Источники: Gazeta Wyborcza, 11 марта, стр. 27, 23
Месячный выпуск Gazeta Wyborcza за февраль, стр. 17
В данной статье дается краткое содержание интервью министра иностранных дел Адама Ротфельда (Adam Rotfeld) газете Gazeta Wyborcza, в котором министр объясняет, почему 9 мая этого года президент Польши должен ехать в Москву на празднование 60-летия окончания Второй Мировой войны.
- Польша стала первой жертвой этой войны и внесла огромный вклад в окончательную победу над Третьим рейхом. Мы сражались с первого дня войны до самого последнего, и у нас есть право почить память тех, кто погиб в той войне, рядом с лидерами других государств мира, - считает Ротфельд.
- Это, конечно, не означает, что мы забываем о тех исторических событиях, которые предшествовали победе: о пакте Молотова-Риббентропа, о массовых высылках населения, [последовавших за вторжением России в восточную часть Польши 17 сентября 1939 года], о Катыни и о 'деле шестнадцати' (в 1945 году советские спецслужбы похитили группу лидеров польского подполья, тайно вывезли их в Москву, где осудили по ложным обвинениям; некоторые из них были приговорены к смерти). Также мы помним, что больше всех от сталинизма пострадали сами русские и другие народы, населявшие Советский Союз. В мае мы будем отмечать нашу общую победу, однако сталинизм сошел со сцены значительно позже.
- Есть и еще одна причина. Сегодня Польша - член Европейского Союза и НАТО. Если к Польше будут относиться не так, как к другим европейским демократическим государствам, это никак не будет способствовать продвижению польских интересов.
- А кто старается относиться к нам как-то по-другому?
- Нельзя забывать о конфиденциальном письме, посланном президентом России Борисом Ельциным 15 сентября 1993 года, через три недели после его визита в Польшу, лидерам четырех демократических стран Запада: Соединенных Штатов, Франции, Германии и Великобритании. Ельцин писал: 'Мы ничего не имеем против НАТО. Более того, мы хотели бы создать ситуацию, в рамках которой отношения России в НАТО были бы на несколько градусов теплее, нежели отношения между самим Альянсом и странами Центральной Европы, после чего мы, Россия и НАТО, могли бы дать этим странам перекрестные гарантии.'
- Иными словами, Польша и другие страны региона стали бы какой-то 'серой зоной', и их безопасность гарантировалась бы некими третьими странами. Мы и раньше не хотели быть такой зоной, и сейчас не хотим ею быть. Не будем забывать, что Ельцин сам подписал в Варшаве документ по признанию права Польши делать все, что ей представляется разумным, в целях обеспечения собственной безопасности - то есть вступить в НАТО.
- Сегодня ситуация совершенно обратная. Делаются попытки представить Польшу и другие страны Центральной и Восточной Европы - например, страны Балтии - некой особой областью, периферией, настроенной фундаментально и непримиримо антироссийски. Демонстративный отказ участвовать в праздновании 9 мая только усилит эти попытки. Нельзя таким образом самих себя загонять в тень.
- Как в западных странах воспринимается подобная политика России?
- Я не говорю, что это политика. Так в массе своей думают люди, которые тянутся к прошлому, и, если мы не приедем в Москву, это только усилит их позиции.
- Такая аргументация доказала свою действенность в отношении западных политиков, считающих, что у России есть право иметь свою зону влияния. Это мышление - признак постимпериалистического синдрома. И поэтому мы всегда говорим лидерам западных стран: мы - друзья русских, друзья демократической России, но мы противники российского империализма.
- Оппозиция и некоторые политологи считают, что президент Польши не должен ехать в Москву; что ему нужно провести свои торжества совместно с лидерами стран Балтии, дабы утвердить правду о последствиях пакта Молотова-Риббентропа и порабощения нашей страны Сталиным. Но мы должны помнить, что с исторической точки зрения ситуация, в которой во время войны оказалась Польша, отличалась от той, в которую попали страны Балтии. Да, опыт жизни при сталинском режиме у нас общий, но поляки сражались против Третьего рейха, а не на его стороне. Сейчас у нас есть уникальная возможность: своим присутствием в Москве 9 мая в компании более полусотни лидеров других стран президент Польши может еще раз продемонстрировать вклад польского народа в достижение окончательной победы над Третьим рейхом.
- Но ведь еще даже не ясно, что именно будет праздноваться в Москве: окончание Второй Мировой войны, окончание Великой Отечественной войны, или окончание войны между Германией и Советским Союзом, начавшейся не 1 сентября 1939 года, а 22 июня 1941-го?
- Между Второй Мировой войной и войной, которую русские называют Великой Отечественной, серьезная разница. Однако видим ее только мы, а никак не русские. И все же корень проблемы не в этом. Дело в том, что серьезные российские ученые правильно толкуют последствия Ялт[инской конференции], но при этом их труды публикуются в микроскопическом количестве копий, в результате чего даже очень хорошо образованные люди в России не понимают, а из-за чего, собственно, поляки поднимают такой шум. Даже если они знают о том, что такое Катынь, то не знают, при чем там польские офицеры. И это нам тоже надо обязательно принимать в расчет.
- Конечно, во время праздничных мероприятий в Москве у президента Квасьневского (Kwasniewski) не будет никакой возможности представить нашу точку зрения в более широком контексте. Церемония, вероятно, будет напоминать аналогичное празднование в Нормандии, где количество речей было ограничено. Но при этом у президента будет возможность побеседовать со многими видными фигурами из России и с лидерами других стран. И русские наверняка оценят то, что он все же приехал, несмотря на то, что внутри страны на него оказывали давление.
- Я считаю, что в Польше можно было бы организовать встречу известных политиков и ученых для объективного обсуждения ситуации в Центральной Европе по окончании Мировой войны. Думаю, что это можно было бы реализовать в форме конференции, посвященной, с одной стороны, победе над нацистской Германией и, с другой, причинам сталинского порабощения. В такой конференции, конечно, должны участвовать представители России, поскольку российский народ больше любого другого пострадал от сталинского режима.
- Вы хотите подчеркнуть, что у нас с Россией хорошие отношения, и в то же время Вы заявили, что уничтожение русскими чеченского президента Аслана Масхадова есть 'нечто большее, нежели просто преступление - политическая ошибка' .
- Это был парафраз высказывания Антуана Бюли де ля Мерта (Antoine Buley de la Merthe), одного из политиков наполеоновской эры. В таком духе он прокомментировал казнь Наполеоном герцога Энгиенского. В моем случае это была цитата, вырванная журналистами из контекста. Но уж если она распространилась так широко, позвольте мне внести ясность: преступления, совершенные террористами в России, Чечне, Беслане совершенно неприемлемы. Преступников, 'на руках которых', как выразилось министерство иностранных дел России, 'кровь тысяч российских граждан, в том числе детей', нет и не может быть оправдания. Проблема же состоит в том, что Масхадов был шокирован бесланской трагедией и был, пожалуй, единственным чеченским президентом, которого избрал народ и который стремился достичь компромисса. Террорист Шамиль Басаев не может считаться партнером в переговорном процессе.
- Я не намеревался оправдывать преступные действия и говорить о том, что угроза терроризма в России или где бы то ни было в мире есть понятие относительное. Напротив, я намерен найти для этого конфликта политическое решение. Это непросто, и я последний человек, который имеет право кому-либо что-либо советовать по данному вопросу.
Марек Белка: Ялта - Москва - Варшава
Практически вся Польша сейчас задается одним и тем же вопросом: должен ли президент Александр Квасьневский (Alexander Kwasniewski) ехать в Москву на празднование 9 мая. Как пишет премьер-министр Марек Белка (Marek Belka) в Gazeta Wyborcza, ответ - три раза 'да', потому что так говорит наше прошлое, настоящее и будущее.
Почему так говорит наше прошлое? Потому что элементарное уважение к исторической правде заставляет нас сказать, что высшие представители независимой Польши не должны потеряться среди лидеров демократического мира. То, что представители Польши не были приглашены на Парады Победы 1945 года в Москве и Лондоне - историческая несправедливость. В то время судьбу Польши решали другие. Сегодня мы не зависим ни от кого, мы - суверенная страна, и мы должны сами исправить несправедливость, совершенную по отношению к нам 60 лет назад. Поляки бились во Второй Мировой войне с самого первого ее дня. Сегодня на них лежит моральное обязательство, и они сами хотят почтить память всех поляков, погибших на полях сражений против нацистской Германии.
Во-вторых, мы должны поехать в Москву из-за проблем, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Если мы сделаем это, то покажем, что мы теперь занимаем новое место и играем совершенно другую роль в региональном и глобальном масштабе - как в рамках НАТО, так и в рамках внешней и оборонной политики Европейского Союза.
В-третьих, присутствием польского президента в Москве мы можем и хотим продемонстрировать, что разделению Европы, символом которого стала Ялта, раз и навсегда настал конец. Сегодня мы строим новую Европу, построенную на общих ценностях, и именно так мы видим будущее.
Ялтинская конференция была очень важным элементом исторического процесса. Ялта ознаменовала конец 'тысячелетнего рейха', просуществовавшего лишь двенадцать лет. Целью той конференции было очертить контуры послевоенной Европы и построить новый, лучший мир на развалинах нацистского 'нового порядка'. В конце концов мир разделился на два полюса, границей между которыми стал 'железный занавес', отделивший свободные и демократические европейские страны от народов, подчиненных сталинскому тоталитаризму и порабощенных им. Польша оказалась во втором лагере, и никого не должно удивлять, что Ялтинская конференция вызывает в Польше неприятные ассоциации.
В Польше Ялту связывают с целой цепью других событий: Пактом Молотова-Риббентропа; позорными обвинениями генерала Сикорского в пособничестве немцам, появившиеся после того, как Польша обратилась в Международному Красному кресту с просьбой расследовать события в Катыни; снисходительный комментарий Молотова в октябре 1939 года, когда он назвал Польшу 'уродливым детищем Версальского договора'. Кроме этого, Ялта вызывает ассоциации с арестом представителей польского правительства в марте 1945 года и последовавшего за этим 'дела шестнадцати'. Память об этих фактах есть часть нашего национального сознания, и забывать их мы не должны.
Таким образом, для Польши, а также для Чехии, стран Балтии и других государств Центральной Европы слово 'Ялта' символизирует не установление мирного порядка в международных отношениях, а разделение Европы на два враждующих лагеря.
С точки зрения советских властей и их преемников, существо вопроса было совсем иным. Для многих в России слово 'Ялта' до сих пор связывается со временем, когда Советский Союз был на пике могущества. Никогда ни до, ни после того Россия не достигала такой степени влияния на мировую политическую арену и не получала таких возможностей по ее формированию.
Всего несколько месяцев спустя - летом 1945 года - глобальные амбиции и всемирное влияние Сталина были несколько уравновешены английским и американским присутствием в Германии. Что еще более важно, Потсдамская конференция прошла под отголоски первых американских ядерных взрывов в Неваде. Сегодня все это - уже история. Я же пишу о тех, кто сегодня думает о будущем, нашем общем будущем. Хочется верить, что московский саммит в мае ознаменует потепление в мировой политике, и Польша не должна выпасть из этого процесса.
Никто в Польше не хочет ни оспаривать, ни принижать вклад России в победу над Гитлером. Присутствие представителей Польши на праздничных мероприятиях 9 мая в Москве будет означать лишь наше стремление почтить память сотен тысяч русских и представителей других национальностей Советского Союза, сложивших свои головы на польской земле. Мы четко разделяем увековечение их памяти и открытое осуждение политики Сталина, который, прикрываясь кровью, пролитой русскими за освобождение Польши, поработил народы стран Центральной Европы.
Девятого мая глаза общественности всего мира будут прикованы к Москве. Мы будем самым внимательным образом слушать, какие слова будут доноситься оттуда. Для страны, принимающей празднества, это будет огромная ответственность, и мы ожидаем, что то, что будет сказано, останется верным исторической правде, какой бы сложной она ни была. Чтобы передать эту правду, достаточно будет нескольких слов - слов, которые не принизят ни значения, ни торжественности предстоящего события. Отправляя туда польскую делегацию, мы покажем, что ожидаем, что эти слова будут сказаны.
Для стран Центральной Европы и многих других государств и народов то, что скажут в Москве 9 мая, станет критерием степени доверия, с которой можно относиться к высказываниям современных нам политиков. Постоянное и справедливое стратегическое партнерство между Европой и Россией, к которому мы все сегодня стремимся, может быть построено только на основе общих ценностей, которые необходимо требуют уважения к исторической правде.
____________________________________________________________
Спецархив ИноСМИ.Ru
Встреча Буша с Путиным не дает особого повода для оптимизма тем, за кого США не готовы заступиться ("Polish News Bulletin", Польша)
Польша должна пересмотреть свою аргументацию в пользу Украины ("Polish News Bulletin", Польша)
Польско-российские отношения - смесь любви и ненависти ("Polish News Bulletin", Польша)
Квасьневский, Миллер и Кульчик - пешки в российской игре ("Polish News Bulletin", Польша)
