16 сентября 2005 года (UPI). Д-р Ширин Акинер (Shirin Akiner) читает лекции по Средней Азии в Школе восточных и африканских исследований Лондонского университета и, кроме того, является ассоциированным профессором лондонского Королевского института международных отношений.
Акинер написала семь монографий по проблемам Средней Азии.
После того как запланированная в Ташкенте на конец мая с.г. конференция под эгидой НАТО "Вызовы глобальной безопасности в Средней Азии: Влияние агрессивного религиозного экстремизма и терроризма на государства Средней Азии" была отменена как следствие восстания в Андижане, она прилетела в Узбекистан и 25 мая с.г. посетила Андижанскую область.
Д-р Акинер проинтервьюировала 35 человек: активистов правозащитного движения, заключенных, врачей, членов комитетов местного самоуправления (mahalla), сотрудников моргов, старейшин, имамов и смотрителей местных кладбищ.
Ее доклад "Восстание в Андижане 13 мая 2005 года (независимая оценка)" был опубликован Институтом Средней Азии и Кавказа Школы перспективных международных исследований Университета Джона Хопкинса. Этот доклад можно прочитать на веб-сайте "silkroadstudies.org". После своего выступления в Вашингтоне на этой неделе она встретилась с репортером UPI.
Вопрос: Есть ли у Вас ощущение, что события в Андижане были спланированы заранее?
Ответ: Я уверена в том, что события в Андижане были спланированы заранее. Именно так считают службы безопасности Узбекистана. Могу совершенно независимо от них сказать, что я планировала провести в Ташкенте в мае с.г. профинансированную НАТО конференцию по религиозному экстремизму и терроризму, но за несколько месяцев до начала конференции до меня дошли слухи, что она не состоится, потому что произойдут события, которые сделают ее невозможной.
Я была убеждена в том, что данная конференция очень важна, и поэтому меня очень озаботили эти слухи, в силу чего я поделилась ими с рядом людей. Я полагаю, что кое-кому было известно, что должно было произойти в Узбекистане. Кто именно был причастен к событиям, почему они произошли - это, разумеется, совсем другое дело.
Вопрос: Пожалуйста, прокомментируйте события в ночь на 12 мая, предшествовавшие восстанию в Андижане.
Ответ: Из всего, что я услышала, можно заключить, что операция по захвату тюрьмы была хорошо спланирована. Как следствие ряда событий, повстанцы, лишь некоторые из которых были вооружены, сумели, тем не менее, добыть значительное число единиц оружия и, возможно, комплектов обмундирования и пройти из центра Андижана к тюрьме. Они атаковали тюрьму, которая оборонялась очень слабо. Ворота тюрьмы, которые я сама видела, были очень хлипкими. Им легко удалось ворваться внутрь тюрьмы и освободить заключенных. Неожиданностью стало то, что ряд заключенных, как они сами рассказали, не хотели покидать тюрьму. Мне представляется еще более важным, что в последующие несколько дней большинство заключенных добровольно вернулись в тюрьму и явно были сильно шокированы восстанием. На основе анализа имеющейся у меня информации, часть которой была получена путем взятых в то время интервью, а часть базировалась на других источниках информации, относящихся к периоду до начала событий в Андижане, я сегодня могу заключить, что эти события были спланированы заранее. Они, безусловно, не были спонтанными.
Вопрос: Как Вы думаете, почему освещение событий в Андижане западными средствами массовой информации было таким неровным?
Ответ: Мне представляется, что на Западе имеется определенная точка зрения на Узбекистан, и эта точка зрения очень негативна. События в Андижане, кажется, подтверждают эту точку зрения. Важен вопрос, почему сформировалась такая точка зрения. Безусловно, ситуация с правами человека в Узбекистане далека от совершенства, но я бы усомнилась в том, что она на самом деле значительно хуже, чем во многих других странах, с которыми Запад вполне счастливо сотрудничает. Мне кажется, что Узбекистан выделен в силу особых причин. Вполне возможно, что одна из них заключается в желании осуществить смену режима, исходя из предположения идеалистов, что тогда ситуация улучшится, в то время как реалисты утверждают, что к власти придет некто, кто просто будет более сговорчивым. Мне лично представляется, что кто бы ни пришел к власти, он не станет существенно менять ситуацию к лучшему для населения Узбекистана, потому что проблемы страны слишком глубоко укоренились, это системные проблемы, и для решительного изменения ситуации потребуется очень длительное время.
Вопрос: Президент Узбекистана Каримов много лет предупреждал относительно организации "Хизб-ут-Тахрир" (Hizb ut-Tahrir), которая резко критиковала события в Андижане. Не изменили ли террористические взрывы в Лондоне отношение Запада к этой организации?
Ответ: Сегодня в Великобритании очень много спорят относительно того, какие шаги следовало предпринять против так называемых "экстремистских" религиозных проповедников и также, более конкретно, какие меры следовало предпринять по пресечению деятельности "Хизб-ут-Тахрир". Правительство, кажется, сначала было склонно запретить "Хизб-ут-Тахрир", но затем начались протесты различных слоев населения, а после наступили летние каникулы, и, насколько мне известно, никаких твердых решений принято не было.
Вопрос: Какова реакция на Андижан других среднеазиатских наций?
Ответ: Реакцией других среднеазиатских наций на Андижан в общем и целом стало проявление солидарности с Узбекистаном. Прежде всего, они действительно чувствуют, что существует угроза религиозного экстремизма. Во-вторых, они считают, что существует угроза террористических восстаний и, в-третьих, они верят, что события в Андижане были заранее спланированы и подготовлены с намерением свергнуть нынешнее правительство страны. Они таких действий не одобряют. Они также видят более конкретную угрозу для себя: если подобная операция удалась в Андижане, то кто может стать следующим? А поэтому я думаю, что это в значительной мере объясняет, почему другие среднеазиатские нации продемонстрировали свою поддержку правительству Узбекистана. Исключением стал Киргизстан, который после того, как в начальный период, как казалось, понял и принял узбекскую версию событий, позже под большим давлением Запада занял совершенно иную позицию. Вполне возможно, что киргизы сами были убеждены, что ситуация развивалась иначе, но нужно также помнить о том, что в преддверии президентских выборов киргизы чувствовали, что оказались в очень слабой и трудной ситуации, и, следовательно, им нужно принять предложение Запада более серьезно задуматься над своими международными обязательствами.
Вопрос: Не думаете ли Вы, что наркодоллары подпитывают волнения в Узбекистане и остальных республиках Средней Азии?
Ответ: Наркодоллары, безусловно, играют свою роль - было бы немыслимым, если бы они ее не играли. В Таджикистане недавно было несколько сообщений об арестах людей среднего звена за прямое участие в наркоторговле. Однако, "крестных отцов" наркомафии никто не тронул. Мне непонятно, основываясь на опыте других стран мира, как наркодоллары могут не разжигать коррупцию и также не подпитывать восстания. Это модель, которую мы наблюдаем так часто, что мне трудно поверить в то, что Узбекистан был в этом плане исключением.
Вопрос: Принимали ли иностранные элементы участие в событиях в Андижане?
Ответ: Я слышала несколько рассказов от очень разных источников, а также читала другие сообщения, в том числе западных корреспондентов, о том, что, судя по акценту, очень многие из участников восстания не были жителями Андижана. Кое-кто был из Киргизстана, возможно, некоторые были из Таджикистана, а также были сообщения о двух, по меньшей мере, людях, говоривших на плохом русском языке, что свидетельствовало о том, что русский не был их родным языком, но им приходилось разговаривать на нем как на единственно возможном языке общения. Высказывались предположения, что, быть может, там были чеченцы. Опять-таки, судя по характеру восстаний в странах Содружества Независимых Государств, я бы сказала, что участия чеченцев исключать нельзя, однако я лично в данный момент не располагаю никакими другими свидетельствами в пользу данного предположения.
Вопрос: Не был ли суд над членами "Акромии" (Akhromiya) причиной событий в Андижане?
Ответ: Я думаю, это определенно сыграло свою роль. Это был специфический момент, который и послужил катализатором дальнейших событий. Но я полагаю, что обстановка была такой, что инцидент такого рода наверняка был предусмотрен разными группировками. Из того, что я услышала, существовала возможность того, что восстание могло произойти в Намангане. Тот факт, что оно случилось в Андижане, только лишь указывает на то, что организаторы восстания хотели увязать его с судом над сторонниками "Акромии".
Вопрос: Если ли еще какие-то мысли?
Ответ: Я считаю важным смотреть вперед, думать над тем, чего мы надеемся достичь в Средней Азии. Происходящая в данный момент изоляция Узбекистана, добавит ли она стабильности этому региону или же создаст еще большие проблемы? Я думаю, что наши правительства должны быть очень осторожными в своих рассуждениях. Во-первых, где подтверждения правоты той точки зрения, которую они заняли в отношении событий в Андижане? Во-вторых, их трактовка событий в Андижане и те действия по изоляции Узбекистана, которые они предприняли после Андижана - станут они благом для региона или нет? Если только мы не будем абсолютно уверены в том, что наши действия действительно будут способствовать созданию более хорошего, более стабильного климата для Средней Азии, а также и для нас самих, в таком случае, как я считаю, нам нужно подумать еще раз, очень осмотрительно.
