Куда делись европейские традиции немецкой внешней политики? Почему Федеративная Республика хочет стать постоянным членом Совета Безопасности ООН?
На днях представители правительств Германии и Италии проводили консультации, в частности, по поводу стремления правительства Шредера получить для Германии кресло постоянного члена Совета Безопасности Организации Объединенных Наций. В Риме по этому поводу выразили открытое недовольство. Министр иностранных дел Фраттини окрестил это стремление Германии 'национальным эгоизмом с односторонним движением'. Президент Чампи назвал стремление к получению места постоянного члена СБ ООН 'не идущим в ногу со временем'. Итальянцы считают, что Германия вместе со своими партнерами по Европейскому союзу должна стремиться к тому, чтобы место постоянного члена в СБ ООН получил ЕС. Рим не одинок в этом мнении, но Лондон и Париж, конечно, не испытывают энтузиазма от перспективы отказа от своего места в Совете Безопасности.
Вопрос реформирования Совета Безопасности ООН вновь был поднят в прошлом месяце, когда ежегодная сессия Генеральной Ассамблеи ООН была открыта выступлениями глав правительств и министров иностранных дел. Не только Германия, но также и Япония, Индия и Бразилия заявили тогда, что хотят стать постоянными членами Совета Безопасности. К ним остается только добавить еще какое-нибудь африканское государство.
Бессилие
Если все эти предложения будут приняты, что, впрочем, не произойдет, СБ ООН будет состоять из десяти постоянных членов с правом вето и пяти непостоянных членов, которые будут сменяться каждые два года. Как такая большая и разношерстная компания может быть хоть в какой-то степени дееспособной, совершенно неясно. Уже сейчас ООН не способна играть важную роль в устранении серьезных кризисов. В Конго продолжается гражданская война, и гибнут люди. Совет Безопасности не хочет продемонстрировать силу в отношение режима в Судане, в связи с драмой в провинции Дарфур. Северная Корея и Иран создают свое ядерное оружие. ООН пассивна. Ее влияние на конфликт между Израилем и палестинцами равно нулю.
Отсутствие понимания
Тем временем позиция Германии почти не пользуется пониманием в Европе. Министр иностранных дел Фишер ссылается на то, что его страна, после Соединенных Штатов и Японии, платит самые большие взносы в бюджет ООН - в три раза больше, чем взносы двух постоянных членов СБ, России и Китая, вместе взятых. Это, конечно, заслуживает похвалы, но в дискуссии о возможном расширении Совета Безопаности едва ли является веским аргументом. Ибо в этом вопросе речь идет, прежде всего, о стремлении приобрести политическое влияние.
Что, собственно говоря, хочет Германия красно-зеленой коалиции Шредера и Фишера? От Конрада Аденауэра до Гельмута Коля Федеративная Республика была тесно связана с Соединенными Штатами. В связи с воспоминаниями об отвратительной роли во второй мировой войне, Западная Германия вела себя сдержанно на международной арене. Сменявшие друг друга правительства постепенно заслужили доверие, равняясь в своей внешней политике на НАТО и Европейский союз. Но при Шредере Германия отдаляет от себя как американцев, так и европейских партнеров.
Отдаление
Отдаление от Соединенных Штатов произошло, когда федеральный канцлер, в значительно степени из партийно-политических и предвыборных соображений, радикально дистанцировался от американской политики по отношению к Ираку. Немцы ни при каких обстоятельствах не намерены оказывать военную помощь в ликвидации иракского кризиса. Таким образом были частично выброшены за борт традиции атлантизма. Затем от Парижа до Варшавы и от Лондона до Рима возникло раздражение, когда немецкое правительство заявило о намерении требовать для Германии место постоянного члена в Совете Безопасности ООН. Куда делись европейские традции во внешней политике Германии?
Некоторые эксперты вспоминают в этой связи время Отто фон Бисмарка (1815 - 1898), когда Германия хотела быть 'честным маклером'. Из страха перед тогдашним соперником Францией Бисмарк наладил хорошие отношения с Россией. На Венском конгрессе 1878 года он занял позицию между, с одной стороны, Англией и Австро-Венгрией и, с другой, русскими.
Стремится ли Шредер аналогичным образом играть свою собственную роль между Вашингтоном и Москвой? Во всяком случае, по отношению к Путину немецкий канцлер примечательно любезен: ни слова критики о размывании демократических свобод в России или о подавлении Чечни. Одновременно Шредер постоянно демонстрирует, насколько он независим по отношению к Джорджу Бушу.
От случая к случаю
Однако уже сейчас можно констатировать, что такая политика дает отрицательные результаты. Германия Бисмарка в тогдашней Европе была значительно сильнее, чем Федеративная Республика в сегодняшнем мире. Кроме того, Берлин так сильно зависит как от Соединенных Штатов, так и от Европейского союза, что руки Шредера изначально связаны. Естественно, в Берлине все это тоже хорошо знают. Почему же тогда это злополучное маневрирование? - Может быть, потому что это правительство не имеет логичной внешнеполитической стратегии и действует преимущественно от случая к случаю.
