В пятницу в Берлине в присутствии почти 600 немецких и российских представителей экономики Арсений Яценюк вместе с Ангелой Меркель открыл крупную конференцию инвесторов. При этом многие восприняли 41-летнего премьера как мастера посланий. О них он хотел сообщить и немецким предпринимателям в интервью, которое дал после конференции.

Handelsblatt: Г-н премьер-министр, прошло почти два года с тех пор, как в Киеве начался Евромайдан, украинская экономика пребывает в катастрофическом состоянии, страна находится в открытом конфликте с Россией, многие жалуются на затягивание реформ Вы видите свет в конце тоннеля?

Арсений Яценюк: Когда в 2014 году я приступил к исполнению обязанностей премьер-министра, на счету в ЦБ у нашего государства было от силы 10 тысяч долларов. После незаконной аннексии Крыма и российского вторжения в Донбасс мы лишились 20% украинской экономики. Таким образом, нам необходимо решить громадные политические, социальные и военные задачи. Но тем не менее, мы смогли стабилизировать нашу экономику и принять три жестких консолидационных пакета.

— И каковы последствия?

— Очень непопулярная мера. Прежде всего потому, что принятый нами пакет мер экономии был в десять раз жестче, чем в Греции. Люди страдают. Но кто-то ведь должен навести порядок. Зато мы приняли множество мер дерегулирования, что способствует борьбе с коррупцией. Впервые за 10 лет мы основательно реформировали энергетический сектор, который был сверхдотационным и представлял собой рог изобилия для олигархов.

— А ведь эти олигархи все еще существуют!

— В газовом бизнесе сейчас уже нет олигархов, нет больше взяток. Прежде в нашем газовом концерне «Нафтогаз» доминировал Дмитрий Фирташ, но сегодня он этим не занимается. И вместо теневой команды посредников теперь заключены прямые договоры с RWE, Eon, Gaz de France, Statoil, а также трехсторонний контракт в формате ЕС-Россия-Украина с Газпромом о поставках российского газа на Украину. Раньше Игорь Коломойский практически управлял нефтяным концерном «Укрнафта», хотя большая его доля принадлежит государству. Правительство добилось назначения новым председателем правления британца Мака Роллинза (Mark Rollins). А «стальной барон» Ринат Ахметов не может больше заполучить фирмы в собственное владение с помощью сомнительной приватизации и вынужден платить высокие налоги на свои сделки с железной рудой. «Большой Бизнес» не оказывает больше влияния на правительство, его представителей теперь нет в кабинете министров.

— В интервью Handelsblatt заместитель главы МВФ Дэвид Липтон (David Lipton) заметил, что очень доволен реформами, но одновременно выразил беспокойство по поводу того, что население все больше разочаровывается от экономических проблем.

— Если Дэвид беспокоится, значит, беспокоюсь и я. Тем не менее, после «замораживания» пенсий и зарплат госслужащих с 1 сентября мы повысили пенсии на 13%, а зарплаты — на 19%, хотя это, конечно, немного на фоне инфляции в 55%. По крайней мере, такая мера хоть немного позволяет смягчить жесткость ситуации, вызванной реформами. Россия и оппозиция хотят воспользоваться социальным недовольством и подстрекать к протестам, чтобы вернуться к «business as usual» («бизнес как обычно»). Президент Путин хочет развалить Украину с помощью политических и экономических средств. Мы не можем такое допустить, поэтому, в частности, я и приехал в Германию: нам нужны инвесторы. Только так мы сможем добиться роста экономики.

— Но почему немецкие компании должны инвестировать в Украину, в страну, переживающую кризис?

— У нас очень умные люди, исключительно хорошо образованные кадры, а также лучшие пахотные земли в Европе. Вдобавок к сильно развитому аграрному сектору у нас имеется хорошо подготовленная к будущим вызовам IT-отрасль. Кроме того, большой потенциал существует в энергетической сфере, хорошо развита инфраструктура. Недавно мы «привезли» менеджера Deutsche Bahn — Немецкой железной дороги — на Украинскую железную дорогу. Мы хотим внедрить на наших фирмах разумную культуру менеджмента.

— Вы продолжаете переговоры о списании долга. С частными кредиторам вы достигли соглашения. Но отсутствует пока договоренность с Москвой о реструктуризации долга в 3 миллиарда долларов. Вы действительно думаете, что Россия спишет вам долг?

— Эти 3 миллиарда ведь были на самом деле взяткой России за то, чтобы тогдашний президент Виктор Янукович предотвратил соглашение об ассоциации с ЕС. Но мы все же хотим достигнуть соглашения с Россией. После трудных переговоров мы согласовали с нашими частными кредиторами списание части долга. Точно такие же условия мы предлагаем и России. Крайний срок для договоренности — 29 октября.

- А если не удастся договориться?

— Тогда мы введем мораторий на выплаты по долгу и перестанем обслуживать кредит. Мы не можем относиться к России иначе, чем к другим международным кредиторам.

— Путин недавно подчеркнул, что теперь киевские власти отвечают за реализацию Минских соглашений о прекращении огня — например, изменение Конституции, закон об амнистии и выборы в сепаратистских регионах Донецк и Луганск. Почему все так долго длится?

— Путин всегда перекладывает вину на других. Поэтому он отправляет истребители в Сирию, вызывает там новую волну беженцев и ставит Европу в затруднительное положение. То же самое он сделал в Донецке и Луганске. Мы все поступим правильно, если будем соблюдать Минские соглашения. У нас были и есть только два варианта: плохой и очень плохой. Мы предпочли плохой вариант.

— Но реализовываете его неохотно.

— Нет, мы за договоренности, достигнутые в Минске. Перемирие, правда, хрупкое, но оно все же помогает в том плане, что не приходится погибать еще большему количеству украинцев. Этим мы обязаны в том числе участию канцлера Ангелы Меркель: она спасла много жизней на Украине.

— Власти европейских стран пытаются в настоящее время справиться с миграционным кризисом. Насколько велики ваши опасения по поводу того, что на фоне наплыва беженцев украинский кризис забудется?

— Я могу только предостеречь от этого. Каков план России? Путин хочет завоевать не только Донецк и Луганск, но и всю Украину. Он никогда не прекращал заниматься этим. Путин понял, что не может идти на дальнейшее военное наступление на Украине. Это повлечет новые санкции. Поэтому он пытается дестабилизировать Украину в политическом, экономическом и социальном отношении. И он хочет внести раскол в европейское сообщество. Поэтому он отправляет солдат в Сирию. Чем больше воздушных ударов будет нанесено, тем больше беженцев покинет страну.

— На самом ли деле Европа и США действуют сообща, когда речь идет о России и Украине?

— Да, я в этом уверен. Мы не должны позволить Путину вбить клин между Европой и США. Это его цель. На это он рассчитывает.

— В конце концов, европейцы могут попытаться смягчить санкции, если Путин взамен согласится на решение по Сирии и таким образом разрядит ситуацию с миграционным кризисом.

— Я не могу представить себе какой-либо сделки, связанной с тем, что европейцы откажутся от своих ценностей. На Украине речь идет о свободе, демократии и праве народов на самоопределение.

— Сплоченность — звучит хорошо. Но и в самом Евросоюзе можно услышать критические высказывания о том, что президент Порошенко — проевропейский политик, а вы — марионетка США.

— Я прежде всего являюсь тем, кого выбрал украинский народ.

— Реформы привели к тому, что ваш рейтинг сильно упал. Вы серьезно думаете, что вас изберут вновь?

— Любой политик во всей Вселенной вряд ли чувствовал бы себя лучше после таких реформ, которые мне пришлось проводить. Конечно, жесткие реформы были непопулярны. Но мне все равно. Для меня главное - не мои рейтинги, а моя страна. Ясно, что это была команда политического самоубийства. Но нам нужны реформы, нам необходимо возрождение, как бы ни было туго. Возможно, это будет стоить мне политической карьеры. Но история покажет, что мы были правы.

— Г-н премьер-министр, большое спасибо за интервью.