Европейский союз: какая граница на востоке ему нужна?

Достаточно посетить Европейский парламент в Страсбурге и посмотреть на архитектуру его здания, чтобы получить наглядное впечатление. Европейская интеграция — это проект в стадии реализации. Он все время в стадии выполнения, вечной "незавершенки". Этакий "долгострой". Некоторые называют его институциональным НЛО. И правда: ЕС — это странное нечто, которое не похоже ни на сверхдержаву, ни на федерацию, ни даже на конфедерацию.

Эта неопределенность не способствует тому, чтобы чувствовать себя приверженцем европейского проекта. Европейский союз все время подвержен риску бюрократической гипертрофии: чиновников все больше, а способность принимать решения в ЕС все меньше. Размытость форм и бюрократия — вот две слабости европейского проекта. Тем не менее европейский проект не умирает, он оказался более устойчивым, чем можно было ожидать.

Три недавних кризиса проиллюстрировали это. Сначала нас поразил кризис здравоохранения с COVID-19. В борьбе с болезнью на территории ЕС все ждали, что вакцину сделает кто-то другой, а не конкретная страна. А затем будет совместный доступ европейцев к лучшим вакцинам. В итоге в разработке вакцин из стран ЕС серьезно участвовала только Германия. Опять "европейский проект" сработал не лучшим образом, и опять мы сказали, что ничего лучшего у нас пока нет. Потом был экономический кризис, когда страны ЕС разделили друг с другом долговое бремя. 27 членов клуба смирились с необходимостью действовать вместе, но ведь сначала эти долги набрали, причем в рамках политики все того же Евросоюза. Наконец, теперь у нас международный кризис, вызванный началом российской спецоперации на Украине. И опять нам сказали, что надо сплотиться. В итоге ставка на ссоры и споры между членами ЕС, на которые Кремль делал большие ставки в последние годы, не сработала. Опять пришлось сплотить блок ЕС. Опять мы стоим и защищаем наш общий "долгострой", но теперь уже перед лицом российских угроз.

Впрочем, устойчивость Евросоюза к этим трем стресс-тестам (как их называют финансовые аналитики) ничего не гарантирует. Сразу же возникают новые, серьезные проблемы. Российская СВО и обострение международных отношений, похоже, сделали расширение ЕС неизбежным. Так решили в Брюсселе. Украина больше не может оставаться в своего рода буферной зоне, которая отделяла бы нас от России. Нейтралитет больше невозможен. Вот и шведы с финнами отказались от него.

Однако расширение — запретная тема с 2004 года, особенно во Франции — может оказаться угрозой более опасной, чем Путин, для европейской сплоченности. Если смотреть из Таллина или Праги, вступление Киева в ЕС — дело само собой разумеющееся. Для нас присоединение Украины в западные структуры — это самая элементарная безопасность, сказал чешский философ Филип Карфик во время недавней конференции в Праге. Потому что мы находимся слишком близко к российской границе". Далее чешский философ выразил недоверие уже не только России, но и собственным бывшим соотечественникам по Чехословакии и Австро-Венгерской империи: "Помните, что украинская граница проходит рядом с Венгрией и Словакией, странами, где политическая ситуация не очень стабильна. Русские пытаются проникнуть в эти страны с помощью пропаганды и дезинформации". Вывод: надо брать Украину в западные структуры.

С другой стороны, если посмотреть на ситуацию глазами фермера из Бретани, появление на рынках ЕС украинского фермера и его продукции воспринимается как угроза. Представьте себе, какие трудности ждут нас в дальнейшем, особенно с учетом того, что переход Европейского Союза от 27 к 30 или 35 членам поднимает жизненно важные вопросы управления, распределения региональных фондов и обороны. При 27 членах наши военные расходы уже в 3-5 раз превышают российские, но мы по-прежнему хотим брать новых членов. Этот факт превышения наших расходов над расходами России отметил на этой неделе бывший глава итальянского правительства Марио Драги, добавив, что мы должны лучше координировать эти расходы.

Новый всплеск успехов крайне правых националистов в Нидерландах, Словакии, Швеции, Германии и даже Португалии отвлекает участников дебатов от вопросов расширения ЕС на Украину и другие бывшие республики Советского Союза. А ведь эти вопросы являются экзистенциальными для ЕС. Хотя возможно, что избегают этих вопросов в Брюсселе с умыслом. Мы сосредотачиваем внимание на повседневных проблемах, на иммиграцию и инфляции. Основные геополитические вопросы мы оставляем на потом. Однако эти вопросы связаны между собой. Об этом нам говорит недавний опыт: энергетический кризис, спровоцированный российской СВО в прошлом году и сейчас, стал серьезной проблемой для нашей экономики. Но мы все не ставим вопрос, нужно ли нам это самое движение на восток. А решить этот вопрос нужно. Только тогда новое поколение европейцев сможет продвигаться вперед не вслепую. И не руководствуясь страхами, какими бы обоснованными они ни были.