Минчанин Альгерд Бахаревич - один из наиболее интересных современных белорусских писателей - уже не первый год живет в Гамбурге. По словам литератора, он был вынужден уехать, поскольку "почувствовал дыхание государства на своем затылке". "Взрослая жизнь в Беларуси унижает меня как личность, как писателя, просто как человека. Основанная на страхе, пошлости, насилии, нетолерантности, для меня с моими странными взглядами и нелояльным поведением она становилась небезопасной", - говорит 32-летний Бахаревич. Он автор книг "Практическое пособие по разрушению городов", "Естественная окраска", "Никакой жалости к Валентине Г." Накануне выхода романа "Сорока на виселице" Альгерд рассказал "Киевскому телеграфу" о своем видении белорусской реальности, роли государства в литературном процессе и причинах зависимости от России.
- Насколько сильное влияние имеет белорусский политический режим на культурные процессы в стране?
- О белорусской культуре в целом я рассуждать не возьмусь. Что касается искусства, то, как мне кажется, ситуация развивается по классической для авторитарных режимов схеме: все самое интересное, новаторское, свободное от идеологии, все, что содержит в себе хотя бы каплю таланта и инакомыслия, - целенаправленно вытесняется государством на обочину и при этом неизбежно маргинализируется. Естественно, я далек от мысли, что государство должно поддерживать творцов, проплачивать куриные косточки для грязных перфомансов, издавать за свой счет поэтические сборники и покупать пиво музыкантам, которые потом даже "спасибо" не скажут: пусть бы государство совсем не вмешивалось в искусство, художникам это было бы только на пользу. Порочность государственной культурной политики не в нежелании поддерживать свободное творчество, а в том, что белорусский режим специально перекрывает творцам доступ к потенциальной аудитории, максимально ограничивает права автора на распространение своих произведений и, соответственно, право читателя, слушателя, зрителя на удовлетворение их культурных потребностей. В результате белорусские художники находятся в положении вечных клоунов, таких себе городских сумасшедших. И они к этому привыкли, сумасшествие их зачастую даже спасает - но оно уже въелось в поры, стало такой оболочкой, от которой тяжело избавиться. Вот поэтому, благодаря режиму, наше искусство и в самой Беларуси, и за границей всегда несет печать чего-то циркового.
Такое отношение белорусского государства к современному искусству полностью закономерно. Мы с недоверием относимся к рыночной экономике - в стране практически отсутствует книжный рынок, мы боимся свободы слова - и затыкаем рты несогласным, мы ненавидим Европу и Америку - и воспринимаем любое культурное влияние извне как опасную гниль. В таких условиях даже обычная массовая культура не может развиться, вместо нее в стране существует нечто уродливое, для чего трудно подобрать определение.
В свободных странах современное искусство отпущено в "свободное плавание". Там не делят искусство на "правильное" и "неправильное", мало кого поддерживают, но никому не мешают. "Законы одинаковые для всех, выживайте как можете", - говорит государство творцам, и это, по-моему, единственный нормальный путь.
Зато белорусам в огромных количествах предлагается потреблять квазиискусство, "государственное искусство". У меня в ушах до сих пор стоит неизгладимым эхом далекой родины это дебильное "О-а-о" в исполнении некой несовершеннолетней то ли Синтии Ксеник, то ли Ксении Винтик - чудесный образец "молодежной эстрады". А чего стоит провластный Союз писателей! Каждому, кто имеет представление об окололитературных делах в постсоветских странах, знаком тип обиженного графомана, непризнанного гения, который без всякой надежды путешествует по редакциям или собственной персоной, или в виде толстого пакета со "стяхами" - теперь в Беларуси эти товарищи за их политическую лояльность объявлены единственными настоящими писателями, а сами их "стяхи" - единственной настоящей литературой, которую скоро начнут изучать по школьной программе. Или белорусское кино: вся та же "война и немцы"; как и в официальной живописи, царит культ Марса, "война" никак не закончится, а "немцы" все так же кричат свое "шнэлер", как и 20, и 30, и 40 лет назад.
Мой вывод: культивируя на государственном уровне пошлость, безвкусицу, безграмотность, убожество, белорусская власть решила воспитать новую породу человека. Эксперимент начат, и первый результат уже есть. Достаточно взглянуть на эту аутичную молодежь с красно-зелеными флажками.
- Из Беларуси уезжает довольно много активных молодых и не очень молодых людей. Вместе с тем в соседних странах, в Украине и России, многие свято верят, что "простому человеку" в Беларуси живется неплохо. На самом деле: кому хорошо и кому плохо живется в Беларуси?
- Существует несколько уровней социальных потребностей человека. Первый, самый низкий и примитивный: потребность в еде, работе, жилье. Режим Лукашенко действительно дает человеку такой минимум. К сожалению, этот уровень остается для большинства рожденных в Советском Союзе идеалом хорошей жизни, и никакие другие аспекты их больше не интересуют. Своими недоразвитыми мозгами такие граждане не могут осознать, что дать им право удовлетворить вышеупомянутые потребности - не привилегия, а первейшая обязанность государства.
Для меня определение "простой человек" звучит как оскорбление; это идиотское определение поддерживает каждый тоталитарный режим, чтобы заручиться поддержкой самой тупой части общества. Ведь на самом деле человек не бывает простым, это, согласно задумке, бесконечно сложное, противоречивое существо, способное одинаково и на чудеса самопожертвования, и на страшнейшие преступления, существо, в котором заложены неограниченные возможности для самореализации.
Белорусское государство всячески побуждает своих граждан оставаться на этом самом низком уровне потребностей и не позволяет им даже мечтать о чем-то большем. Благодарный народ хлопает, жрет, работает, строит и засыпает счастливым. Руководить такими людьми, наверное, одно удовольствие. У них можно забрать свободу, талант, будущее, детей, внуков, над ними можно издеваться самыми извращенными способами, их можно переделать сегодня в солдатиков, завтра - в ослов, послезавтра - в комок гноя. Действительно неплохая жизнь, достойная зависти - никто и не заметит метаморфозы.
- Верно ли, что Беларусь остается под сильным влиянием России?
- Беларусь все время терпит поражения на фронтах культурной войны с Россией. Это обидно, но естественно. Обидно - потому что Россия не умеет ничего давать, не забирая вдвое больше, и естественно - потому что российская культура все же богаче и вообще намного разнообразнее. Что касается российского политического влияния, то, думаю, оно постепенно слабеет. Сильной осталась гражданская, внутренняя зависимость, инерция раба, который по привычке становится на колени перед хозяином, хотя этого уже и не требуется. Самое страшное: проблемы белорусов с национальной самоидентификацией. Большинство, по-моему, до сих пор считает себя одним из сортов великого российского народа. Забери у них любимую игрушку-Россию, и они с ума сойдут от отчаяния. Им и в голову не приходит, что настало время становиться взрослыми и забыть о любимых куклах и игрушках. Меня лично Россия интересовала только своей литературой; российский шовинизм, которым там отравлены, кажется, и стар и млад, российские мифы, российская масс-культура - все это вызывает только ненависть или презрение.
- Ваши герои - мизантропы. Вы можете нарисовать портрет среднего белоруса? Этот портрет будет вам симпатичен?
- Я не знаю, кто мои герои. Может, действительно мизантропы. Мне кажется, их это не особенно волнует, они заняты другими делами. Их чужеродность в обществе - это, вероятно, отражение моего собственного страха перед людьми, а точнее, перед толпой. Я до сих пор боюсь мест, где собирается больше одного незнакомого мне человека: больших кафе и тесных купе, митингов и стадионов, зрительных залов и ночных залов ожидания, народных гуляний и интернет-форумов. Апогеем этого является коллектив, какой угодно коллектив - одержимость общей задачей, взаимная зависимость во имя некой цели, иерархия, подчинение вожаку.
Этот страх ранее жил во мне неизбежным злом, которое, видимо, потом пробралось и в мое творчество. Время от времени я делаю попытки преодолеть его. Например, завел себе блог. Но все равно чувствую, что мое присутствие в блогосфере не совсем уместно. Я человек не того склада, и интернет-отношения вызывают у меня скорее негативные эмоции. Тем не менее я хорошо понимаю, что блог - единственный теперь шаткий мост между мною и Беларусью.
А средний белорус - существо мне не интересное, более того, я не верю в существование "средних людей". Когда я слышу о них, мне вспоминается набоковский роман "Bend Sinister", там диктатор Падук как раз и является лидером всепобеждающей Партии среднего человека. Я люблю придумывать живых людей, из мяса и крови, придумывать человеческую индивидуальность; создавать "средних" - занятие нетворческое. Вообще, меня тошнит от "литературной типизации", этого дурацкого хобби бездарных писателей. Тем более всем этим "средним" людям свойственна, как правило, одномерность - вещь для меня абсолютно неприемлемая. Белорусов, как и любой народ, невозможно свести к некой "средней" величине. Потому что слово "менталитет" для меня также не существует. Я в него не верю.
- В Украине довольно активная литературная жизнь, многие писатели - практически звезды. Как на этом фоне выглядит ситуация в белорусской литературе? Белорусов интересуют местные авторы?
- Благодаря своим друзьям я неплохо знаю современную украинскую литературу. Как всегда, Украина нас опережает. Во-первых, насколько мне известно, ситуация с украинским языком немного лучше, чем в Беларуси с белорусским, хотя тоже совсем не идеальная. Но в Украине украинский является государственным языком, что также большой плюс. Все это, безусловно, весьма влияет на развитие литературы. Во-вторых, в Украине рыночная экономика (не знаю, насколько успешно она функционирует), и потому там развитый книжный рынок. Тут Беларусь катастрофически проигрывает, потому что стоит сравнить хотя бы количество издательств в обеих странах или напомнить о наличии в Беларуси государственного монополиста в издании художественной литературы: что бы он ни издал - все должно продаваться в крупнейших книжных магазинах или насильно распространяться.
В-третьих, украинская литература, благодаря усилиям авторов, уже стала частью европейской, она развивается по европейскому образцу, существуют литературные премии, фестивали, форумы, выставки, ярмарки, семинары, все события украинского литпроцесса естественным образом освещаются в СМИ: Что тут говорить, белорусская литература выглядит на этом фоне довольно убого. Критика на уровне личных разборок, полная оторванность от мировой литературы, нежелание "выходить из контекста". У нас существует всего несколько частных издательств, которые зачастую издают белорусских авторов на голом энтузиазме. Пятьсот проданных экземпляров книги в Беларуси - дикий успех для молодого автора. Просто мы живем в абсолютно других условиях, чем украинцы. У нас любая книга или журнал на белорусском языке - явление не только литературное, но, увы, и политическое.
Тем не менее раньше мы не имели и этого. Пусть немногочисленный, но читатель у белорусской литературы появился. Появился потому, что наконец появились интересные авторы, которые смогли выплюнуть эту навязшую на зубах возрожденческую идеологию (язык, село, пророки) и начали создавать просто литературу. Приятно, что это молодой и адекватный читатель, ориентированный в своих вкусах на лучшие образцы. Он появился, даже несмотря на то, что государство всячески этому мешало. Я, например, не могу пожаловаться ни на отсутствие читателей, ни на недостаток внимания со стороны критиков, среди которых есть несколько действительно многообещающих исследователей, ни на равнодушие СМИ. При этом просто нужно помнить, что мы говорим про нами же и придуманную Беларусь - оставшиеся 9,5 миллиона наших соотечественников ничего о современной белорусской литературе и не слышали, это персонажи скорее российского игрового поля. Но лично мне всегда важнее было качество, а не количество участников литературного процесса. Потому что у хороших книг читателей всегда будет мало, а у плохих - много, и никуда от этого не деться.
Есть ли у нас звезды? Наверно, звезда нашей современной литературы - Андрей Хаданович (белорусский поэт, переводчик, бард; его поэзия переведена на украинский и польский языки. - Ред.). Он действительно очень популярен, по крайней мере, в Минске, причем заслуженно. Мне, например, не хотелось бы светить так ярко. Приятнее быть холодным и неясным месяцем в окружении туч. Люди знают, что ты существуешь, но видят тебя редко.
Медленно, но белорусская литература вползает в XXI век.
_______________________________
Политика в Беларуси: стадия первобытного варварства ("Белорусские Новости", Белоруссия)
