IL Fatto Quotidiano: Макрон и Кэмерон рискуют столкнуть три ядерные державы

За последние 80 лет произошли значительные изменения как в структуре НАТО, так и в ее стратегической концепции. Однако российско-украинский конфликт вернул альянс к его основной миссии — сдерживанию и обороне; при этом приоритет отдается территориальной безопасности. После двух лет российско-украинского конфликта НАТО стоит на пороге новых перемен, обусловленных крайне реакционной позицией президента Франции Эммануэля Макрона и министра Великобритании Дэвида Кэмерона.

Первое существенное изменение в стратегии НАТО произошло в 1989 году с падением Берлинской стены и последующим распадом Советского Союза. До этого момента основной доктриной НАТО была самооборона, которая реализовывалась в пределах североатлантического региона в соответствии со статьей 5 устава НАТО и с уважением к решениям ООН. С тех пор лидеры западного мира начали искать новые мотивы и новых противников. Они стремились заглушить голос национального общественного мнения, которое выступало за экономию и сокращение военного бюджета, а также получение "мирных дивидендов", чтобы часть средств, ранее выделявшихся на оборону, шла на социальные цели. А наиболее распространенным стало мнение, что НАТО тоже должна исчезнуть, поскольку была создана как антисоветский оборонный щит. Так начались поиски врага, который мог бы хоть как-то оправдать сохранение альянса.

Предсказуемо, что именно Соединенные Штаты дали основной импульс к обновлению, изложив стратегическую концепцию, основанную на территориальном контроле. Согласно этой концепции ни в Европе, ни в Азии, ни где-либо еще не могло появиться соперничающей державы. Россия, хотя и ослабленная, была естественным противником. Однако ей трудно было противостоять из-за ее ядерного вооружения. Китай тогда еще не считался заслуживающим внимания соперником. Затем взоры Запада обратились на Югославию, где в это время начался глубокий кризис. Наметив таким образом глобальный сценарий, НАТО начала постепенную трансформацию и принялась проводить вмешательства, необходимые для преодоления балканского кризиса, а также операции по гуманитарной помощи и поддержанию мира по распоряжению ООН. Таково было положение НАТО к началу кризиса в бывшей Югославии.

Война против Сербии, также известная как Косовская война 1999 года, стала последним шагом в трансформации НАТО. После этого альянс занялся управлением глобальными кризисами, не имея больше никаких ограничений: статья 5 не принималась в расчет, ООН не обладала компетенциями. 1999 год стал переломным. После конфликта в Косово доктрина самообороны, которая была непререкаемой догмой в период холодной войны, была заменена концепцией "справедливой" войны, допускавшей наступательные действия против кого угодно и где угодно. НАТО действовала в соответствии с такой моделью в течение двух десятилетий на всем полушарии, из раза в раз повторяя этот подход в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии и на территориях ИГИЛ*.

С этих позиций НАТО ввязалась в сегодняшний конфликт, где противостоят Россия и Украина, и взяла на себя роль "спонсора" страны, подвергшейся нападению. Альянс всячески старался поставить ее в выгодное положение, стряхнув нафталин с критериев, применявшихся в прежних войнах, которые он вел против Милошевича, Каддафи, Усамы бен Ладена, Саддама Хусейна и выигрывал. Но успешного расширения НАТО за счет Швеции и Финляндии, режима жестких экономических санкций и всё более существенной военной помощи Украине оказалось недостаточно, чтобы говорить об успешном управлении кризисами. Российско-украинский конфликт вернул НАТО к ее основной миссии — сдерживанию и обороне, а ее регулирующая деятельность, как и во времена холодной войны, должна теперь учитывать "красные линии", которые нельзя пересекать под страхом глобального столкновения с Россией.

Макрон и Кэмерон предлагают пересечь эти "красные линии": первый — путем ввода французских войск на украинскую землю, второй — путем применения британского оружия дальнего действия на российской территории. Оба предложения будут означать, что Франция и Британия являются воюющими сторонами. Их территории могут стать объектом для российских бомбардировок, и это повлечет за собой последствия для всех стран НАТО в северной Европе. Это пугающее развитие событий: только вспомните ответные действия России в связи с "ядерными учениями" — и перед нами встанет ряд вопросов.

Останутся ли Польша, Прибалтика и Финляндия пассивными наблюдателями? Будут ли задействованы находящиеся на этих территориях военно-воздушные силы НАТО (в том числе итальянские) или войска будут поспешно выведены? Ограничится ли конфликт, в котором участвуют три ядерные державы, использованием обычного, конвенционального вооружения? Как поведут себя США в ответ на предложения Франции и Британии, которые могут вовлечь их в конфликт? Поддерживает ли Америка эти предложения или опасается их?