Текст публикуется с любезного разрешения редакции 'Project Syndicate'
Недавняя нестабильность в Грузии нанесла удар ее международной репутации как новой демократической стране и является проблемой также и для Европейского Союза. Столкнувшись в ноябре с опасностью уличных протестов, президент Михаил Саакашвили заявил о том, что российско-грузинский магнат Бадри Патаркацишвили планирует заговор по свержению правительства. Поэтому он закрыл оппозиционно настроенный частный телеканал Imedi TV (которым владеет Патаркацишвили) и ввел чрезвычайное положение на 9 дней, а затем назначил досрочные выборы президента на 5 января.
Сразу после инаугурации Саакашвили в январе 2004 г. после 'революции Роз' 2003 г. правительство Грузии стало вывешивать флаги ЕС во время официальных мероприятий. Грузины разделяют данный энтузиазм. Опрос, проводившийся Международным республиканским институтом в сентябре 2007 г., показал, что 81% грузин поддерживают идею вступления в ЕС.
Но, вне зависимости от результата выборов, недавний кризис выявил недостаточную заинтересованность ЕС в безопасности и демократии Грузии. Несмотря на стратегическое географическое положение Грузии на Черном море, на границе с Россией, Азербайджаном и Турцией, а также на ключевом торговом пути, соединяющем ЕС, Иран, Россию и Центральную Азию, Европа не обращает почти никакого внимания на важнейшие политические проблемы страны.
Грузины хорошо понимают (по крайней мере, политическая элита), что членство в ЕС является в лучшем случае отдаленной перспективой. Это снижает политическую важность Европейской политики добрососедства (ЕПД) - программы, разработанной в 2004 г. во избежание возникновения новых разделительных линий между расширившимся ЕС и его соседями. Европейско-грузинский план действий ЕПД был подписан в ноябре 2006 г., но он едва ли будет соответствовать ожиданиям.
Вообще-то, ЕПД является для Грузии вторым приоритетом после сотрудничества с НАТО, отчасти потому что грузины, опасаясь России, ценят безопасность превыше всего. К тому же, несмотря на то, что недавнее введение чрезвычайного положения было большим шагом назад, членство в НАТО в отличие от вступления в ЕС, все еще реально. В этом-то и вся разница.
Интересы безопасности Грузии и ЕС совпадают меньше всего в отношении так называемых 'замороженных конфликтов' в поддерживаемых Кремлем сепаратистских регионах Абхазия и Южная Осетия. Совсем не случайно, что 'Содействие мирному урегулированию внутренних конфликтов' является по очереди лишь шестым приоритетом плана действий ЕПД. Грузия хочет, чтобы безразличный ЕС проявлял большее участие, но каждая из сторон понимает участие по-разному.
ЕС придерживается политически непротиворечивых мер по укреплению взаимного доверия, которые могут принести плоды только в длительной перспективе. Грузинское правительство рассматривает абхазский и осетинский конфликты как основную угрозу безопасности страны и помеху в развитии. Оно ожидает от ЕС более решительных действий, таких как открытая поддержка грузино-осетинской рабочей группы, рассматривающей помимо прочего идею альтернативного автономного южноосетинского правительства Дмитрия Санакоева, но бойкотируемой пророссийским сепаратистским правительством в Цхинвали. ЕС избегает каких-либо подобных действий, стараясь избежать дальнейшей напряженности с Россией.
С другой стороны, перспективы укрепления роли ЕС в развитии демократии более радужные. Задача 'укрепления правовых норм, развития государственных институтов, защиты прав человека и фундаментальных свобод' стоит на первом месте в плане действий ЕПД. Хотя независимость судебной системы и защита прав человека оставляют желать лучшего, правительство Саакашвили повысило эффективность государственной службы, усовершенствовало государственную инфраструктуру, снизило уровень коррупции и преступности и создало привлекательную инвестиционную среду.
Но слабость оппозиции являются дополнительной преградой на пути демократического развития. Оппоненты правительства могут организовывать публичные протесты, как они это сделали в ноябре, но они гораздо менее способны сформулировать альтернативные политические программы и привлечь на свою сторону избирателей. Поскольку в Грузии отсутствует внутренняя система контроля, являющаяся единственным способом сохранения демократических институтов, международное сообщество становится компенсирующим элементом, а ЕС лучше всех подходит на роль лидера.
Несмотря на то, что резкие действия правительства Саакашвили являются свидетельством структурной слабости грузинской демократии, последующие события также показали, что западные амбиции Грузии остались прежними, поскольку правительство понимает, что не может себе позволить надолго отклоняться от демократических норм.
Специальный представитель ЕС на Южном Кавказе шведский дипломат Питер Семнеби сыграл решающую роль в своевременном возобновлении работы канала Imedi TV для восстановления баланса средств информации перед президентскими выборами. Возможно, это был первый раз, когда ЕС взял на себя ведущую роль в важнейших политических событиях в Грузии. Действия дипломата не являлись частью какого-либо спланированного плана действий, но они говорят о том, что при наличии политической воли ЕС может играть активную роль в содействии развитию демократии и стабильности.
Гия Нодия - председатель Кавказского института мира, демократии и развития.
___________________________________
Copyright: Project Syndicate/PASOS, 2008
_____________________________________
Миша вновь на коне ("The Economist", Великобритания)
Грузия: временная передышка ("The Wall Street Journal", США)
