Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Чего хочет Путин?

Того, чего хочет любой руководитель страны со среднеразвитой экономикой: порядка и роста

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Ожидания российских избирателей, судя по всему, более реалистичны, чем ожидания многих американских комментаторов. В то время как американские газеты зловеще предостерегают о том, что президент Владимир Путин ведет страну назад, в темные дни сталинизма, Путин, судя по всему, получит на предстоящих президентских выборах около 80 процентов голосов.

Ожидания российских избирателей, судя по всему, более реалистичны, чем ожидания многих американских комментаторов. В то время как американские газеты зловеще предостерегают о том, что президент Владимир Путин ведет страну назад, в темные дни сталинизма, Путин, судя по всему, получит на предстоящих президентских выборах около 80 процентов голосов. Одна из избирательниц, планирующая отдать свой голос за Путина, рассказала газете "The New York Times", почему она это сделает: "По крайней мере, он не ухудшает ситуацию".

Душа Путина

Президент Буш (Bush) после своей первой встречи с Путиным заявил, что он посмотрел в глаза своего российского коллеги и "понял его душу", придя таким образом к выводу, что Путину можно доверять. Однако для многих остальных западных экспертов Путин больше похож на призрака, восставшего из российского мрачного прошлого. Его безжалостная кампания по подавлению политической оппозиции и независимых средств массовой информации; его охота на олигархов, которые благодаря контролю над огромными экономическими ресурсами создают потенциальные альтернативные центры власти; и чрезмерная жестокость его кампании против чеченских сепаратистов вызывают опасения, что посткоммунистическая Россия снова возвращается в состояние, достойное царей и комиссаров. Вдобавок ко всему Путин отказался от политики выпрашивания кредитов, проводившейся его предшественником Борисом Ельциным, в пользу активной националистической внешней политики, которая часто вызывает разногласия между Москвой и Вашингтоном.

Россия построила ядерную инфраструктуру, которая позволила Ирану выказывать стратегические амбиции. Также, возможно, Россия помогала вооружаться Саддаму Хусейну (Saddam Hussein) - уже после того, как это было запрещено санкциями ООН. Недавно Путин поручил военно-промышленному комплексу разработать технологии, которые позволят российским ракетам преодолевать создаваемую администрацией Буша противоракетную оборону, сохранив таким образом сдерживающий потенциал российского стратегического арсенала. Арест Михаила Ходорковского, владельца компании ЮКОС, некоторыми был воспринят как признак того, что бывший полковник КГБ планирует восстановить контроль государства над экономикой.

Однако, как показывают лишенные энтузиазма комментарии многих путинских избирателей, между ожиданиями западных наблюдателей и рядовых россиян может лежать огромная пропасть. В аналитическом материале, опубликованном в журнале "Foreign Affairs", Андрей Шлейфер (Andrei Shleifer) и Даниэль Шлейфер (Daniel Shleifer) утверждают, что у многих из этих западных аналитиков были просто слишком завышенные ожидания от посткоммунистической России. Авторы считают, что существующая в современной России смесь авторитаризма и демократии, ее националистический настрой и даже уровень коррупции и преступности ставят ее в один ряд с государствами, имеющими аналогичный уровень экономического развития. Стратегический ядерный арсенал России возможно когда-то и сделал ее геополитическим соперником США, однако с экономической точки зрения равными ей странами являются такие государства, как Мексика и Аргентина. Право вето в Совете Безопасности ООН сделало Россию таким же важным членом лагеря европейских противников войны в Ираке, как Францию и Германию, однако по европейским стандартам в экономическом плане Россия далеко от них отстает.

Он - их человек

Сочетание авторитарного политического настроя и рыночной экономической политики сделало Путина политической фигурой, часто встречающейся в странах сходного с российским уровня экономического развития - авторитарным реформатором. Наряду с ограничением политических свобод, борьбой со средствами массовой информации и жестокой войной в Чечне Путин проводит решительную экономическую политику, что вызвало усиление интереса инвесторов к российской экономике, выросшей в прошлом году на 7,3 процента. Сейчас российская экономика, поддерживаемая высокими ценами на нефть и природный газ, выглядит гораздо привлекательнее, чем в последние годы правления Ельцина. Благодаря своим резким, деловым и иногда конкурентоспособным сделкам с США по геополитическим вопросам Путин заслужил одобрение российских избирателей, уставших от выходок его предшественника. Он вновь начал собирать налоги и пообещал начать реформы бюрократического аппарата и армии. Однако для российских избирателей - у которых, конечно, нет других серьезных альтернативных кандидатур - наиболее привлекательным в Путине является обещание стабильности.

Для рядовых россиян продолжаются суровые времена: около 20 миллионов человек по-прежнему живут ниже уровня бедности, в стране процветает коррупция, в Чечне продолжают погибать солдаты, а в террористических актах, осуществляемых чеченцами - и мирные жители, в результате бурного распространения СПИДа около 1 миллиона россиян оказались ВИЧ-инфицированными, и каждый день их число растет. Однако жизнь стала более предсказуемой, чем во времена экономических катастроф правления Ельцина, а растущая экономика постепенно приносит некоторые улучшения. Устранение независимых средств массовой информации позволяет властям преподносить реальность в нужном Путину ключе. А такие шаги как арест Ходорковского на самом деле были с одобрением приняты большинством сторонников Путина, которые считают олигархов оппортунистами, воспользовавшимися политической слабостью Ельцина и разграбившими национальное достояние.

На Путина, конечно, значительное влияние оказывает его прошлое в КГБ, однако арест Ходорковского показывает, что дело обстоит не так просто. Ходорковский активно развивал оппозиционную политическую деятельность, что, должно быть, раздражало Путина - но не больше того, насколько можно судить по его умению вытеснять оппозицию за пределы игрового поля. Путина гораздо сильнее волновали планы олигарха построить первый в России независимый от государства нефтепровод, а также его попытки продать контрольный пакет акций ЮКОСа компании "Exxon Mobil". В государствах, в которых нефтедобыча является основным источником экспортных прибылей, нефтяная отрасль промышленности считается стратегической, и поэтому желание Ходорковского сделать ЮКОС независимым от влияния Москвы было неприемлемо для Путина и его окружения.

Сохранение власти

Президент России по сути является националистом, верящим в то, что для выживания и процветания страны необходимо сильное (читай авторитарное) государство. Ничто не указывает на то, что он хочет возродить катастрофическое центральное планирование экономики, имевшее место в советские времена - он остается активным сторонником рыночной экономики. Действительно, блестящая деятельность принадлежащих олигархам энергетических корпораций является лучшим фактором, предотвращающим возрождение любого вида общественной собственности - Путин и миллионы его соотечественников знают, что не стоит убивать курицу, несущую золотые яйца. В конце концов, именно КГБ был первым советским институтом, признавшим немощность плановой экономики; советский реформаторский процесс зародился именно в этой организации.

Взаимоотношения с путинской Россией являются сложной задачей, которая будет стоять перед Западом ближайшие четыре года или даже больше, если он решит принять предложение своих законодателей об увеличении срока президентских полномочий. Если Россия Ельцина была экономически слабой страной, управляемой уступчивым клоуном, то при Путине она стала крупным развивающимся производителем нефти, управляемым авторитарным националистом, желающим сотрудничать с Западом, но на независимой и зачастую конкурентной основе. Ее внутренняя политика может не нравиться внешнему наблюдателю, однако то же самое можно сказать и о внутренней политике Китая, Пакистана, Саудовской Аравии, Египта и многих других режимов, с которыми Соединенные Штаты поддерживают важные отношения. Как и у российских избирателей, у Запада просто нет другой альтернативы.