16 февраля 2005 года. В воскресенье зрелище тысяч неонацистов, маршировавших в знак протеста против случившейся 60 лет назад бомбардировки союзной авиацией Дрездена, ошеломило политический класс Германии. Канцлер Герхард Шредер (Gerhard Schroeder) подумывает, не запретить ли ему крайне правую Национал-Демократическую партию (НДП), тогда как другие выражают озабоченность в отношении появляющегося чувства, что немцы тоже были пострадавшими во второй мировой войне.
Это душевное страдание понятно, однако резкий всплеск активности неонацистов в восточной Германии не должен вызывать удивления. Повинна в этом не просто высокая безработица или память о Третьем рейхе, но что-то еще, что частенько игнорируется, потому что считается невежливым, особенно в кругах европейских социалистов, упоминать об антисемитском наследии коммунистической диктатуры бывшей Восточной Германии.
В отличие от Западной Германии, после войны тоталитарный режим Восточной Германии представлял собой продолжение, а не разрыв с нацистским прошлым. Хотя восточногерманские коммунисты основывали свое правление на мифе антифашизма, они играли одну из ключевых ролей в приходе к власти нацистов в 1933 году, подрывая основы демократической Веймарской республики. Коммунисты даже прямо сотрудничали с нацистами во время забастовки членов Профсоюза транспортных рабочих Берлина в 1932 году, чтобы свалить Веймарскую республику.
Однако же после второй мировой войны коммунисты утверждали, что являются последователями благородной традиции противодействия нацизму, и доказывали, что Западная Германия, якобы управляемая все теми же капиталистами, которые создали Гитлера, является новой версией нацизма. Однако, даже осуждая западных немцев, коммунисты привлекали ведущих нацистов к созданию Национальной Народной армии Германской Демократической Республики (ННА ГДР) и тайной полиции "Штази" (Stasi). Вовсе не случайно армия была одета в мышиную форму бывшего вермахта. Бывших нацистов использовали как кадровых работников на заводах и фабриках, в университетах и в органах печати. И Коммунистическая партия Германии (КПГ) была открыта для бывших нацистов. В этом отношении коммунисты не отличались радикально от западных немцев, которые тоже использовали бывших нацистов в судебно-правовой системе и в вооруженных силах.
Что действительно отличало Восточную Германию, так это ее упрямый отказ признать Холокост. В школьных учебниках и в научных трудах режим подавлял правду об уничтожении евреев. Вместо этого он фокусировался почти исключительно на коммунистах, которые погибли в концентрационных лагерях. Памятники по всей стране были посвящены коммунистам, но никогда - евреям. То же самое касалось и концентрационных лагерей. В Дахау, на окраине Веймара, практически не было упоминаний о евреях. Более того, Восточная Германия участвовала в кампании антисемитских чисток и судебных процессов, которая прокатилась по всей Восточной Европе в начале 1950-х годов, и одновременно лагерь Заксенхаузен использовался Советами для убийства десятков тысяч немецких военнопленных.
Коммунисты также отказывались признавать существование Израиля. Правительство Восточной Германии не только поддерживало палестинцев, но помогало укрывать и готовить террористов. Карлос по кличке Шакал (Carlos the Jackal) - его настоящее имя было Ильич Рамирес Санчес (Ilyich Ramirez Sanchez) - и Абу Дауд (Abu Daoud), один из лидеров палестинской террористической группировки "Черный Сентябрь" (Black September), частенько приезжали в Восточный Берлин. Ливийские агенты тоже действовали в Восточном Берлине. Считалось, что все это является частью борьбы против фашизма Запада, который якобы персонифицировал Израиль.
Этот культ антифашизма и чувство принесения себя в жертву сохранялись до самой агонии режима в 1989 году. В Дрездене на знаменитом дворце Цвингер была памятная табличка с надписью, осуждавшей "англо-американские бомбардировщики" - что было эхом осуждения "англо-американских терроризирующих бомбежек" нацистским министром пропаганды Йозефом Геббельсом (Joseph Goebbels). Восточногерманское правительство даже утверждало, что западные державы намеревались стереть с лица земли Дрезден и другие города, чтобы помешать Советскому Союзу получить в наследство действовавшие заводы и фабрики.
Сегодняшние молодые восточногерманские неонацисты являются наследниками коммунистической традиции. Национал-демократы, которые в сентябре прошлого года вошли в парламент земли Саксония, протестовали против торжественной церемонии по случаю 60-й годовщины освобождения концентрационного лагеря Аушвиц. И они утверждают, что истинными жертвами второй мировой войны были немцы в таких местах, как Дрезден.
Пестрая толпа восьмидесятилетних консерваторов вроде мюнхенского издателя Герхарда Фрея (Gerhard Frey) и бывшего офицера СС Франца Шонхюбера (Franz Schonhuber) появилась на сборище в Дрездене. Но это динозавры из прошлого, тогда как в Восточной Германии историческую ложь, которой торговали вразнос коммунисты, сегодня извергают представители более молодых поколений. Нынешняя серия демонстраций против Холокоста служит напоминанием, что нацизм и коммунизм не были несгибаемыми противниками, но были закадычными друзьями.
