Николас Гвоздев - исполнительный редактор журнала "The National Interest" и ведущий научный сотрудник Центра Никсона (Nixon Center)
Имидж Америки на Ближнем Востоке снова ухудшился. Помимо того, что еще не утих скандал, вызванный шокирующими фотографиями из тюрьмы "Абу Грейб", по миру прокатилась новая волна осуждения, вызванная информацией о докладе Пентагона, в котором министру обороны говорилось о законности пыток подозреваемых террористов.
Эти вызывающие серьезное беспокойство разоблачения еще больше вредят способности Америки убеждать ее ближневосточных союзников - не только такие страны, как Саудовская Аравия и Египет, но даже Иорданию, о которой часто говорят как об образце арабских реформ - покончить с такими методами, как избиение заключенных или оставление их на долгое время "связанными в неудобных позах" (согласно недавнему докладу Государственного департамента США об Иордании). Если "необходимость и самооборона могут служить оправданием" для применения американскими следователями подобных методов, как говорится в докладе Пентагона, то трудно понять, как Вашингтон надеется убедить другие страны отказаться от подобного поведения.
Еще большее значение для Белого дома имеет то, что эти разоблачения произошли именно сейчас, когда Джордж Буш (George Bush) надеялся на саммите "Большой восьмерки" продемонстрировать новую блестящую стратегию по продвижению демократии - и восстановить имидж Америки - на Ближнем Востоке. Теперь Соединенные Штаты оказались перед лицом кризиса доверия к заявленной ими цели поощрения демократических перемен в регионе, а на Ближнем Востоке и в других частях света растет убежденность в том, что стремление Вашингтона к "стабильности" на самом деле означает возврат к практике опоры на "дружественных диктаторов" ради поддержания порядка.
Действительно, хотя многие жители Ближнего Востока и ожидают, что их правительства могут плохо обращаться с ними, раньше считалось, что Соединенные Штаты руководствуются более высокими стандартами. А теперь подозрения о том, что между США и авторитарными правителями региона - многие из которых являются союзниками Америки - разница практически отсутствует, только усиливаются.
Администрация Буша надеется, что активная моральная и финансовая поддержка другими промышленно развитыми демократическими странами американской ближневосточной инициативы убедит население стран региона в искренности ее намерений содействовать демократическим и рыночным реформам. (Чтобы убедить европейских и арабских скептиков в том, что "восьмерка" одобрит не первый вариант инициативы, подвергшийся суровой критике, новая инициатива была названа "Партнерство ради прогресса и совместного будущего с регионом расширенного Ближнего Востока и Северной Африкой".)
Главным слабым пунктом принятой в Вашингтоне концепции является предположение о том, что регион очень хочет перемен, однако не знает, как их осуществить. И поэтому предложения предусматривают предоставление технической помощи - программы подготовки судей, специалистов по инвестициям, и так далее - и оказание помощи неправительственным организациям. Ни один из пунктов программы не обращается к главной проблеме: нежеланию глав стран региона уступать свою власть. Вообще, арабские лидеры, которые постоянно оправдывают жестокое обращение с заключенными в тюрьмах своих стран как необходимое средство для борьбы с терроризмом, найдут способы публично поддержать реформы - проведение выборов, разрешение создания неправительственных организаций, одобрение иностранных инвестиций - если эти реформы не затрагивают их власти.
Например, в Иордании проводятся свободные выборы, однако монарх (которого не избирают) сохраняет за собой право назначать премьер-министра и накладывать вето на законодательные инициативы. В 2003 году к широкому международному одобрению в Катаре была принята новая конституция, однако авторитарная власть эмира осталась в неприкосновенности. Даже в Тунисе и Египте, двух наиболее репрессивных странах арабского мира, относительно активно действую неправительственные организации. Но большинство из них представляет собой небольшие группы интеллектуалов, не пользующихся широкой поддержкой населения или управляемых режимом.
Финансирование дискуссионных групп - благое дело, однако политическая культура региона изменится только тогда, когда политические партии смогут мобилизовать массы и выйти на политическую сцену, чтобы бросить вызов власти. Арабские режимы хорошо понимают, что призывы к экономической модернизации являются предпосылкой для политических перемен. Привлечение инвестиций в регион тоже не подтолкнет перемены, если для этого не будут созданы условия. Правители региона весьма заинтересованы в соглашениях о свободной торговле с Европой и Соединенными Штатами - и будут заинтересованы в них до тех пор, пока в этих соглашениях речь будет идти только о торговле. Например, в Саудовской Аравии иностранные компании могут принимать активное участие в развитии экономики, однако не имеют никакого влияния на политические или экономические реформы.
Хотя большинство арабских государств отказались посылать своих делегатов на саммит "большой восьмерки", им нечего бояться. Проводимые на Си-Айленде дискуссии представляют собой возврат к обычному ходу вещей - изложенная на бумаге причудливая инициатива, которая ничего не изменит в реальности. Пока Запад по-настоящему не захочет затратить на выполнение задачи свой политический и экономический потенциал, ближневосточная инициатива никуда не приведет.
