Незадолго до начала чемпионата Европы по футболу, который совместно проводят Украина и Польша, Саймон Шустер из TIME взял в Киеве интервью у украинского президента Виктора Януковича. В нем он рассказал о полемике и противоречиях, окружающих его вражду с бывшим премьер-министром Юлией Тимошенко, которая в настоящее время сидит в тюрьме, осужденная за злоупотребление служебным положением. Главы многих европейских государств заявили, что бойкотируют финальные игры Евро-2012, чтобы их не увидели сидящими рядом с Януковичем. Вот выдержки из этого интервью.
TIME: Я освещал вашу президентскую кампанию в 2009 году, и я помню те надежды, которые с ней связывали. Была надежда на выход из политического тупика, который возник после оранжевой революции 2004 года. Когда вы стали президентом в 2010 году, у вас была сильная команда. Многое удалось сделать. Я наблюдал за подготовкой к Евро-2012, и она была великолепна. Но есть один вопрос, который грозит испортить всю картину: скандал с Тимошенко. То обстоятельство, что ваша соперница Юлия Тимошенко попала за решетку во время вашего президентского срока, выглядит как политическая вендетта. Почему вам не удалось избежать скандала с Тимошенко? Почему вы такое допустили?
Янукович: Ладно. Буду краток. Давайте проследим за событиями в хронологическом порядке. Первое. Когда я пришел к власти, моя команда, мой кабинет министров, все мы увидели, что у нас катастрофическая ситуация с газовыми ценами. Когда мы расплатились по первым месячным счетам с Газпромом [российский экспортный газовый монополист], мы поняли, что наши доходы от продажи газа на Украине покрывают лишь половину этих счетов. Мы платили за газ 1 миллиард долларов в месяц, и 500 миллионов долларов из этой суммы были чистыми убытками. Это 6 миллиардов долларов в год. В период финансового кризиса, да и без кризиса тоже, никто не хочет платить лишние деньги, особенно так много денег. И объяснения этому не было … Как могло [бывшее] правительство согласиться на такой контракт? А суть дела вот в чем. Оказывается, правительство Тимошенко рассматривало этот вопрос … Следователи нашли расшифровку стенограммы того правительственного заседания, на котором многие министры выступали против этого контракта, заявляя, что он, мягко говоря, не лучшая сделка для Украины. Кто-то говорил, что это своего рода предательство по отношению к украинскому государству, что мы не вынесем бремени этого контракта. Так что правительство не утвердило эту директиву. И что же делает Тимошенко? Тимошенко едет в Москву на переговоры, участвует в переговорах и начинает принуждать главу [государственной газовой компании] «Нафтогаз Украины» подписать контракт … Она превысила свои полномочия, она нарушила закон таким образом, что это привело к чрезвычайно пагубным последствиям для Украины … У нас по сей день проблемы с газом.
- Но теперь и дело Тимошенко тоже стало проблемой для Украины. Европейские лидеры потребовали ее освобождения, а также решили заморозить связи с Украиной, пока ее не освободят. Это серьезная проблема. Почему вы не в состоянии ее решить?
- Люди постоянно приходят ко мне за разными резолюциями. Просто взять и отпустить Тимошенко это самое легкое решение. Моя реакция на это такова: я не могу действовать вне рамок закона … У президента нет таких инструментов. Я обязан делать все в соответствии с буквой закона. А когда могут возникнуть эти вопросы [о ее освобождении]? Они могут возникнуть тогда, когда судебный процесс будет завершен. Когда он будет завершен, когда суды примут свои решения, в том числе, Европейский суд по правам человека, только тогда у президента появится возможность для помилования. И если наступит такое время, для этого есть своя процедура. Но пока суды не приняли свои решения, не приняли открыто, по закону и в соответствии с процессуальным кодексом, я не имею права поступать таким образом.
- Но вы хотите этого?
- Конечно. Конечно, я хочу. Послушайте, я дважды был в оппозиции. А до этого я дважды был у власти, и это мой третий раз. До этого я дважды был премьер-министром, а теперь я президент. Политический процесс постоянен, и наша цель заключается в том, чтобы он продвигался вперед в соответствии с цивилизованными правилами, по закону, чтобы у политиков не было возможности для злоупотребления своей властью. В этих целях мы многое сделали в уголовном кодексе. Европейские эксперты дали очень высокую оценку этому документу [предложенным поправкам к нему]. Конечно, мы хотим, чтобы у Украины был этот новый уголовный кодекс, и мы стараемся сделать все, чтобы Украина его получила, и чтобы мы могли работать в соответствии с этим документом.
- Итак, ваш новый уголовный кодекс должен лишить в будущем власть возможности выдвигать политические обвинения против своих предшественников? В этом цель вашей реформы?
- Я в таком плане об этом не думал. В нашей ситуации у нас нет цели бросать за решетку своих политических оппонентов. Я могу это доказать на фактах. Пусть оппозиция скажет обратное. Но посмотрите телевизор, и вы увидите, что правящая власть вообще там не показывается. Оппозиция занимает 99% [эфирного времени]. Она ведет себя радикально, но никто их за это не сажает.
- Но они говорят, что посадить надо вас. Они обвиняют вас в различных преступлениях. Как вы это воспринимаете?
- Если у них есть аргументы, если есть доказательства, я от закона бегать не буду. За себя я не боюсь. А за свою жизнь все прошел, и эти суды мне не страшны.
- Как вы говорили, вам известно, что это такое – быть в оппозиции. Например, в 2006 году министр внутренних дел Юрий Луценко пытался возбудить против вас уголовное дело. Тогда, после оранжевой революции, вам не казалось, что эти дела своего рода политическая месть вам и правительству за поражение революции?
- Знаете, в то время я о себе даже не думал. Я думал о том, что на Украине начались массовые политические увольнения. В то время, в 2005 году, было уволено более 20000 человек. Я обратился к новой администрации, к президенту [Виктору] Ющенко [лидер оранжевой революции], я обратился к нему с просьбой прекратить увольнения людей за их политические пристрастия. Доходило до того, что в школах вывешивали списки родителей, голосовавших за президента Януковича. И их детей за это принижали.
- А как насчет уголовных дел против ваших ближайших союзников? Они тоже носили политическую окраску?
- Да, в суд они нас тоже вызывали. Такая практика действительно существовала. И нам надо было изменить уголовный кодекс, дабы остановить этот цикл. Нам надо было сделать это еще в то время. Однако тогда новая администрация не могла этого сделать. Но потом мы добились успеха в 2010 году, и я запустил этот процесс. Это была моя личная инициатива. Я думаю, независимо от того, кто пришел к власти, а кто находится в оппозиции, все на этой земле должны иметь возможность жить свободно. И нам надо к этому привыкать … Но чиновник, совершающий преступление по действующему законодательству, не хочет признаваться в этом преступлении. Он говорит: «Я хороший, а вот закон плохой».
- Эти действующие законы использовали для того, чтобы посадить Тимошенко, а также ее министров внутренних дел и обороны. Вы эти дела имеете в виду?
- Министр обороны [Валерий] Иващенко, его дело не завершено. Может быть, его оправдают. Такое возможно. Если его оправдают, то и слава Богу. Пусть идет на свободу и никогда не попадается за эти дела. Но взгляните на обвинения. Он утвердил продажу фирмы, которую оценили в 100 с лишним миллионов долларов, а ее продали за смехотворную сумму, 9 или 10 миллионов гривен. Вы понимаете? Так что все понятно. Процедура той продажи прошла с нарушениями … и за это он пострадал. Но я лично, я не желаю ему ничего плохого. Я его знаю, знаю, как он заключал эту сделку. Но он нарушил закон. То же самое случилось с [бывшим министром внутренних дел] Луценко. В чем его проблема? Оказывается, он очень любил своего шофера. Нет, любить никто никого не запрещает. Люби его, сколько хочешь, плати ему дополнительные деньги из собственного кармана. Дари ему подарки, сколько душе угодно. Подари ему квартиру, две квартиры, дом. Но он делал это за счет государства … А это тоже противозаконно. В любом случае, я не хочу быть судьей. Судит суд. Но судя по тому, что я читаю в прессе, что я слышал, это нарушение закона.
- Но находясь в оппозиции, вы сами видели, что политические дела на Украине действительно случаются. Суды подвергаются давлению со стороны политического руководства. Вы также видели, что и политическое руководство меняется. В конце концов, Украина демократическая страна. И есть шанс, что Тимошенко или кто-то из ее союзников вернется во власть. Вас не беспокоит то, что они воспользуются вашим собственным новым уголовным кодексом против вас и ваших сподвижников? Такое возможно?
- Конечно, такое возможно. Такая возможность существует. Сейчас мы пытаемся остановить этот цикл … Я хочу, чтобы здесь был элемент гуманности. Это одно. А второе – нам надо остановить эту практику. Такого никогда не должно больше произойти. Нам надо построить современную систему, которая будет пользоваться доверием граждан, доверием наших партнеров в Европе и во всем мире. Мы сейчас очень серьезно думаем над этим вопросом.
- Если можно, давайте обратимся к политическому процессу иного рода, связанному с чемпионатом Евро-2012. Различные политики в Европе говорят, что бойкотируют турнир, и они уже бойкотировали саммит на Украине, который вы были вынуждены в итоге отменить. Как это влияет на вашу внешнюю политику? Какое влияние это оказывает на ваш процесс принятия решений?
- Конечно, я разочарован преждевременными выводами некоторых европейских политиков, которые не понимают глубины этих проблем и спешат с политическими заявлениями. Такая практика отталкивает меня от Европы. Отталкивает прочь. Например, они видят фотографию Тимошенко с кровоподтеками, и тут же начинают выступать с политическими заявлениями. Но во-первых, Тимошенко отказалась от официального медицинского осмотра [после ее предполагаемого избиения]. Почему она отказалась? Это [медицинский осмотр] общепринятая практика. Международная практика. Кроме того, генеральный прокурор проводил расследование [о том, избивали или нет Тимошенко в тюрьме]. Независимые журналисты проводили свои собственные расследования. Она ни на секунду не исчезала с камер видеонаблюдения, никто ее и пальцем не тронул. Ничего не нашли. Никто из персонала, никто из свидетелей не подтвердил, что против нее применяли силу.
- То есть, вы хотите сказать, что все это часть ее пиар-кампании? Что она сама это сделала, дабы привлечь к себе внимание?
- Вы должны понять, Европа взорвалась, услышав эти новости. Они начали делать выводы и суждения. Но во-первых, чтобы разобраться в этом вопросе, чтобы разобраться в любом вопросе, нужно какое-то время. Как только я об этом услышал, я отдал распоряжение незамедлительно это расследовать. Я не верил в то, что в нынешней ситуации на Украине кто-то из сотрудников исправительного учреждения или кто-то вокруг Тимошенко может ее хоть пальцем тронуть. Психологически это невозможно. Но потом европейские политики начали говорить всякие вещи, и никто из них даже не сказал о том, что это мог быть фальстарт. Политика это прежде всего способность контролировать свои эмоции. Вы можете говорить и болтать о чем угодно. Но если вы не цените свои слова, если вы не придаете им никакого значения, а вместо этого говорите что угодно, то ваши слова не будут иметь большого веса.
- Вы сказали, что такие поспешные выводы отталкивают вас от Европы. Но дело Тимошенко критикуют и в Москве тоже. Тимошенко заключала газовую сделку с премьер-министром Владимиром Путиным, а когда ее за этот контракт посадили, Путин стал выглядеть как ее сообщник. Так где же оказывается Украина в геополитическом плане? Куда вы повернете?
- В самом начале, когда эта каша только заваривалась, у меня была встреча с Путиным, и я ему сказал: «Владимир Владимирович, российский народ ни в чем не может вас винить. Вы защищали интересы государства, и вы делали это блестяще. Украина также не может обвинять вас в нарушении каких бы то ни было правил. Правила нарушила Тимошенко. Не знаю, как вы ее уговорили [подписать контракт], какие доводы представили. Это ваше дело. Это ваше мастерство. И я лично думаю, что ни у кого не повернется язык, чтобы обвинить вас в каких-то нарушениях».
- На фоне всего этого шума о политических бойкотах, чего вы ждете от Евро-2012?
- Мы стараемся подходить к этому философски. У нас много друзей. Для нас это испытание, очень болезненное испытание, но я не думаю, что число наших друзей в мире из-за этого уменьшится.
- Даже в Европе?
- Я уверен, что количество наших друзей будет только расти. Мы открыты. Мы никого не обманываем. Мы проводим устойчивую политику … Мы приняли налоговое законодательство, таможенный кодекс, сейчас уголовный кодекс. Никто не смог этого сделать за 20 лет. Люди закрывали глаза и делали вид, будто не видят этих вещей. Что ж, пусть так. Мы сделаем это для самих себя … Если Европа решила сделать паузу, пусть так и будет. Наверное, все это к лучшему и для нас, и для Европы. Если Европа не считает нас своей частью, мы построим Европу здесь, на Украине.
- Но чемпионат 2012 года должен был дать вам шанс для интеграции с Европой. Этот шанс упущен?
- Конечно, Евро-2012 это проект для нашего имиджа. Мои предшественники не выдерживали графики и делали все возможное для провала [турнира]. Я мог отказаться продолжать эту работу и во всем обвинить их. Я мог сказать, что мне не хватит времени. Почему я должен тратить 40 миллиардов гривен? Но я понимал, что в будущем не смогу себе этого простить, и что меня не простит подрастающее поколение.
- Какие же у вас ощущения сегодня, когда момент славы тонет во всех этих скандалах?
- Знаете что? Пройдет время, и все уляжется, придет в норму. Давайте посмотрим через год … Главное, что нам надо иметь в виду и никогда не забывать, это то, что мы не можем выходить за рамки закона. Мы никогда не будем действовать вне этих рамок. Я всем говорю, я предупреждаю, что мы должны под микроскопом изучать каждый свой шаг. Мы ни при каких обстоятельствах не можем пересекать черту закона, потому что приговор все равно будет вынесен … Если кто-то что-то нарушил, то он все равно так или иначе будет наказан … Те, кто нарушают закон, свое получат. В последствиях придется разбираться обеим сторонам. А если мы ставим власть закона превыше всего, то нам надо очень строго этого придерживаться. Вот за это я выступаю.
- Конечно, но посмотрите, что произошло вчера в зале заседаний парламента. Это на власть закона не было похоже. Была очередная ссора, драка между депутатами по вопросу статуса русского языка на Украине. Одного депутата пришлось увозить на «скорой помощи», когда ему пробили голову. Что это говорит о политическом климате на Украине?
- Такое случается не только на Украине. Это происходит и в других странах, хотя на Украине, пожалуй, все более жестко и резко. В любом случае, судить нас будут избиратели. Они наблюдают за всем происходящим. И если вы спросите меня, нравится ли мне происходящее в Раде, то я отвечу: конечно, не нравится. Это низкий уровень культуры. Это язык ультиматумов и силы. Но так поступают обе стороны. Сначала одна сторона бьет другую, потом другая бьет первую. В какой-то момент это тоже закончится. Нам надо верить в это.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Саймон Шустер из TIME взял в Киеве интервью у украинского президента Виктора Януковича. В нем он рассказал о полемике и противоречиях, окружающих его вражду с бывшим премьер-министром Юлией Тимошенко, которая в настоящее время сидит в тюрьме, осужденная за злоупотребление служебным положением.
