В России мнение Михаила Горбачева особо кого-то сегодня больше не интересует. Но когда он говорит что-то, например, о германо-российских отношениях, сотрудники Кремля все же еще внимательно прислушиваются к нему. На этот раз он объявился в Санкт-Петербурге, где открывал вчера форум 'Петербургский диалог'. Там бывший советский президент сказал, что 'резких изменений' после избрания Ангелы Меркель (Angela Merkel) федеральным канцлером ни в коем случае не будет. По его словам, любая дискуссия об ухудшении германо-российских отношений является провокацией.
Высказывание Горбачева - это заявление частного лица, но все же оно точно отражает то, чего ждет официальная Москва от Меркель: преемственности. С тем, чтобы сразу же продемонстрировать ее, министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier) уже в субботу летит в Москву, где он встретится, в том числе и с президентом Владимиром Путиным. Саму Меркель ждут в Кремле в январе - и вряд ли она там будет делать на чем-то акцент с большей настойчивостью, чем на том, что обе страны будут расширять свои и без того прекрасные отношения.
Это могло показаться почти скучным после всего того недоверия, накопившегося в России, когда стало очевидным, что время правления Шредера (Schroeder) подходит к концу. Прямо об этом в Москве, конечно, не говорили, но это нашло свое отражение в символике: когда в августе Вольфганг Шойбле (Wolfgang Schaeuble) прибыл в качестве внешнеполитического посланника Меркель с визитом в Кремль, его принял только руководитель администрации.
Новый канцлер означает для Москвы - более тесные германо-американские отношения и более отчетливую критику в адрес России. 'В отношениях между странами может наступить период определенного похолодания', - предрекал незадолго до выборов в Бундестаг Игорь Максимычев из Института Европы Российской академии наук. Между тем, теперь он говорит по-другому, и это связано со Штайнмайером: 'Он является своего рода гарантом преемственности во внешней политике в целом и, особенно, в немецкой политике в отношении России', - пишет теперь Максимычев в одном из материалов для российского агентства РИА-Новости. Недавно на одной из встреч Путин, прибегнув к типично российскому чиновничьему языку, сказал, что разговаривал с Меркель, и что они договорились 'предпринять ряд совместных шагов для реализации уже запланированных проектов'. Это может быть расценено, как желание Путина сохранить отношения дружбы между Кремлем и ведомством канцлера и при Меркель.
Путин и Шредер: необычный мужской союз выстоял даже в самые тревожные дни. Когда после событий 11 сентября Путин воспользовался возможностью и объявил чеченскую войну частью международной антитеррористической борьбы, Шредер с готовностью согласился с этим. С той минуты Путин мог не бояться критики из Берлина. Шредер твердо стоял на стороне Путина и тогда, когда был разрушен нефтяной концерн ЮКОС, а его глава Михаил Ходорковский арестован. Он - 'демократ чистейшей воды', сказал Шредер, чем вызвал неодобрение даже во внешнеполитическом ведомстве. Козырем Шредера была громадная экономическая выгода, символом которой является договор о строительстве газопровода по дну Балтийского моря, который должен на долгое время утолить энергетический голод Германии.
А что же Меркель? Она тоже, наверняка, будет сдерживать себя в критике. Четыре года назад она уже демонстрировала умение проявлять сдержанность. Она тогда встретилась с Путиным в Москве, сказав после этого: 'Он признает оппозицию и свободу средств массовой информации'.
