Судя по опросам общественного мнения, Владимир Путин совершенно оправданно не утруждает себя активной предвыборной кампанией накануне 18 марта: по всем прогнозам, он победит. Но на этой неделе российский президент по крайней мере расскажет стране о своих планах на следующий срок.
В четверг Путин воспользуется посланием Федеральному собранию — перенесенному более чем на два месяца, чтобы соответствовать календарю выборов — и изложит свою политическую повестку дня на ближайшие шесть лет.
Это будет задача не из легких: несмотря на высокие рейтинги президента, рядовые граждане отнюдь не в восторге от уровня своей жизни, а защитники рыночной экономики призывают к радикальным реформам.
Нет сомнения, что Путин сосредоточит внимание на экономике и пообещает перемены. Пресс-секретарь президента на прошлой неделе объявил о том, что Путин выступит с обращением к двум палатам парламента, правительству и другим высокопоставленным лицам не в роскошном Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца, как это бывает обычно, а в Манеже — здании бывшей военной школы верховой езды, которое сегодня используется в качестве выставочного пространства. Причина в том, что Путин планирует использовать инфографику, проецируемую на экраны.
FT решила взглянуть на данные, которыми российский президент может воспользоваться в своей презентации, и указать на трудности, с которыми он столкнется в процессе подготовки назревших реформ.
В период с 2014 по 2016 годы Россия испытала двойной удар. Цены на сырую нефть, источник жизненной силы российской экономики, упали с 108 долларов США в сентябре 2013 года до менее чем 30 долларов в феврале 2016 года; а западные санкции, введенные в ответ на аннексию Москвой Крыма и вмешательство на Востоке Украины, почти полностью остановили поток международного финансирования для российских компаний, банков и правительства.
На протяжении без малого двух лет наблюдался экономический спад, лишивший российский средний класс части того скромного благосостояния, которого он только недавно смог добиться. Но вопреки мрачным прогнозам многих западных политических деятелей и аналитиков, Россия избежала финансового краха.
По некоторым показателям экономика выходит из рецессии более сильной и устойчивой, чем раньше. Под давлением финансовых санкций Запада российские банки и компании резко сократили свою зависимость от внешнего долга. Центральный банк установил плавающий курс рубля раньше запланированного, покончив с системой, склонной к перекосам. После годичного роста инфляции рост потребительских цен снизился до 2%: это более низкий показатель, чем до кризиса.
После сложного периода 2015 и 2016 годов, когда в результате низких цен на нефть резко сократились доходы от основного экспортного товара страны, восстанавливается налогово-бюджетный баланс. Пережив серьезный шок, Москва заложила основы для более устойчивого будущего: по новым правилам, все доходы от нефти стоимостью свыше 40 долларов за баррель не могут быть использованы на обычные бюджетные нужды и должны идти в Фонд национального благосостояния на долгосрочное инвестирование. Эта мера направлена на сокращение нефтяной зависимости страны.
Но этого отнюдь не достаточно. По прогнозам, даже после периода рецессии темпы роста российской экономики останутся довольно вялыми. По оценкам Всемирного банка, российский ВВП вырастет на 1,7% в этом году и 1,8% в 2019 году, что более чем на один процентный пункт ниже среднего по миру.
Главная проблема страны заключается в том, что она все еще недостаточно инвестирует. За два года до начала рецессии уже наблюдалось резкое замедление роста инвестиций, а за год до кризиса можно было говорить о падении инвестиций.
Недостаток инвестиций проявляется повсеместно: низкие уровни промышленной автоматизации в сочетании с быстро стареющей и сокращающейся рабочей силой, слабая инфраструктура, ужесточение бюрократии и коррупция ведут к росту затрат на производство и трансакционные издержки, мешая России конкурировать с другими развивающимися рынками.
Кратковременное преимущество в удельных затратах на рабочую силу, полученное в результате резкой девальвации рубля в период кризиса, постепенно исчезает.
Более либерально настроенные советники Путина побуждают его к проведению серьезных структурных реформ. Бывший министр финансов Алексей Кудрин, которого президент попросил разработать дорожную карту экономической политики на следующий срок, говорит, что в стране необходимо повысить пенсионный возраст — сегодня он составляет 55 лет для женщин и 60 для мужчин, — чтобы обеспечить устойчивость пенсионной системы и свободные средства для инвестиций. Другие лоббируют налоговую реформу, чтобы облегчить бремя, лежащее на бизнесе.
Если верить словам Путина, он признает необходимость перемен. «Наша сверхзадача заключается в том, что мы должны обеспечить такой рывок в развитии страны…, придать такую динамику, чтобы после того, как эти шесть лет будущие пройдут, даже если в жизни страны наступят какие-то сбои, какие-то сложности, какие-то непредвиденные обстоятельства, но чтобы набранные темпы, инерции движения были такими мощными, чтобы Россия все равно шла вперед, — сказал он, запуская свою предвыборную кампанию в прошлом месяце. — Но для этого нам нужно устранить все, что мешает этому движению… Все, что мешает идти вперед, должно быть зачищено, отброшено».
Однако крутые меры и слишком радикальные реформы могут оказаться крайне непопулярными. На протяжении более четырех лет в России наблюдается снижение реальных доходов населения. Уровень бедности сегодня составляет более 14% по сравнению с неполными 11% в 2013 году.
Экономисты предупреждают, что реальный уровень бедности еще выше, а региональный диспаритет означает, что многие менее богатые регионы влачат жалкое существование.
Рецессия усугубила нехватку долгосрочных инвестиций в сфере образования и здравоохранения. Многие россияне устали от пустых обещаний и хотят четких представлений о будущем страны.
В четверг Путин может ответить на их чаяния: в своем первом выступлении в рамках предвыборной кампании он отметил здравоохранение, образование, науку, технологии и инфраструктуру как важнейшие направления деятельности страны и сказал, что России необходимо «четко понимать… тренды — что будет делать ту или иную страну великой — не с точки зрения наличия ядерного оружия, а с точки зрения качества жизни людей».