Очевидный сдвиг внешней политики США от политических интересов к личным

Американская внешняя политика всегда определялась сочетанием ценностей и интересов. США пытаются продвигать в других странах демократию, права человека, права женщин и ЛГБТ, свободу СМИ и вероисповедания, верховенство закона, порядочность и свободные выборы.

К интересам относится влияние и безопасность, торговля и промышленность, а также технологическое, научное, экономическое и академическое сотрудничество. Акцент на личных интересах лиц, принимающих решения, считается коррупцией, особенно если они связаны с финансовыми выгодами.

В отношениях США с Украиной были взлеты и падения. В 1994 году Америка вместе с другими странами, включая Россию, предоставили Киеву гарантии территориальной целостности в обмен на отказ от ядерного оружия, которое он должен был получить после распада Советского Союза. Билл Клинтон, во время выступления по случаю подписания Будапештского меморандума сказал:

"Украина решила отказаться от ядерного оружия после распада СССР. Это сделало украинский народ, американский народ и весь мир гораздо более безопасным и защищенным".

Я не сомневаюсь в искренности намерений Билла Клинтона. Он считал весьма важным предотвратить распространение ядерного оружия и верил, что США поддержат Украину, если в будущем возникнет угроза ее территориальной целостности со стороны России. Он верил в такие ценности, как приверженность, и считал, что Будапештский меморандум сдержит Москву и не позволит ей действовать против Киева. Клинтон также полагал, что Украина, отделившаяся от России, пойдет по либерально-демократическому пути в соответствии с западноевропейскими образцами. Он руководствовался либеральными ценностями в дополнение к интересам, связанным с украинской экономикой, — производством продуктов питания, энергетикой и металлургией.

Девять лет назад Будапештский меморандум оказался бесполезной бумажкой, когда в 2014 году Россия присоединила Крым. Он ничем не помог и в феврале 2022 года, когда та начала спецоперацию на Украине. Ни Обама, ни Байден, ни меморандум не смогли удержать Россию, а Джо до сих пор не удалось добиться прекращения конфликта и вывода ее войск.

Однако помимо политического интереса недавно обнаружился и личный. Сын Джо Байдена — Хантер — занимался бизнесом на Украине при Обаме, когда его отец был вице-президентом, и, очевидно, пользовался этим преимуществом. Есть вероятность того, что тот знал о деятельности своего сына, и это привело к расследованию конгресса по поводу смешения интересов США с интересами семьи Байденов.

Это разбирательство изначально выглядело как внутреннее американское дело. Если в дальнейшем будет доказано, что на нынешнюю политику США по Украине повлияли личные мотивы, то вся политическая карта мира может измениться.

Тайна схем украинской нефтегазовой компании Burisma в период, когда Джо Байден был вице-президентом, а его сын входил в совет директоров холдинга, уже широко обсуждалась. Комитет по надзору и подотчетности палаты представителей конгресса США, возглавляемый председателем Джеймсом Комером, все ближе к получению полной информации.

Теперь на повестке дня — показания бывшего генерального прокурора Украины Виктора Шокина. Скорее всего, для их дачи он будет вызван в комитет конгресса. Как сообщают в европейских СМИ, недавно он начал рассказывать о деятельности Хантера Байдена и его отца.

Бывший мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани, который занимался расследованием этого дела, сказал: "Мы выяснили, что Байдены получили взятку в размере десяти миллионов долларов от украинского главы Burisma Николая Злочевского, о чем я рассказал [Минюсту] три года назад. И они не предприняли никаких действий в связи с теми доказательствами, которые я им предоставил. Они надеялись, что люди исчезнут или умрут. Это странно". Он добавил: "Есть один свидетель... женщина, которая работает главным бухгалтером в этой мошеннической компании. Она была женой бывшего владельца, который погиб при странных обстоятельствах. И была готова выдать все счета в оффшорных банках, включая счета Байденов. Она контролировала перевод еще большего количества наличных денег для Burisma Байдену и другим нечестным политикам".

Одна из недавних статей издания EU Today посвящена книге бывшего украинского генерального прокурора Виктора Шокина, в которой он рассказывает всю историю семьи Байденов — отца и сына — и их участие во внутренних делах Украины.

Пожалуй, самым шокирующим откровением книги является детальный рассказ о том, как Шокин был уволен с поста генерального прокурора после того, как начал расследовать коррупционные преступления в Buirsma. Он подробно описывает, что предшествовало отставке, а именно телефонный разговор Джо Байдена с президентом Украины Петром Порошенко. Позднее его запись стала достоянием общественности. Байден потребовал уволить Шокина в обмен на предоставление государственного займа в один миллиард долларов.

16 февраля 2016 года президент Украины Петр Порошенко отдал Шокину жесткий приказ: "Виктор Николаевич, вы должны уйти". Размышляя над тем, как обосновать увольнение, Порошенко признал эффективную работу Шокина. "Пишите, — предложил он, — по состоянию здоровья". Шокин ответил, что он здоров, на что Порошенко посоветовал ему уволиться по собственному желанию. В марте 2016 года Шокин подал в отставку.

Позже Джо Байден признался, что публично оказывал давление на Порошенко, чтобы тот уволил Шокина.

Теперь республиканцы обсуждают вопрос о вызове бывшего генерального прокурора в конгресс, чтобы он дал показания о миллионных гонорарах Хантера Байдена и роли его отца. Оснований для серьезных слушаний с участием Шокина уже достаточно — как недавно сообщила газета New York Post, бывший прокурор США Бад Камминс в 2018 году сообщил нынешнему прокурору Нью-Йорка Джеффу Берману о возможной причастности Байдена в деле компании Burisma. Однако этот вопрос замяли. "Я действительно не могу придумать законную причину, по которой Министерство юстиции не приняло бы такую жалобу. Такое ощущение, что я бьюсь о каменную стену", — сказал Камминс.

Аналогичным образом New York Post сообщила, что обвинения во взяточничестве поступили в Минюст в 2018 году до появления осведомителя.

Расследование конгресса США совсем не на руку Джо Байдену и его сыну. Дела американского президента обсуждаются в международной прессе, а его рейтинг пробивает новое дно, что дает кандидату от республиканцев больше шансов на победу в выборах.

Из всего вышесказанного становится ясно, что американская внешняя политика за последние два десятилетия в значительной степени характеризуется преследованием корыстных интересов, а в случае с Украиной возникает подозрение о наличии личных мотивов в ее формировании.

Связь между политическими и личными интересами, проявившаяся в отношениях между США и Украиной, заставляет предположить, что личные мотивы имеют место и в израильско-американских отношениях, — прежде всего желание Байдена и его администрации заставить премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху уйти с должности путем американского вмешательства в продолжающуюся общественную борьбу в Израиле и оказания помощи элементам, противостоящим правому большинству в Кнессете.

В этом контексте можно понять мотивы вмешательства Байдена во внутренние дела Израиля. В заявлении пресс-секретаря Белого дома Карин Жан-Пьер по поводу судебной реформы в Израиле говорится следующее:

"Будучи другом Израиля на протяжении всей жизни, президент Байден публично и в частном порядке выражал мнение о том, что серьезные изменения в демократическом государстве должны осуществляться на основе как можно более широкого консенсуса. Прискорбно, что сегодняшнее голосование прошло при минимально возможном большинстве голосов. Мы понимаем, что переговоры по выработке более широкого компромисса ведутся и, вероятно, будут продолжаться в ближайшие недели и месяцы, даже когда Кнессет уйдет на парламентские каникулы. Соединенные Штаты будут и дальше поддерживать усилия президента Герцога и других израильских лидеров, стремящихся к достижению более широкого консенсуса путем политического диалога".

В этом заявлении Байден косвенно возлагает ответственность за хаос в Израиле на Нетаньяху, тем самым становясь на сторону оппозиции в Кнессете. Я не уверен, что какое-либо другое государство согласилось бы на такое вмешательство.