Вопреки популярным и на Западе мифам Крым не имеет глубоких связей с русской национальной историей. Учитывая это, россияне все менее склонны к тому, чтобы тратить свои ограниченные финансовые ресурсы на поддержание этого отдаленного полуострова — особенно в период, когда они все больше страдают от последствий кризиса, вызванного коронавирусом.
Военный захват Россией украинского полуострова Крым в 2014 году привел не только к коренному изменению внешнеполитических отношений России. Незаконное поглощение Москвой черноморской жемчужины оказало глубокое влияние и на российскую внутреннюю политику. Аннексия, одобренная 70% граждан, создала так называемый «крымский консенсус» в российском обществе.
Этот предсказуемый эффект был, вероятно, одной — если не главной — причиной, почему Кремль вообще пошел на эту рискованную авантюру. Но Путин, странным образом сославшись в своей речи по случаю аннексии Крыма 18 марта 2014 года на воссоединение Германии, уже тогда дал понять, какую долговременную цель преследует его только что произошедший триумфальный захват чужой земли. Это расширение территории, как показало и упомянутое им воссоединение Германии, потребует от России больших затрат в течение многих лет и десятилетий.
Недооцененные расходы на территориальную экспансию
Правда, эти два «объединения» имеют совершенно различную природу, что касается причин, способов осуществления и значения. Крым нельзя сопоставлять с Германской Демократической республикой, а современную Россию — с Западной Германией 1990 года. Крым по сравнению с Российской Федерацией значительно меньше, чем ГДР по сравнению с тогдашней Федеративной республикой.
Но, несмотря на все различия, русский народ может извлечь из германского опыта один важный урок: экономическая и социальная интеграция новых областей в уже существующее государство — это высокозатратное предприятие, в чем немцы смогли убедиться в последние 30 лет. Главный вопрос противозаконного, пусть и беспроблемного поглощения Крыма Москвой в 2014 году будет состоять не в том, захотят ли русские сохранить за собой украинский полуостров. Вероятно, решающее значение будет иметь то, согласится ли русская нация и в будущем платить полную цену за это дерзкое территориальное расширение своего государства.
Огромное историческое и культурное значение восточногерманских городов и коммун в образовании современной немецкой нации стало одной из причин, почему западные немцы были готовы вложить в Восточную Германию 1,6 триллиона евро в период с 1990 по 2018 год. По тем же причинам они и сегодня, почти через 30 лет после воссоединения, готовы платить «надбавку солидарности» в размере 5,5% от подоходного налога, налога на заработную плату и налога на доход с капитала. Спрашивается, будут ли и россияне готовы также выполнять долговременные финансовые обязательства по отношению к Крыму, когда серьезные экономические последствия кризиса, вызванного коронавирусом, и связанные с ними различные социальные проблемы станут более заметными?
«Русский Крым» — фикция
Вопреки распространенным стереотипам, в историческом аспекте территорию сегодняшней Российской Федерации мало что связывает с Крымом, покоренным в 1783 году Екатериной II. С 1802 по 1917 год Крым был частью Таврической губернии, соединявший Крым с нынешней южной частью континентальной Украины.
Известный «русский» сын Крыма, знаменитый маринист Иван Айвазовский (1817 — 1900) был при рождении наречен Ованнесом Айвазяном. Армянская семья Айвазовского переселилась в Крым из бывшей восточнопольской, а ныне западноукраинской Галиции.
Крупнейший коренной народ черноморского полуострова — исповедующие ислам крымские татары. Их важнейшие политические органы — исполнительный меджлис* и представительный курултай — настроены решительно антипутински и проукраински. В XIX веке русские были в Крыму пришельцами и долгое время оставались там в относительном меньшинстве. Лишь в 1944 году в результате сталинских этнических чисток полуострова от крымских татар и других национальных меньшинств они стали абсолютным большинством в населении полуострова.
Трудности в развитии аннексированного полуострова
В отличие от России и Крыма, запад и восток Германии столетиями были связаны друг с другом исторически, политически и демографически. Помимо прочего, благодаря уже ранее существовавшим связям инфраструктуры Восточной и Западной Германии и до 1990 года были интегрированы друг с другом. А физическую связь Крыма с Россией удалось установить лишь в 2018-2019 году путем поэтапного строительства так называемого Крымского моста через Керченский пролив. Это сооружение — впечатляющее инженерно-техническое достижение.
Но Керченский мост не способен решить все многочисленные проблемы экономики украинского полуострова и его интеграции в российскую экономику. Щедрые финансовые вливания Москвы в Крым в размере 20 миллиардов долларов с 2014 года привели к экономическому росту на полуострове. Но в то же самое время прекратились украинский и иностранный туризм и инвестиции в Крым. Потери лишь частично удалось компенсировать туристами и инвесторами из России. Эти основополагающие экономические проблемы проявят себя в Крыму еще сильнее, если экономика России в ближайшее время попадет в рецессию, а то и в депрессию.
Кроме того, новым руководителям Крыма, назначенным Москвой, приходится иметь дело и с другими крупными инфраструктурными проблемами. После того как Киев в апреле 2014 года перекрыл Северо-Крымский канал, соединявший Днепр с черноморским полуостровом, особую озабоченность вызывает снабжение украинского полуострова пресной водой.
Хотя сегодня существует целая палитра промышленных методов опреснения морской воды, Россия за прошедшие годы мало что сделала, чтобы решить обостряющуюся проблему водоснабжения полуострова. До сих пор нет больших проектов по опреснению воды из Черного моря, хотя проблемы водоснабжения и землепользования с каждым годом усугубляются.
Пандемия, российская экономика и черноморский полуостров
Развивающийся сейчас глубокий кризис в российской экономике, ставший следствием одновременного воздействия эпидемии covid-19, падения цен на энергоносители, структурных недостатков в промышленности и сохраняющихся западных санкций, будет иметь далекоидущие социальные, внутриполитические и, наконец, внешнеполитические последствия. Конечно, Крым останется под контролем Москвы, пока Путин у власти. Однако трезвая оценка будущих финансовых возможностей российского государства, сохраняющейся потребности в инвестициях оказавшегося в международной изоляции Крыма, инфраструктурных проблем полуострова и недостаточной исторической связи русских с Крымом не внушает оптимизма относительно продолжения этой экспансионистской авантюры Москвы.
Многие самопровозглашенные «реалисты» на Востоке и Западе считают, что надеяться на отказ России от противозаконного расширения своей государственной территории и на возвращение полуострова под контроль Украины означает выдавать желаемое за действительное. Но реалистичная оценка вероятных внутренних процессов в Российской Федерации и сохраняющихся инфраструктурных проблем Крыма уже сегодня указывает на то, что столь популярный когда-то захват черноморской жемчужины Кремлем — всего лишь временное явление. Европейские дипломаты и политики должны уже сегодня настроиться на новое большое изменение геополитики Восточной Европы, которое осуществится, как только Путин покинет политическую сцену.
* запрещенная в РФ организация