Я думал так: Польша будет в ЕС и тогда изменится. А фига! У нас уже сил нет.
Они приехали в 90-е годы в страну неограниченных возможностей. Уезжают разочарованными. В одном только Сопоте они закрывают уже третью языковую школу. Первым уехал Генри - из хозяина школы он переквалифицировался в рядового сотрудника антиалкогольного центра в Истборне. О своем решении не жалеет.
Майкл и Дэвид тоже приняли решение. - Лучше любая должность на островах, чем бизнес здесь, - говорят они.
Дэвид принес на интервью лист бумаги, на который выписал причины выезда из Польши. Главной здесь нет.
Потому что они не знают, что делают
Список открывает польский автослесарь.
- Ну, начинается это так, - Дэвид, невысокий и подвижный как мистер Бин, говорит по-польски со смешным (для нас) акцентом. - Я хочу сделать в service машину, потому что не работает пара вещей и тормоза. Приезжаю за машиной. 'Можете уже ехать', - говорят мне. Но я же вижу, что тормоза не починили. 'Нет, нет, будет хорошо, можно ехать, сделаем в следующий раз'. А я, б. . . , хочу, чтобы мне сделали сейчас, до того, как я поеду!. А он этого не может понять. . .
Дэвид совершенно не понимает, как можно не понимать, что клиент хочет иметь то, за что платит. Он также не понимает польские учреждения: вторым в его списке идет страховой фонд, третьим - банк, а потом - налоговая инспекция.
- Они все не знают, что делают. Одна пани говорит: 'в четырнадцатую комнату'. Иду, а другая: 'Я не знаю, по вашему вопросу, наверно, в четвертую'. Ну что здесь происходит?
Дэвид встает, садится, машет руками. Актерским талантом он действительно немного уступает мистеру Бину. - Я тут все время должен злиться! Чтобы открыть счет в bank, нужно две дни! А в Англии я это делаю за пять минут! Захожу, меня спрашивают: tea or coffee? Не успею выпить чай с печеньем, как все уже готово.
Пани подходит и дает мне две бумажки на подпись. У меня есть счет, есть интернет, все есть. Thank you и иду домой. То же самое в английской, ну. . . налоговая. Пришел проверить, нет ли у меня задолженности. Пани нажимает пару клавиш и говорит: "Everything is OK". Две минуты, конец! [. . . ]
Потому что продавщица делает вид, что не понимает
- Что еще у тебя в списке, Дэвид?
- Магазин, - хозяин разыгрывает очередную сценку. - Вхожу и говорю: 'Пожалуйста, чай'. Она мне дает черный. А я хочу зеленый. - Нет! - Я видел, что на окне есть. Продавщица фыркает, храпит и сопит, такую мину делает красную, злая очень. Наконец, говорит жутким голосом, - тут Дэвид понижает голос и морщит лоб, изображая продавщицу, - говорит: 'Эва, подай там этому. . . '
А в другом магазине объясняю, чего хочу, ясно, как с вами сейчас говорю. По-польски. Можно меня понять?
- Конечно.
- А тут эта shop assistant делает вид, что не понимает. И не поймет, пока я ей вся окончания по-польски красиво не выговорю. Рядом стоит Оля, так эта женщина говорит Оле: 'Переведите, что вашему мужу надо'. Ну, Оля начинает переводить. А я так себе под нос шепчу: 'Старая корова'. И что? Авантюра! Вдруг продавщица слышит и понимает мой польский прекрасно, хотя эту корова я совсем тихонько произнес!
- Ну ты и приколист, Дэвид. Сколько тебе лет?
- Сорок два. Я люблю пошутить, но все это уже не смешно. На каждом шагу такой problem. Постоянно нервы. Я так думал: Польша будет в ЕС, тогда она изменится. А фига! В прошлом году говорим с Олей: будет новое правительство, новый президент Качиньский. Консерваторы. Будет лучше. А фига! Тьфу! Наоборот. Сил уже нет никаких.
Потому что здесь не получить кредит
- Дэвид, - мы переходим на серьезный лад. - Не сердись, но мы как-то не можем тебе поверить. Вы уезжаете, потому что продавщицы нелюбезные? Потому что автослесарь комбинирует? Потому что президент - не особо?
- Хорошее слово: 'автослесарь комбинирует', - Дэвид взлетает со стула. - Как это, Оля? 'Комбинировать'? (ср. рус. "великий комбинатор" - прим. пер.)
Оля пытается перевести слово на английский. - Ну. . . вообще-то не переводится...
- Вот именно! Не переводится. В Англии все так: черное или белое - Дэвид ударяет ладонью по столу у нас перед носом, как будто хочет раз и навсегда отделить белое от черного. - А в Польше так не бывает. Везде, постоянно эта серость. И все время все комбинируют. Мы с Олей хотели покупать землю в деревне. Few years ago. Сельский староста сказал, что земля пахотная. А им нужен учитель английского в школе. Если я соглашусь их учить, то они этот грунт переква. . .
Оля: - Переквалифицируют в строительный.
- Вот именно. Или штраф. - Дэвид жестикулирует все энергичнее. - В Англии тебе выписывают штраф, и все. А здесь тебя полицейский поймает и можешь получить этот штраф, а можешь не получить, потому что он спрашивает: 'Где работаешь?'. Ага, в English School, у меня сестренка - учительница и ищет работу, может быть, в этой ваш школа?..
- Надо понимать, что вы уезжаете, потому что Дэвид не научился комбинировать?
Минута тишины.
- Мы оба не научились, - улыбается Оля [. . . ]. - У нас small business. Небольшой, но стабильный. Но банку этого недостаточно. Для того, чтобы взять приличный кредит, я должна была бы иметь ежемесячный доход в 7 тысяч (ок. 2300 долларов).
А школа столько не приносит. Так пани в банке советует мне завысить доход. Фиктивно. 'Вы заплатите более высокий налог, но потом, благодаря кредиту, это выровняется', - так мне сотрудница банка сказала! Я отказалась. Ведь это обман. Ну вот так и нет у нас собственного дома. . . [. . . ]
Дэвид слишком порядочный
- Дэвид, - мы становимся еще серьезнее. - Польша просто вызвала у тебя фрустрацию. Тебе не дали сделать бизнес, потому что ты не умеешь комбинировать, и это главная причина отъезда.
- Ну, конечно, просто Дэвид слишком порядочный для этой системы! [. . . ] Когда мы познакомились, казалось, что все будет иначе.
Дэвид: - Это был дикий страна, Польша, когда я приехал в Варшаву 13 лет назад. Приятель, тоже англичанин говорит: пошли, я тебе покажу самое дешевое кафе в мире. И ведет меня в молочный бар. Там никто ни слова по-английски, а мы оба ноль польский. Ну, заказываем еду и питье по порядку, как на стене написано. Number one, number two. Пани подает, а мы записываем на листке. Один - суп. Тьфу. Два - сырок. Хорошо. Три - картошка - тоже буааа. . . - Дэвид делает международный жест: палец в рот.
- За полфунта мы попробовали twenty-course dinner. Половина к чертям. Но половину есть можно. [. . . ]
Потому что всегда есть водка
- А если бы вы составляли список причин, по которым стоит остаться в Польше?
Дэвид глубоко задумался.
- Маленькие ФИАТы.
- Что?!
- 'Малюх'. Это супер. В United Kingdom есть такой клуб фанатов ФИАТа-126.
- Но мы тебя, холера, спрашиваем не про курьезы, а про какие-нибудь серьезные достоинства нашей родины!
Дэвид проходит несколько раз между скамьями: - Здесь люди между собой искреннее, ближе.
- Ну вот же!
- Когда англичанин приглашает тебя к себе в Лондон, и ты прилетаешь и звонишь, то слышишь: 'Ага, уже прибыл? Но сейчас я не могу, у меня бабушка, а ты, как найдешь гостиницу, - позвони'. А если тебя поляк пригласит, то можешь ночью прийти и получишь ночлег, пускай даже на полу.
И еду получишь, пусть даже хлеб с маслом. И придется съесть. . . . Ха-ха! Когда мой папа сюда приезжал, к Олиным родителям, то все не мог привыкнуть. Кладут ему кусок пирога на тарелку, он съел. Дают второй. Он: 'Нет, спасибо'. - 'Ну ты только попробуй'. Ну, съел. Дают третий, 'это же ведь пирог собственного изготовления'. Пришлось съесть. Я его научил, что в таком случае надо разгрести еду по тарелке и так оставить. И всегда говорить: 'Фу, невкусно!'.
Оля: - Польская близость, искренность, навязчивое гостеприимство - все это для англичанина немного утомительно. Дэвиду не раз приходилось объяснять, что он не хочет пить, потому что принимает антибиотики.
- Вот именно! Я люблю Redds и сидр. А в Польше только водка и водка [. . . ] Крестины, первое причастие или Christmas - всегда водка. Один раз на таком вроде бы безалкогольном мероприятии я прошу cola. Так мне под столом водки долили.
В другой раз говорю, что не хочу алкоголь, потому что я на машине. 'Да ладно тебе, от рюмашки хуже не будет. . . да и такси есть'. Вот тогда я начал рассказывать, что ем антибиотик.
Потому что поляки не пукают
- Слушай, Дэвид! Тебя просили рассказать, что тебе в Польше нравится, а ты опять жалуешься.
- Я не жалуюсь, я рассказываю эти. . . Я шучу. А вы не умеете над собой смеяться. Например, я заметил, что поляки - ха-ха! - поляки не пукают. . .
- Не пукают? - от удивления у нас захватывает дух, а Дэвид и Оля смеются как сумасшедшие - видимо, уже обсуждали эту тему. [. . . ]
- Ну в Польше, если кто пукнет, то неизвестно кто. Вонь стоит, а виновных нет. С неба воняет! Или все делают вид, что вообще не воняет. Ничего не случилось, каждый продолжает есть свой 'котлет схабовы'.
- А в Англии что?
- В Англии над этим смеются. Кто пукнет, - Дэвид изображает слабенький пук, - тот сам смеется. [. . . ] Дэвид начинает очередное представление. - Я на уроке, кто-то из учеников пустил газы. Воняет страшно. 'Кто пукнул?' - спрашиваю.
Тишина. Но вижу, один краснеет. Еще секунда - и плачет!
Потому что пукнул! Это же повод посмеяться, а не печалиться. Один громко пукнет, другой говорит: 'Фу, ну ты свинья!', и есть fun. А в Польше это problem. У поляков вообще много problem. Идет поляк по Лондону, идет так - Давид проходит между скамьями, глядя в пол. - Сразу видно, что у человека полно problem. А англичанин идет иначе. - Дэвид поднимает глаза, широко ступает и весело насвистывает.
- Знаешь что, Дэвид? - мы закрываем свои блокноты. - Тебе уже действительно надо ехать.
- Ну. . . А вам надо меняться. Потому что этот, как его. . . льготный тариф для вас уже кончается. Уже нет коммунизм, вы в ЕС, уже нет причин водку под столом доливать.
____________________________________________________________
Польская банановая республика ("Wprost", Польша)
