет из себя».
Все это указывает на то, что эта история — часть гораздо более масштабной темы, выходящей за рамки проблемы с тем, что руководство «Эй-би-си» утратило понимание основополагающих принципов независимой журналистики и, соответственно, своей миссии. Речь идет о гражданской культуре, которая постепенно рассыпается на части, и о политическом классе, для которого теперь существует гораздо меньше гражданских границ, который теперь в гораздо меньшей степени озабочен защитой независимости институтов и который теперь не желает мириться с несогласием.
Чтобы проиллюстрировать это, обратимся к примеру, о котором вы, вероятнее всего, уже забыли и который не имеет отношения к «Эй-би-си».
Энди Фокс — блогер, столкнувшаяся с преследованием со стороны автоматизированной системы взыскания задолженностей, созданной ведомством «Сентрлинк» (Centrelink). Тогда разразился настоящий скандал, поскольку многим австралийцам эта система приписала несуществующие долги — система, в которой были внутренние ошибки, которая не предоставляла никаких возможностей для обратной связи и в которую невозможно было внести коррективы. Фокс описала, что ей пришлось пережить, то унижение, которое она испытывала, и то, на какие жертвы ей пришлось пойти, чтобы ее несуществующие долги были списаны.
В ответ на это правительство Тернбулла раскопало информацию личного характера о Фокс (включая данные о ее бывшем партнере) и передало ее журналисту «Фэйрфакс», который затем опубликовал эти подробности, освещая ситуацию со стороны «Сентрлинк». Это была не та информация, которой обмениваются различные департаменты с целью, скажем, обеспечения работы системы социальной защиты. Это была информация частного характера, переданная журналисту с целью дискредитировать критика правительства — то есть чтобы помочь правительству одержать победу в споре. И это, как выяснилось, вполне законно. Однако в смысле гражданского поведения это стало весьма пугающим примером. Представьте себе, как будут вести себя критики правительства, если они будут знать, что правительство готово обнародовать информацию об их личной жизни ради достижения своих политических целей.
В других случаях правительство пытается подчинить журналистику, прикрываясь расплывчатыми заявлениями о национальной безопасности. В данном случае наглядным примером может послужить принятый властями закон, который позволяет задним числом объявить те или иные действия «операцией специальной разведки», не предлагая никаких независимых обоснований. В результате любые сообщения об этих действиях автоматически становятся незаконными. То есть, если, к примеру, журналист публикует компрометирующий материал об офицерах Австралийской службы безопасности и разведки, нарушающих закон, у правительства есть право объявить это сообщение незаконным и инициировать преследование этого журналиста.
Можно также привести пример из 2016 года, когда в результате нескольких утечек, после которых лейбористы начали критиковать раздувание расходов и отсрочки в «Эн-би-эн» (NBN), назначенное правительством руководство «Эн-би-эн» поручило федеральной полиции найти разоблачителей. Результатом стали рейды в домах лейбористов, в ходе которых полиция пыталась найти электронную переписку с журналистами.
Перед нами — картина политической культуры, враждебно реагирующей на любую критику и, соответственно, на прозрачность и готовой преследовать критиков, разоблачителей и журналистов вместо того чтобы рассмотреть жалобы этих людей. И реакция властей не всегда одинакова: иногда они отвечают принятием новых законов, а порой — откровенными угрозами.
В случае с «Эй-би-си» мы имеем дело с постоянно сокращающимся финансированием, с тем, что правящая партия официально проголосовала за приватизацию этой государственной корпорации, а также с министром связи и бывшим премьер-министром, которые начали спорить о деталях конкретных репортажей конкретных журналистов, пытаясь убедить всех не только в том, что в работе этих журналистов содержатся ошибки, но и в том, что эта работа попросту никуда не годится. Прежде подобная одержимость была характерна для таких маргинальных политиков, как Ричард Олстон (Richard Alston), который в 2003 году подал около 700 жалоб на корпорацию «Эй-би-си» за то, как она освещает войну в Ираке. Его босс Джон Говард (John Howard) никогда не стал бы пачкать руки этим.
Мы переживаем эпоху тотальной политики. Теперь представители правительства сотрудничают только со своими фаворитами в области СМИ и отказываются выступать в других программах или давать интервью другим изданиям, а также демонстрируют презрительное отношение к этим институтам, задача которых — контролировать их деятельность. Теперь высокопоставленные чиновники могут открыто сказать, что «сумасшедшие леваки в Эй-би-си» «для меня окончательно умерли». Теперь даже главы независимых корпораций, очевидно, вполне довольны тем, что ими руководят политики. Больше всего из равновесия выводит вовсе не некомпетентность и продажность руководства тех или иных корпораций. Больше всего из равновесия выводит мысль о нарушенном договоре: настало время беспрецедентных требований, беспрецедентных капитуляций и беспрецедентного системного кризиса.
Валид Али — соведущий ток-шоу «Проект» (The Project) и преподаватель политологии в университете Монаша.
