Есть немало стран бывшего СССР, которые Москва считает своей непосредственной зоной влияния и которые, с одной стороны, по собственному желанию (как правило, в ситуации, когда в обществе царили полярные мнения по этому вопросу) и из-за внешнего влияния, с другой, отвернулись от Москвы и устремили свой взор на Запад. Эти страны дорого поплатились за свой выбор. Так, Грузия и Украина лишились важной части своей территории. Что касается тех стран, которые проводили умеренную и уравновешенную политику в отношении России и Запада, то их судьба оказалась куда лучше, и лучший пример того — Азербайджан.
Сейчас «сведение счетов» между мировыми державами вошло в заключительную фазу. Точнее речь идет о борьбе за облик будущего мира при новом порядке, который возводится как раз на обломках послевоенного мирового устройства и очертания которого проступают все четче. Совершенно очевидно, что заканчивается эра западного доминирования, прежде всего американской глобальной гегемонии и «Пакс американа», которое установилось после победы США в холодной войне и распада СССР. Внезапное и совершенно неожиданное «воскрешение» России, уже «похороненной» Западом, и невероятный взлет Китая, который чуть менее чем за 20 лет превратился в почти равноценного экономического соперника Соединенных Штатов, — лучшее тому доказательство. Кроме того, это еще и напоминание о том, что главной характеристикой грядущего нового мирового порядка будет многополярность. Эта многополярность или полицентричность может развиваться по-разному. Либо ключевые мировые полюса будут сотрудничать на более или менее равноправной основе, либо они «окопаются» и будут ставить друг другу подножки, где и когда это только будет можно.
Как нам известно из истории, доминирующая держава, разумеется, остервенело борется за сохранение своей лидирующей позиции, и борьба эта продолжается до тех пор, пока эта держава не осознает, что дальше бороться бессмысленно (тогда доминирующая держава, как правило, или исчезает, или идет на компромиссы). Поэтому можно ожидать, что на нынешнем, трансформационном, этапе в мире Соединенные Штаты продолжат вести борьбу на два фронта. Во-первых, против России, как наиболее опасного военного противника, а во-вторых, против Китая, как наиболее опасного экономического конкурента, который вскоре может также вырасти в военного противника. Трудно сказать, пришел ли Вашингтон уже к пониманию бесполезности дальнейшей борьбы за сохранение глобальной гегемонии, как я писал о том выше. Однако очень скоро это, вероятно, можно будет «считать» из первых внешнеполитических шагов новой администрации во главе с Джо Байденом. Продолжит ли администрация Байдена обострять отношения с двумя мега-державами, чтобы одержать окончательную победу, или попытается найти в своих рядах эдакого нового Киссинджера, который своей гениальной политикой смог бы восстановить нарушенный статус-кво по крайней мере с одной из двух конкурирующих держав (а для Вашингтона этот вариант был бы идеальным)? Ведь Соединенные Штаты по-прежнему остаются сильнейшей сверхдержавой, но при этом они ослаблены, и это понимает любой серьезный мировой аналитик.
Но пока в Вашингтоне доминирует «жесткая линия» и во внешней политике не происходит никаких качественных изменений, существующие и потенциальные новые региональные кризисные и горячие точки останутся теми местами, где на полях боев, в основном чужими руками и чужой кровью, противостоящие мировые силы будут сводить свои счеты. Каждая из сторон будет поддерживать своих протеже. В подобных условиях слабым и малым государствам все труднее сохранять нейтралитет, поскольку пришло время мировым сверхдержавам окончательно закрепить за собой сферы интересов.
Недавно в одном чрезвычайно важном, с геополитической и геостратегической точки зрения, регионе, на Южном Кавказе, мы наблюдали за развитием одного из таких опасных кризисов (он все еще до конца не завершен, но уже вполне понятно, кто вышел из него победителем). Речь идет о Нагорном Карабахе, где прошла короткая, но ожесточенная и кровавая война. В этой войне, помимо Азербайджана, ставшего победителем на поле боя, в геополитическом смысле победили Россия и новый серьезный геополитический игрок — Турция.
Когда еще даже дым не рассеялся над местами боев в Карабахе, в другой точке напряженности в Европе, возможно, уже назревает новый кризис. Однако на этот раз эта точка расположена западнее и у самых границ Европейского Союза. Нет, речь не о Белоруссии (хотя и она вовлечена в эту большую «игру», в которой победитель будет только один), а о Молдавии. И вот почему.
Проблема на границе Европейского Союза «заморожена» уже 30 лет
Приднестровье — это одна из упомянутых точек напряженности на европейском континенте, где пока ситуация более или менее контролируется, но неожиданно может перерасти в опасный кризис. Такие кризисы случаются как раз там, где пересекаются или сталкиваются геополитические интересы России и Запада. И Приднестровье — показательный пример. Недавно с «мертвой точки» сдвинулась проблема Нагорного Карабаха, которая 30 лет оставалась «замороженной» (решение о его окончательном статусе отложено на ближайшие пять лет, поскольку его по-прежнему контролирует преобладающее армянское население, но Азербайджану удалось силой вернуть семь своих оккупированных территорий вокруг самого Карабаха, а также южную часть этого региона; этого оказалось достаточно для трехстороннего договора между Россией, Азербайджаном и Арменией о прекращении войны и размещении российских миротворцев на линии разграничения и в самом Карабахе). Теперь очередь, возможно, дошла и до Приднестровья, по крайней мере если судить по новостям, поступившим на прошлой неделе. О них чуть позже, а пока коротко об этом регионе.
Приднестровье — это молдавский регион размером всего четыре тысячи квадратных километров, где проживают около 550 тысяч человек. Приднестровье, расположенное вдоль Днестра, растянуто почти на 200 километров, а его ширина не превышает 12 — 15 километров. Рядом — граница с Украиной. Второго сентября 1990 года Приднестровье в одностороннем порядке провозгласило независимость, после того как Молдавия объявила о независимости от Советского Союза. В этом непризнанной республике помогла стоявшая там тогда 14-я советская армия, которая помешала молдавскому правительству взять этот регион под свой контроль. Российские войска и сейчас присутствуют в Приднестровье в составе миротворческих сил, хотя с самого начала Кишинев не признает за ними этот статус и хочет, чтобы Россия вывела их, освободив место для международной гражданской миссии.
В этой связи интересен также политический процесс внутри Молдавии и особенно то, что эта страна пользуется преимуществами, данными ей ассоциацией с ЕС. Поддержку Молдавии оказывает Европейский Союз, США и особенно Румыния, с которой она граничит на западе. Молдавию с Румынией роднит этническая, культурная и языковая близость, поэтому в Румынии сформировалось мощное движение за то, чтобы включить Молдавию в состав Румынии. Так же распространены эти настроения и в Молдавии, хотя и там не все поддерживают эту интеграционную идею (однажды познав независимость, политические и бизнес-элиты с трудом могут отказаться от нее, поскольку им опять пришлось бы на своей территории считаться с интересами других игроков, пусть даже очень похожих на них самих). Вместе с тем Приднестровье, которое вошло в состав Российской империи в 1792 году, традиционно населяли славяне, в основном русские и украинцы, которые крайне негативно смотрят на все попытки интеграции Молдавии и Румынии.
Политические условия в Молдавии
В этом государстве между Румынией и Украиной с тремя с половиной миллионами населения создана полупрезидентская система. В последние недели мировое внимание привлекали молдавские президентские выборы, на которых нынешнего пророссийского президента Игоря Додона обошла прозападный кандидат Майя Санду (о важности этой победы чуть ниже в тексте). Страну раздирают глубокие политические противоречия и конфликты, вызванные тремя основными проблемами.
Первая — это коррупция. Самая серьезная социальная проблема. Ее воплощает, прежде всего, олигарх Владимир Плахотнюк, бизнесмен, который почти полностью контролировал эту страну до 2019 года, когда из-за своей деятельности он попал в опалу США, ЕС и России. Политическая платформа Майи Санду основана именно на борьбе с коррупцией, и к ней она призвала молдавскую интеллигенцию и молодежь, а также большую молдавскую диаспору в ЕС. Значительная часть этих людей услышала ее призыв и пришла на выборы, тем самым по сути обеспечив Майе Санду победу.
Второе — это национальные разногласия. Многие жители страны считают себя румынами, и три четверти граждан говорят на румынском языке (неудивительно, ведь до 1940 года Молдавия входила в состав Румынии, и только потом Сталин присоединил ее к СССР). Вторая группа считает себя молдаванами, а третью образует смешение народов: русских, украинцев и гагаузов, тюркоязычного народа, перешедшего в христианство.
Третий негативный элемент — это геополитический раскол, так как одна часть населения симпатизирует России (ее воплощает нынешний президент Игорь Додон, чья Социалистическая партия получила минимальное преимущество в парламенте (51 или 101 места); кстати, членом его партии является и нынешний премьер). Эта часть идентифицирует себя как молдаван. Те же, кто считают себя румынами, разумеется, тяготеют к Румынии, ЕС и США.
Прозападный президент анонсировала жесткую политику в отношении Приднестровья
Избранный президент Майя Санду не стала тянуть и сразу взялась за проблему, которая «висит в воздухе» уже 30 лет. Речь об отколовшемся Приднестровье. Сразу после выборов в интервью украинскому изданию «Европейская правда» Санду заявила, что сожалеет о «слишком мягком подходе» Кишинева к проблеме Приднестровья, и посоветовала Киеву принять во внимание этот молдавский опыт при решении проблемы Донбасса (отторгнутый украинский регион на востоке страны, который после киевской революции в 2014 году провозгласил свою независимость и взял в руки оружие).
Сейчас трудно прогнозировать, что новый президент может предпринять в этом направлении. Возможно, она учла, что из-за разворота Украины в сторону Запада Приднестровье утратило сообщение с Россией (оно было налажено через Одессу), и, по мнению Санду, это дает ей возможность действовать «жестко» в отношении Тирасполя (столица отторгнутой территории), в том числе применяя оружие? Быть может, Санду вдохновил пример Азербайджана, который терпел 30 лет и наконец решился на военную операцию для возвращения своих территорий? Его усилия принесли плоды (хотя Азербайджан и не добился всего, чего хотел, то есть не занял весь Карабах). Тем не менее эта победа укрепила национальную и государственную гордость. Трудно сказать, и поэтому я приведу некоторые заявления Майи Санду, которые на прошлой неделе вызвали резкую ответную реакцию у Москвы.
Санду заявила, что существующий формат «5+2» (ОБСЕ, Россия, Украина в качестве посредников на переговорах между Кишиневом и Тирасполем, а также США и ЕС в качестве наблюдателей) неэффективен (с этим трудно спорить) и не способствовал возвращению региона под конституционную юрисдикцию Молдавии. Санду сказала, что в этой связи постарается заручиться поддержкой Украины, поскольку эта страна граничит с Приднестровьем.
Кроме того, 26 ноября избранный президент Молдавии еще раз высказалась насчет вывода российских сил из Приднестровья. «Это официальная позиция Республики Молдова, которая не менялась, и я продолжу ее продвигать. Эта оперативная группа должна быть выведена, боеприпасы должны быть вывезены. Очень важно восстановить территориальную целостность и независимость Республики Молдова», — отметила она.
Вот как отреагировала российская сторона.
Сначала я процитирую Марию Захарову, представителя Министерства иностранных дел РФ. 27 ноября она заявила: «Мы обратили внимание на интервью избранного президента Молдовы госпожи Санду одному из молдавских телеканалов. Она, в частности, заявила о своем намерении добиваться вывода оперативной группы российских войск из Приднестровья. Мы рассматриваем данное заявление как направленное на подрыв усилий по мирному урегулированию приднестровской проблемы». Она также добавила, что российские миротворцы уже много лет обеспечивают стабильность в этом регионе и что там «не проливается кровь, не слышны выстрелы. Очень хотелось бы, чтобы все эксперты, политики, общественные деятели, которые рассуждают с такой легкостью на подобные темы, всегда это помнили. Мандат миротворческой операции четко увязывает продолжительность нашего участия в ней с выходом на политические договоренности об урегулировании конфликта. Пока до этого далеко».
Авторитетный российский военный аналитик и доктор наук Константин Сивков 23 ноября заявил ни много ни мало о том, что России придется дислоцировать свои войска в украинской Одессе (на западной границе с Приднестровьем — прим. авт.), если Майя Санду «перейдет черту», то есть «попытается реализовать свои вероятные планы насчет Приднестровья». Если это произойдет «ответ Москвы неизбежен». «Москва вмешалась и в конфликт между Азербайджаном и Арменией, даже несмотря на то, что российских граждан там не было», — отметил российский аналитик. Он также напомнил, что на левом берегу реки Днестр (территория означенного молдавского отделившегося региона) проживает более 200 тысяч граждан с российскими паспортами, и заявил, что в случае попытки изолировать их от внешнего мира «Россия будет бороться до конца» и для этого «потребуется взять Одессу».
Макрон: архитектуру европейской безопасности невозможно выстраивать без России
В нынешних мировых геополитических условиях, о которых я писал в начале текста, ничего нельзя исключить. Уже начались серии малых, локальных войн: от Ближнего Востока и Южного Кавказа они опасно распространяются в сторону Европейского Союза и подбираются с юга, из Средиземноморского бассейна, а также с востока, где все еще не решены проблемы в отношениях между ЕС и Россией (это и Прибалтика, и Черноморский регион, и Белоруссия, и Молдавия и Украина). Поэтому правы те европейские лидеры, в том числе французский президент Эммануэль Макрон, кто откровенно говорит о том, что архитектуру европейской безопасности невозможно построить без активного сотрудничества с Россией. Это не означает отказ от существующих и уже хорошо известных европейских принципов и ценностей, как отметил Макрон, с которыми Россия должна считаться.
Почему Макрон прав? Возможно потому, что его слова очень легко проверить на практике и в реальном времени. С начала украинского кризиса в 2014 году, который считается «красной чертой», которую Соединенные Штаты не смели преступить, Москва ведет себя самоуверенно и непредсказуемо. Есть немало стран бывшего СССР, которые Москва считает своей непосредственной зоной влияния и которые, с одной стороны, по собственному желанию (как правило, в ситуации, когда в обществе царили полярные мнения по этому вопросу) и из-за внешнего влияния, с другой, отвернулись от Москвы и устремили свой взор на Запад. Эти страны дорого поплатились за свой выбор. Так, Грузия и Украина лишились важной части своей территории. Что касается тех стран, которые проводили умеренную и уравновешенную политику в отношении России и Запада, то их судьба оказалась куда лучше, и лучший пример того — Азербайджан и его недавняя военная операция ради восстановления конституционно-правового порядка на своей территории.
К какой категории можно будет отнести Молдавию после прихода нового президента, мы еще узнаем. Но уже сейчас можно с большой долей уверенности сказать, что самостоятельно и без содействия ключевых международных игроков Санду не пойдет на риск и не станет решать проблему Приднестровья оружием. Другой вопрос, захочет ли кто-то из этих игроков пойти вместе с ней на такую авантюру?