Название города Курск, расположенного на российско-украинской границе, символизирует собой крупнейшее танковое сражение Второй мировой войны, если не всей военной истории. Там сошлись в бою более 10 тысяч немецких и русских танков, а сам город стал синонимом сражения танков против танков – оружия, которое превратилось в настоящий символ Второй мировой войны. Чрезмерное употребление превосходных степеней при описании этой битвы способствовало возникновению многочисленных легенд.

Так, например, поспешный вывод немецких войск из боя воспринимался как доказательство превосходства советских бронетанковых войск. Что касается количества техники, то, судя по имеющимся данным, в том сражении 2 700 танкам Вермахта противостояли более чем 8 тысяч танков Красной армии. Однако в качественном отношении операция «Цитадель» была воспринята советскими войсками как «технологический шок, поскольку существовавшее до этого момента превосходство стало достоянием прошлого», как отметил историк  Карл-Хайнц Фризер (Karl-Heinz Frieser). «Курск действительно представляет собой своего рода поворотный пункт в области танкостроения – в пользу немецких бронетанковых войск», — подчеркнул он.

К этому выводу многолетний глава одного из отделов Центра военно-исторических исследований бундесвера пришел после долгого изучения советских документов, ставших доступными только после 1990 года. Изданный им восьмой том из серии «Германский рейх и Вторая мировая война» (Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg), вышедший в свет в 2007 году, вносит коррективы в многочисленные существовавшие ранее представления. Одно из них связано с тем, что Гитлер и его генералы приводили вполне разумные основания, постоянно откладывая наступление на Курск в 1943 году. На самом деле перспективы начать, наконец, сражение, имея превосходство в бронетехнике, были вполне реальными.



До конца 1942 года немецкие танки уступали в техническом отношении большинству бронированных машин своих противников. Уже во время военной операции против Франции западные союзники смогли использовать большее количество танков, а их модели были лучше по качеству. Большинство из примерно 2 500 танков, находившихся в распоряжении вермахта в  начале этой операции, были оснащены безнадежно устаревшими пушками. Британские танки «Матильда» (Matilda) фактически были неуязвимы. И французские танки «Char B» и «SOMUA» имели бронирование до 60 миллиметров и были в два раза надежнее защищены, чем самые мощные немецкие танки типа III и IV.

Основное отличие было в тактике

Тот факт, что немецкие бронетанковые дивизии, тем не менее, выигрывали сражения, объясняется применявшимися принципами управления. Они были мобильны, использовались концентрированно и в бою применяли очень гибкую тактику, тогда как французы и англичане распределили свои 3 200 бронемашин по линейному принципу. Как только немцы в одном месте пробивали брешь в линии обороны, весь фронт противника в целом распадался.

Кроме того, немецкие бронированные машины обладали большим радиусом действия и были оснащены радиосвязью, что облегчало управление. Еще одним фактором можно считать роль командира. В немецком танке он мог полностью сосредоточиться на ведении боя, тогда как во французских танках он вынужден был также выполнять функции наводчика.

Советские танки Т-34 во время атаки на правом берегу Днепра


Подобного рода разделение труда существовало и в Красной Армии. Большое количество танков Т-34 шокировало руководство Вермахта в тот момент, когда начался блицкриг против Советского Союза, однако затем, судя по всему, немецкие боевые машины стали раз за разом и, казалось, без особого труда получать преимущество за счет маневра и возможность подбивать танки противника. Когда в декабре 1942 года была предпринята робкая попытка деблокировать Сталинград, бронетанковым дивизиям с парой десятков машин на гусеничном ходу удалось прорваться сквозь оборону нескольких вражеских армий к окруженному городу на расстояние до 50 километров.

Однако тактического преимущества было недостаточно для того, чтобы компенсировать количественное превосходство, которым обладала Красная Армия за счет запуска заводов по ту сторону Урала. Кроме того, ее генералы изучили немецкий опыт и начали создавать самостоятельные бронетанковые соединения. Что касается немецкого руководства, то оно, по словам Фризера,  сделало ставку на «решающий технологический прорыв». В 1943 году создалось впечатление, что этот поворотный момент, наконец, приближается.

С фронтальной части «Тигр» был неуязвим

Следует сказать, что стандартная модель Вермахта панцеркампфваген IV постоянно подвергалась модернизации, и она уже практически не уступала советскому танку Т-34 в версии 34/76. Если в 1941 году этот немецкий танк был оснащен короткоствольной 75-миллиметровой пушкой, то теперь он получил уже 75-миллимитровую длинноствольную пушку, а также более мощное бронирование. Одновременно на его гусеницы была установлена такая защита, что советские наблюдатели часто принимали его за «Тигра».

Некоторые экземпляры панцеркампфвагена VI «Тигр» были использованы в ходе провалившейся операции под Сталинградом, а также в Тунисе, где они показали, какую опасность они могут представлять для неприятеля. Его лобовая броня составляла 120 миллиметров и была совершенно непробиваема для пушки Т-34, а менее защищенные боковые стороны могли быть повреждены только с расстояния в несколько сот метров. Тогда как его 88-миллиметровое орудие было способно поражать советские танки на расстоянии свыше двух километров.

© Deutsches Bundesarchiv
Танк «Тигр» на Восточном фронте, 1943 год


То же самое относилось и к самоходной артиллерийской установке «Фердинанд».  С ее помощью Фердинанд Порше пытался получить заказ на производство «Тигров», однако уступил фирме Henschel и занял только второе место. Уже изготовленные 90 единиц шасси для нового танка были использованы для производства этих устрашающих артиллерийских установок с мощным стволом. С фронтальной части они были практически неуязвимы, а их усовершенствованная 88-миллиметровая пушка представляла опасность для Т-34 уже на расстоянии свыше трех километров.

Однако настоящим чудо-оружием был среднетяжелый панцеркампфваген V «Пантера». С фронтальной части он был защищен почти так же, как и «Тигр», однако его установленное под наклоном бортовое бронирование было результатом испытаний, проведенных вермахтом с захваченными танками Т-34. А его новая 75-миллиметровая длинноствольная пушка была способна поражать советскую бронетехнику с расстояния  свыше двух километров.

По образцу Первой мировой войны

Многие эксперты считают его лучшим танком Второй мировой войны. Однако в момент принятия на вооружение он таковым не являлся. Вместо того чтобы заниматься лечением многочисленных детских болезней, Гитлер отклонил все возражения министра вооружений Альберта Шпеера и инспектора бронетанковых войск Гейнца Гудериана и приказал все произведенные машины этого типа направить для участия в операции «Цитадель» под Курском. Именно из-за этого сроки наступления несколько раз переносились.

Впервые в ходе той войны немецкое руководство сделало ставку не на внезапность и быстроту, а на техническое превосходство. Руководители страны и Вермахта исходили из того, что новые «чудо-танки» смогут вывести из строя тысячи единиц вражеской техники, сосредоточенные в то время в районе Курска. Новые модели были организованы в специальные группы для того, чтобы добиться максимальной пробивной силы. На это также потребовалось дополнительное время.

Последнее крупное наступление Вермахта на востоке, в котором было задействовано несколько армий, должно было стать сражением техники по вызывавшему травматические воспоминания образцу времен Первой мировой войны. При этом танки были разработаны как раз для того, чтобы избежать безрезультатной кровавой бойни наподобие той, что произошла в 1916 году под Верденом.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.