Военные действия в Сирии изменили соотношение сил в мире. США потеряли свою роль гегемона, Россия возвратилась на международную арену.
«А вы думаете, что речь идет о диктаторе» — так назвал Ганс-Кристоф Краус, профессор новой и новейшей истории Университета Пассау, свою статью о войне в Сирии в разделе фельетонов газеты «Франкфуртер Альгемайне» (Frankfurter Allgemeine) 24 июля 2012. По мнению Крауса, в сирийской войне никто и не думает о том, чтобы помочь сирийскому народу обрести свободу и демократию. Автор пишет, что огромное число немецких комментаторов демонстрируют полное «геополитическое невежество», и что «в нашей стране разучились (…) мыслить глобальными и геостратегическими категориями». При этом, по его мнению, причина войны яснее ясного: еще британский политик Хэлфорд Маккиндер (Halford Mackinder) незадолго до Первой мировой войны назвал Северную и Среднюю Азию «сердцевинной землей», сосредоточением геополитических и геостратегических интересов, где живут семь восьмых мирового населения и находятся самые богатые месторождения сырьевых ресурсов. Тот, кто владеет этим регионом, владеет миром. Но, с точки зрения Николаса Спикмэна (Nicholas Spykman), «самого значительного американского геополитика» времен Первой мировой войны, не «сердцевинная земля», а «окраинная область», простирающаяся от Скандинавии через Центральную Европу, Турцию, арабские и переднеазиатские страны до Индонезии, Кореи и Восточного и Северного Китая, играет решающую роль в мировой политике. В соответствии с этим, по словам Крауса, «почти все главные конфликты между Востоком и Западом (в эру холодной войны — прим. ред.) должны были происходить в регионах широкой „российской зоны" между Финляндией на западе и Кореей на востоке».
Когда Ганс-Кристоф Краус писал эти строки, война в Сирии была уже в разгаре. Большинство западных СМИ до сих пор изображают ее как следствие жестокого подавления мирных протестов населения, гражданские свободы которого в течение десятилетий были ограничены. По их мнению, только низвержение «диктатора» может окончить эту войну. Спросить при этом мнение самого сирийского населения считается излишним. Поэтому статья Крауса сильно отличается от того, чему немцев ежедневно «учат» газеты.
Действительно, весной 2011 года у сирийцев были поводы для того, чтобы протестовать против действий своего правительства. 15 спецслужб действовали, выйдя из-под контроля президента, они арестовывали и пытали людей — часто без всякого разбора. Несмотря на начатые Башаром Асадом реформы, свободы мнений, слова и собраний были урезаны. Большинство демонстрантов требовали прекращения режима чрезвычайного положения, части курдского населения призывали к натурализации курдов, не имеющих гражданства, и к признанию их культурных прав. На улицы сирийских городов вышли и предприниматели, которые в результате политики экономической «открытости» с 2005 года не могли выдержать конкуренцию с зарубежными фирмами. Сельское население также страдало от экономических реформ. Положение усугубила засуха, длившаяся несколько лет. В результате отток населения из страны колоссально увеличился. Возникли пригороды с населением, лишенным всяких перспектив.
Великая шахматная игра
Многие из участников первых протестов быстро ушли с улиц, поняв, что конфликт усиленно подогревается извне. Когда в события стали активно вмешиваться вооруженные радикалы, сирийское население испугалось возникновения конфессионально окрашенной войны, жертвой которой могло стать вековое мирное сосуществование представителей разных религиозных течений. Большинство сирийцев хотели политических реформ, а не свержения светской политической системы. Но сирийские «Братья-мусульмане»*, пытавшиеся еще в 70-е и 80-е годы с помощью многочисленных конфессионально мотивированных терактов свергнуть правительство Хафеза Асада, сделали ставку на смену режима. В то время как большинство руководителей этой организации получили «политическое убежище» в Великобритании и ФРГ, рядовые ее члены жили в лагерях беженцев в Иордании, откуда они проникали в Сирию, стреляли по демонстрантам и совершали теракты против сирийских сил безопасности. Оружие они уже тогда получали из Катара, Саудовской Аравии и Турции, что недавно признал бывший премьер-министр и министр иностранных дел Катара. США координировали поставки. В хаосе «арабской весны» названные государства увидели уникальную возможность для удовлетворения своих четко выраженных геополитических и геостратегических интересов. Подробные планы смены режима уже давно лежали в ящиках их письменных столов.
В теории Збигнева Бжезинского (Zbigniew Brzeziński), советника по национальной безопасности нескольких американских президентов, профессора кафедры внешней политики и автора посвященной геополитике книги «Великая шахматная доска» (The Grand Chessboard), Сирия не считается геостратегическим игроком. Но достаточно взглянуть на карту, чтобы понять, что эта страна имеет большое значение как геополитическое ключевое звено и способна лишь благодаря своему географическому положению перечеркнуть все планы, направленные на доминирование на Ближнем и Среднем Востоке. Кто хочет контролировать тамошние ресурсы, тому не нужно ни принимающее независимые решения сирийское правительство, ни объединенное или как минимум тяготеющее к внутреннему сотрудничеству арабско-исламское пространство, которое будет склонно не пускать сюда «чужаков».
Уже одно разделение этого пространства, находящегося после распада Османской империи частично под французским, частично под британским мандатом, на государства путем прокладывания искусственных границ, против чего протестовало местное население, имело целью облегчить контроль над регионом путем его максимального дробления. Державы-мандатарии образовали там на некоторое время даже карликовые государства, организованные на основе этнических и конфессиональных критериев. Соединенные Штаты, быстро ставшие после Второй мировой войны влиятельной силой, продолжили политику мандатариев. В Сирии не устраивающие США правительства были смещены с помощью путчей, организованных ЦРУ, например, избранный в 1949 году сирийский президент Шукри аль-Куатли, который при поддержке парламента в ответ на разделение Палестины и введенное США, Францией и Великобританией эмбарго на поставку оружия запретил прокладку нефтепровода по территории Сирии (этот трубопровод предполагалось проложить от Саудовской Аравии к Средиземному морю, инициатива строительства исходила от компании Arabian American Oil Company, Aramco).
А вот поддержанный ЦРУ путчист Хусни аз-Заим согласился как на строительство нефтепровода, так и на перемирие с Израилем, а затем и на мирные переговоры и расселение 250 тысяч палестинских беженцев в Сирии (Аз-Заим был также смещен несколько месяцев спустя. В тот год произошло еще три путча). В 1957 году правительство США вновь попыталось — на этот раз с помощью сирийских «Братьев-мусульман», которые должны были организовать в стране беспорядки, а также провести теракты, — свергнуть возвратившегося из изгнания и вновь избранного в ходе свободных выборов президента аль-Куатли. Но эта попытка провалилась прежде всего из-за противодействия Советского Союза.
Асад под прицелом
Политический и военный истеблишмент, а также спецслужбы США, Франции и Великобритании продолжают рассматривать Сирию под геостратегическим углом. Правда, после прихода к власти Башара Асада в 2000 году они сотрудничали с его правительством. Дошло до того, что сотрудники спецслужб и следователи из США и Германии допрашивали собственных граждан в сирийских тюрьмах, куда тех сдало ЦРУ и в которых они, как стало доподлинно известно, подвергались пыткам. Промышленные страны Запада с 2005 года приветствовали экономическую «открытость» страны. Вследствие этого между Сирией и ЕС была даже достигнута договоренность о широкой ассоциации. Но упорное нежелание правительства Асада подчиняться примату американского доминирования и тесные связи Дамаска с Россией, Китаем, а также с Ираном и Хезболлой, злейшим врагам Израиля, вызвали к жизни планы по его смещению.
Опубликованные «Викиликс» депеши американского посольства в Дамаске, в которых уже в 2006 году выдвигались требования создать в стране хаос путем разжигания конфликтов между суннитами и шиитами, — лишь один из многих примеров. Другой пример — свидетельства бывшего натовского и американского генерала Уэсли Кларка (Wesley Clark) от 2007 года, согласно которым высокопоставленный офицер США вскоре после терактов 11 сентября 2001 года сообщил ему, что в течение пяти лет должны быть разрушены семь находящихся под исламистским влиянием государств: Ирак, Иран, Сирия, Ливан, Сомали, Судан и Ливия. При этом в первую очередь речь шла о контроле над энергоресурсами и транспортными путями, а также о недопущении в регион Китая и России. Сирии при этом отводилась особая роль. И не только потому, что в прибрежных водах Сирии, Кипра, Израиля и Сектора Газа залегают значительные запасы природного газа. Через сирийскую территорию планировалось проложить трубопроводы для перекачки природного газа и нефти из Саудовской Аравии и Катара в Европу, не в последнюю очередь для того, чтобы снизить долю России на рынке. В 2009 году Дамаск отверг планы строительства подобного трубопровода, отдав предпочтение совместному проекту по строительству трубопровода с Ираном, располагающим крупнейшими запасами природного газа в мире после Катара. Также Асад отклонил план Турции по экспорту воды в Израиль через сирийскую территорию.
Но особое раздражение Дамаск вызывает своим заключенным в 1979 году стратегическим сотрудничеством с Ираном, к которому в 1982 году присоединилась и ливанская Хезболла, нанесшая Израилю в Летней войне 2006 года серьезное военное поражение. Кроме того, учитывалось, что путь на Иран как для израильских войск, так и для армий США и НАТО лежит через Сирию.
Для израильского правительства политика Сирии как бельмо на глазу еще по одной причине: как преемник своего отца Башар Асад не собирается отказываться от претензий на стратегически важные Голанские высоты, которые Израиль частично оккупировал в 1967 году и вопреки международному праву аннексировал и заселил в 1981 году. Израильское правительство со своей стороны заявило, что не собирается возвращать Голаны Сирии, а в 2013 году даже разрешило там производить бурение на нефть. Кроме того, Дамаск до сегодняшнего дня настаивает на праве палестинских беженцев вернуться на родину (перед войной Сирия приняла у себя приблизительно полмиллиона палестинских беженцев). По этой причине они не получают сирийского гражданства, хотя в Сирии пользуются всеми гражданскими правами.
Израильские армия и правительство поддерживали вооруженную сирийскую оппозицию на Голанских высотах с самого начала конфликта. Это происходило в форме огневой поддержки израильскими ВВС, оказания гуманитарной помощи, лечения боевиков в израильских больницах и прямых поставок оружия. Миссия «голубых касок» на Голанских высотах с самого начала указывала на подобное вмешательство в сирийскую войну. Кроме того, израильская армия прилагает усилия для создания за Голанскими высотами «буферной зоны» шириной 40 километров вглубь сирийской территории.
Западные промышленные державы, прежде всего США, Великобритания и Франция, а также страны Персидского залива и Турция, спокойно мирились с тем, что вооруженная и подготовленная ими, пользующаяся их политической, финансовой и логистической поддержкой оппозиция оказалась под контролем радикалов (с борта размещенных в Средиземном море кораблей велось даже прослушивание переговоров сирийских военных, а полученную таким образом информацию передавали оппозиции, и та использовала ее в своих интересах). Источники из спецслужб, например, один из документов Разведывательного управления министерства обороны США от 2012 года, доказывают, что подобное развитие событий даже приветствовалось. Гуманитарная помощь вопреки принципам нейтралитета также использовалась как политический инструмент: она оказывалась нуждающимся только в областях, находящихся под контролем оппозиции, зачастую радикальной. Это должно было оказывать определенное влияние на вовлеченное в мероприятия население и способствовать исходу войны в пользу оппозиции. Эту же цель преследует отказ западных промышленных стран от участия в восстановлении Сирии, прежде чем там произойдут принципиальные политические изменения, читай: до отставки Асада. На то же нацелены и санкции: правительство США ужесточило в 2011 свои «односторонние принудительные меры», введенные еще в 1979 году, а ЕС ввел собственные. Санкции усугубили гуманитарную катастрофу в Сирии, о чем свидетельствуют многочисленные отчеты ВОЗ, Экономической и социальной комиссии Организации Объединенных Наций для Западной Азии и спецдокладчика ООН по негативному воздействию международных санкций Идрисса Джазари (Idriss Jazairy).Одновременно с этим была запущена пропагандистская кампания, которая не гнушается приписывать кровавые преступления, однозначно совершенные оппозицией, правительству Асада. Виновник в действительных или мнимых атаках с применением химического оружия всегда находился очень быстро — хотя уже давно известно, что и такие группы, как «Джебхат ан-Нусра»*, «Исламское государство»* или «Джейш аль-Ислам»*, располагают химическим оружием, а Организация по запрещению химического оружия подтвердила, что Дамаск уничтожил все запасы такого оружия.
Красная линия для России
Для Москвы, в течение многих лет наблюдавшей, скрепя зубами, но сдерживая себя (при голосовании по резолюции Совета безопасности ООН, впоследствии приведшей к свержению Муаммара Каддафи в Ливии, Россия воздержалась), разрушительную политику «последней сверхдержавы мира» США в Афганистане, Ираке и Иране, в Сирии была достигнута красная линия. Тартус был последней российской военно-морской базой на Средиземном море. Тесный, исторически сложившийся союз с Дамаском был единственным средством оказания влияния, которое оставалось России в регионе. Обе страны тесно сотрудничали как в экономической, так и в военной области, а также в сфере энергетики. Свержение правительства Асада и его замена правительством какого-нибудь американского вассала привела бы к долгосрочному изгнанию Москвы и Китая из региона и к заметному изменению там соотношения сил. Не в последнюю очередь Саудовская Аравия укрепила бы свои позиции в соперничестве с Ираном за главенствующее положение в регионе. Москва, в отличие от США, которые активно используют в своей политике развязывание межконфессиональных конфликтов в качестве инструмента для установления своего господства, заинтересована в стабильности на Ближнем и Среднем Востоке. Поэтому Москва уже на ранних стадиях конфликта вмешалась в него сначала дипломатическими, а с сентября 2015 года и военными средствами, и это после того, как якобы борющаяся с ИГИЛ* коалиция во главе с США уже год совершала противоречащие международному праву авиаудары на Сирии. По крайней мере, после освобождения восточного Алеппо в декабре 2016 года принято считать, что в войне побеждает коалиция Сирии, Ирана, Хезболлы и России. Хотя российское вмешательство в войну значительно ускорило освобождение страны, но важные военные успехи были достигнуты сирийской армией, Ираном и Хезболлой задолго до этого. Ход войны уже изменился, когда Москва решилась на военную интервенцию. Поэтому было бы совершенно неверно рассматривать правительство Асада, Иран и Хезболлу как шахматные фигуры, которые Москва может двигать по своему усмотрению.
За прошедшее с тех пор время юг Сирии и принадлежащая ей часть Голанских высот вновь взяты по сирийский контроль. Правда, освобождение Идлиба было отложено в сентябре 2018 года путем создания зоны деэскалации странами-гарантами Ираном, Россией и Турцией в ходе переговоров в Астане.
Сирийская война никогда не была гражданской, скорее она была войной ради установления нового мирового порядка, в ходе которой карты основательно перемешались. Россия, до 2011 практически не игравшая какой-либо значимой роли в регионе, сегодня стала там важным игроком, игнорировать которого невозможно. США больше уже не могут претендовать на статус «единственной оставшейся супердержавы» после поражения в Сирии и победы мультилатерализма. Они больше не считаются единственной державой, следящей за порядком на Ближнем Востоке. Региональные игроки смирились с этим — во всяком случае пока — и активно развивают отношения с Москвой.
Так, за последние годы с Саудовской Аравией подписаны соглашения об инвестициях на сумму более десяти миллиардов долларов, проведены переговоры о сотрудничестве в области производства сжиженного газа, а также поставок вооружения. С Израилем у Москвы и без этого прекрасные отношения. В том числе и по этой причине Москва терпимо отнеслась к более 700 израильских авиаударов по Сирии, а также пошла навстречу пожеланиям Израиля о размещении иранских боевиков вдалеке от сирийско-израильской линии перемирия. Но то, что российский самолет, в «радарной тени» которого во время налета на город Латакия оказались израильские военные самолеты, был случайно сбит сирийской ПВО, серьезно осложнил российско-израильские отношения. Москва открыто объявило Израиль виновным в гибели 15 российских военных.
Значительно улучшились даже российско-турецкие отношения, достигшие осенью 2015 года самого низкого уровня после того, как турецкая ПВО сбила российский военный самолет, а Турция в течение многих лет поддерживала вооруженную оппозицию в Сирии. Под вопросом остается Северная Сирия, контролируемая в основном курдскими силами, отличившимися в борьбе против ИГИЛ. При авиационной поддержке армии США они заняли такие арабские города, как Ракка, образовали на севере страны квазигосударство, разрешили оборудовать в стране 25 американских военных баз и практически передали контроль над 70% сирийских источников энергии Соединенным Штатам.
Когда курдские силы, в отношении которых Москва всегда стояла за диалог, летом 2018 года под впечатлением от турецкого военного наступления начали переговоры с Дамаском, казалось, что открылся путь к решению, удовлетворяющему все стороны, причем территориальная целостность Сирии для Дамаска, Тегерана и Москвы никогда не была предметом обсуждения. Разумеется, и Анкара — хотя и по другим, хорошо известным причинам — хочет противодействовать созданию курдского государства.
Осознав, что мирная договоренность между курдскими силами и Дамаском будет означать практически полное его исключение из формирования послевоенного устройства Сирии, правительство США забеспокоилось и активизировало свои усилия по разделению Сирии с помощью курдов. Для этих целей американцы только что удвоили свой дипломатический персонал на севере Сирии. Только если эта новая попытка дестабилизировать страну будет нейтрализована общими усилиями Дамаска и курдских сил, Сирия, возможно, когда-нибудь обретет мир.
* террористические организации, запрещенные в РФ