Обоснованные печали темнокожих женщин не сравнятся с претензиями белых барышень в беде.
Голоса «цветных» женщин становятся громче и весомее. Это является еще одним свидетельством против основ доминирующей белой культуры и в пользу их собственной роли в обществе, которое подспудно — а иногда и в открытую — хочет, чтобы они потерпели неудачу.
Издатель «Джед Пресс» (Djed Press) Хелла Ибрагим (Hella Ibrahim) рассказывала о состоявшемся в воскресенье, 6 мая, писательском фестивале в Сиднее и последних минутах семинара о (расовом) разнообразии, проходившего при участии писателей из литературного объединения «Суэтшоп» (Sweatshop) западного Сиднея. Одна из участниц дискуссии Уинни Данн (Winnie Dunn), отвечая на вопрос о вреде добрых намерений, в одном предложении использовала слова «белые» и «дерьмо». Это вызвало гнев сидевшей в аудитории белой (как она сама себя идентифицировала) женщины, задавшей участникам дискуссии вопрос «Что, по их мнению, они выиграют», оскорбляя людей, «желающих прочитать их произведения».
Иными словами, женщина восприняла как личное оскорбление то, что на самом деле не являлось оным, и решила напомнить участникам дискуссии, что, раз она является членом белого большинства, то в конце концов их судьба находится именно в ее руках.
«Я вышла в полной растерянности после этой дискуссии, — написала Ибрагим. — Потому что в очередной раз интересная беседа прервалась, белые указали на свою главную роль, и цветным участникам дискуссии рекомендовали следить за своим [sic] тоном, чтобы их речи звучали приемлемо для белой публики».
Со всех сторон темнокожим женщинам грозят травмы. Во-первых, вы подвергаетесь страданиям, связанным с гендерными расизмом и дискриминацией, во-вторых, сталкиваетесь с тем, что в вас не верят, или вас не поддерживают, или ваши слова и качества приписывают чужим заслугам.
Далее существуют травмы, о которых многие из цветных женщин труднее всего рассказать, наличие которых мало кто фактически признает, потому что это настолько широко распространенная норма, что большинство просто отказывается ее замечать.
Именно это продемонстрировала слушательница дискуссии на фестивале, и именно это блогер и писательница Лавви Аджайи (Luvvie Ajayi) назвала «утомительной эксплуатацией слез белых женщин».
Когда я поделилась этими твитами на своей странице в Фейсбуке, спросив у темнокожих женщин, сталкивались ли они с подобными ситуациями, я была удивлена, какой резонанс это создало. Так, одна женщина арабского происхождения рассказала такую историю: «Одна белая женщина постоянно трогала мои волосы. Оттягивала вниз кудри, чтобы посмотреть, как они пружинят. Массировала голову. Нюхала. Когда я попросила ее прекратить это и пожаловалась на это кадровику и своему руководству, она пожаловалась, что я не умею ладить с людьми и работать в команде и что я должна покинуть свое место за "угрозы" в адрес коллеги».
Для тех, кто сомневается, вот облегченный вариант подобной уловки в действии.
Отметьте: именно белая женщина — Джин Бекер (Jeanne Beker) — первая перебивает чернокожую женщину, — Джулли Блэк (Jully Black) — которая не замечает того, что ее перебили. Блэк продолжает увлеченно и открыто говорить, что Бекер, в свою очередь, воспринимает на свой счет, несмотря на то, что Блэк вполне очевидно говорит в общих словах (точно так же, как Уинни Данн). Бекер далее пытается добиться того, чтобы Блэк замолчала, главным образом, приклеивая к ней ярлык «агрессора».
Если бы Джулли Блэк не прервалась и не произнесла слова Джин Бекер, обратив их против нее же самой («Почему вы нападаете на меня?»), большинство бы просто не обратило на них внимания, восприняв это как ситуацию, когда очередную цветную женщину обзывают агрессором за то, что она посмела продолжить говорить, когда белая женщина хотела, чтобы она замолчала.
Обычно это заканчивается не так. «Слезы белых женщин имеют особую силу,… потому что они неотъемлемо связаны с символом женственности, — объясняет Аджайи. — Эти слезы проливает та, кого избрали быть прототипом женского рода; женщина, которую изображали беспомощной против невзгод мира. Она получает бóльшую опеку в мире, который в целом хреново справляется с заботой о женщинах».
Вспоминая всю свою взрослую жизнь, я отмечаю определенный алгоритм. Часто, когда я пыталась поговорить или разобраться с белой женщиной в связи с тем, что она сказала или сделала, это действовало против меня: я сталкивалась со слезным отрицанием и возмущенными обвинениями, что я причиняю ей страдания. Моя уверенность в себе пошатнулась и, раздумывая о произошедшем задним числом, я либо испытываю замешательство, что меня не выслушали, либо немедленно отступаю, извиняясь и утешая того самого человека, который причинил мне вред.
Не слабость и не вина заставляют меня капитулировать. Скорее, как я недавно писала, в этом виновата приписываемая арабам репутация, что они ведут себя угрожающе и агрессивно, и это преследует нас повсюду. В обществе, привычно помещающем воображаемых «наивных, злобных ближневосточных» людей на места жестоких преступлений, которых они не совершали, реальные проблемы не могут соперничать со стратегическими слезами белых барышень в беде, чья невиновность воспринимается как данность.
«Мы постоянно обсуждаем вредящую обществу маскулинность, — предупреждает Аджайи, — но подобная эксплуатация женственности [тоже] наносит свой вред». Браун и другие чернокожие женщины знают, что мы, как пишет музыкант Мисс Бэнкс (Miss Banks), являемся «несовершенными жертвами». Это не означает, что мы всегда правы, но это действительно значит, что мы знаем: против обвинений белой женщины у нас почти нет перспектив был услышанными.
Злимся мы или спокойны, кричим или умоляем, нас все равно воспринимают как агрессоров.
Аналогичным образом белые женщины всегда убеждены в своем расовом превосходстве, настолько же, насколько наша раса является приговором для нас. В данном контексте их слезные выступления являются формой эмоционального и психологического насилия, укрепляющего саму систему белого доминирования, против которого гласно выступают многие белые женщины.
Руби Хамад — писательница арабского происхождения, фрилансер, кандидат наук в журналистике, Университет Нового Южного Уэльса в Австралии. Занимается исследованиями критики СМИ и то, как СМИ освещают арабский и Ближний Восток.