За высокими воротами на столичном бульваре Леси Украинки кипит жизнь, отличная от обыденной. Затерянный среди небоскребов Печерский военный лицей имени Богуна скрывает казарменный быт, муштру, пот, казенные харчи и 600 пылких юных сердец, которые клянутся в любви к Родине.
Первый выпуск в Киевском военном лицее провели ровно 70 лет назад. Во времена СССР учебное заведение носило имя полководца Суворова. Лишь в 1998-м, на седьмом году независимости, настало время украинских традиций. Кабмин присвоил лицею имя Ивана Богуна — активного участника восстания Богдана Хмельницкого. Памятник россиянину Александру Суворову до сих пор стоит у главного входа в лицей. Опершись на правую ногу, он делает выпад шпагой куда-то в сторону Киевской облгосадминистрации и ЦИК. Правда, увидеть это можно разве что в интернете и на картах «Гугл». Прошлой весной Суворова закрыли баннерами — планируют перенести в другое место, сделать частью лицейского музея. Вместо него появится памятник Ивану Богуну. Но пока на него нет денег. Стартовую сумму, около одного миллиона гривен, помог собрать Святослав Вакарчук. Хотя требуется в несколько раз больше.
О чем мечтают кадеты, и чему их учит легендарный «Сумрак», Герой Украины Игорь Гордийчук — в репортаже «Украинской правды».
Тот, что победил смерть
Когда в августе 2014-го командир спецназа Игорь Гордейчук окопался на Саур-Могиле, стратегической высоте в 80 километрах от Донецка, его шансы выжить приближались к нулю. Но вместо верной гибели пробил его звездный час. 12 дней обороны в окружении, беспощадные артобстрелы, атаки танков и вражеской пехоты — это история не про безрассудство, а об офицерской отваге, мотивацию и профессионализм. Еще — о вере, любви к семье и Отечеству.
«Без веры на войне никак. У каждого свой путь к Всевышнему. Бог есть — 100%. Без него, жены, дочери и наших врачей я не выжил бы. У меня же полчерепа нет. Рука, нога (малоподвижные — УП)», — улыбается Гордейчук. Он вообще часто улыбается. Несмотря на несколько контузий и ранение, которое называли несовместимым с жизнью, генерал-майор остается неисправимым оптимистом. Уже два года продолжает руководить военным лицеем имени Богуна, ежедневно заниматься в реабилитационном центре. И посещать Владимирский собор — молиться за живых и мертвых.
«Когда моя мама была председателем сельсовета (в селе Железная дорога Ровенской области — УП), то втихаря в церковь ходила. Тогда, во времена СССР, это, мягко говоря, не приветствовалось. Но меня приучили ходить в храм, когда я еще маленький был», — говорит Гордейчук. Сейчас он все еще передвигается с помощью палочки: медленными, детскими шагами. С каждым днем они становятся немного увереннее. Стиснув зубы, офицер понемногу отдаляется от того ужаса, который пережил в донбасском степи.
Вспоминать о тех днях начальник лицея не любит. Когда снаряд попал в грузовик, на котором Гордейчук прорывался из окружения под Иловайськом, большой осколок изуродовал ему затылок. Десантники из РФ оставили его умирать в поле, без сознания, с огромной кровопотерей. С такой травмой берут на тот свет, а не в плен. Почти бездыханное тело «Сумрака» оказалось в грузовике Красного Креста с «двухсотыми». Пульс у него чудом прощупали уже в Днепре, перед тем, как отправить в морг. «Золотой Звездой» героя Игоря Гордейчука наградили, когда он находился в коме — беспрецедентный для украинского офицерства случай. Сейчас этот орден для него — самое ценное, что есть на кителе, среди медалей и знаков отличия.
«Умирать за Родину рано»
Они спят в огромных казармах, рассчитанных на 100 ребят. Просыпаются в 6:50, ложатся в 22:00. День у 600 кадетов расписан по минутам. В пятнадцать часов бодрствования помещаются уроки, стревые занятия на плацу, мытье полов, чистка туалетов и четырехразовое питание. Раз в неделю, на выходных, — увольнение, если был прилежным и не нарушал устав. Примерно каждый четвертый здесь — из столицы. В заведении есть представители всех 25 областей Украины, АР Крым и один человек из Севастополя. 26 ребят из Донецкой, 24 — из Луганской областей. Родители каждого пятого лицеиста прошли АТО. У шестерых детей родители погибли на Донбассе.
У 16-летнего Жени Мазурца из Винницкой области миссия проще. Он раздает прибывшим на репетицию барабанные палочки. Аккуратно достает их из старого пластикового дипломата, такого, с которым ходили советские конторские работники. Делает это с таким серьезным видом, будто в его руках — «ядерный чемоданчик». За скромный рост — не больше полутора метра — и вечный румянец на лице преподаватели ласково называют Мазурца «Женькой». На вопрос, почему ему всегда приходится быть последним в строю, успокаивают: «Женька, не переживай! Ты — будущий министр обороны. Посмотри на себя — ты же на Полторака похож!». «Я — патриот Украины, хочу защищать людей, — рапортует Мазурец. — Буду генералом. Справедливым, как наш начальник Гордейчук».
На самом деле командирских амбиций у лицеистов хоть отбавляй. «Разве кто-то хочет быть простым солдатом?— удивляется Саша Лесной. — Лучше кем-то командовать. Хочу быть командиром взвода. Мне здесь хорошо. Здесь из меня сделают мужчину. Правда, девушек не хватает. Ну, то такое… Для этого есть увольнения. Хотя моя главная мотивация сейчас — стать офицером».
«У меня есть девушка, — говорит 17-летний Михаил Врублевский. — Иногда приезжает сюда, на КПП, чтобы увидеться. Она не против, чтобы я учился на военного. Сама — дочь офицера, и все прекрасно понимает». Врублевский рассказывает: в его роду шесть поколений военнослужащих. Теперь пришла его очередь. Правда, нужно набраться опыта. И немного смелости. «Готов ли я умереть за Родину?— переспрашивает Миша, смущаясь и аккуратно подбирая слова. — Я еще совсем юный. Можно сказать, морально не готов. Когда возмужаю, стану более зрелым, тогда, думаю, смогу. Пока, честно говоря, трудно отдать жизнь. Но когда научусь, воевать с врагом будет не страшно».
«Идти в 18 лет, чтобы погибнуть или вернуться калекой, не слишком нормально, я считаю, — соглашается Михаил из Стрыя. — Нужно хотя бы выучиться на военного. Но если скажут идти прямо сейчас, пойду, конечно. Я мечтаю о карьере военного переводчика. О том, чтобы жизнь была не хуже, чем сейчас, и даже лучше».
«А я, в принципе, готов воевать, — добавляет 16-летний киевлянин Владислав Вовк. — Если бы сейчас украинцы не воевали, то все мы давно были бы в плену России и террористов». Владислав грезит карьерой военного психолога. В лицей пришел, как признается сам, чтобы стать настоящим мужчиной. Ради этой высокой цели ему пришлось расстаться с девушкой. «Ну, я ей предложил: давай пока расстанемся. А то так получается — выхожу на выходные в увольнение и приходится только с ней тусоваться. Но мне же хочется и погулять, и с родителями, и с друзьями посидеть», — объясняет он.
Мажоры, «кукушки» и «киевский» торт
Когда Игорь Гордейчук вернулся с лечения из США, и ему доверили руководство лицеем, натура спецназовца дало о себе знать. С первых дней на мирном посту он продолжил проводить «спецоперации». Первый враг, с которым пришлось столкнуться, — коррупция. «Лицей на балансе Минобороны, обучение бесплатное — точка! — говорит генерал-майор. — За два года я поменял вот это все: родительские комитеты, шашлык, балык, суши. Если киевский торт не предусмотрен для солдата или офицера, то его в рационе не будет. Есть увольнение раз в неделю, там, пожалуйста, ешь, что угодно».
В памятке, которую составил легендарный «Сумрак», значится: «Лицей должен быть свободным от коррупции, вне политики, бизнеса. Командиры финансово не зависят от родителей лицеиста. Собирать деньги на что-либо категорически запрещается!». «На войне проще было, нет подводных течений, — признается он. — Негатив в учебном заведении накапливался годами. Сначала думал, обойдусь одной акцией — „Стоп коррупция“. Только взялся коррупцию уничтожать, пришлось делать вторую акцию — „Стоп мажор“. Ну, знаете: „Чо ты? Да? Вот это все“. Приструнил мажоров, надо третью акцию проводить — «Стоп кукушка». Некоторым родителям главное — только спихнуть нам сына. Ребенок этот, может, хочет быть бизнесменом. Таити, Ямайка — у него денег с детства немеряно. А я против. Если военный будет бизнесменом, он родину продаст».
Чтобы избавиться от случайных элементов, генерал-майор Гордийчук усложнил правила приема. «Берем на обучение, только если ты на 100% готов быть в Вооруженных силах, — рассказывает он. — Серьезно тестируем, много общаемся с родителями. Когда я пришел, здесь, наверное, каждый третий был мажор. Я мам и пап предупреждаю: если вы его просто сплавляєте, потому что он подсел на какую-то заразу, которая вставляет, то так не годится. Если хотите, чтобы сын стал офицером, — добро пожаловать».
После первого года работы Игоря Гордейчука в лицее лишь 25% выпускников пошли в вузы на военные специальности. Остальные 75% разбрелись кто куда. «Сумраку» пришлось внести изменения во внутренние правила, ситуация постепенно стала выравниваться. Своих выпускников генерал-майор Гордейчук называет «300 спартанцев». Три роты мотивированных, патриотических и физически подготовленных ребят. Они пойдут дальше, в вузы Минобороны, пройдут курсы молодого бойца и примут присягу, чтобы стать костяком новой украинской армии.
«Вот только английский учить не хотят, — жалуется с улыбкой Гордейчук. — Я говорю: „Сынок, не ленись! Сейчас вместо буквы „Л“ (шеврон лицеиста — УП) будешь носить „ЛЛ“ — „ленивый лицеист“». Я их часто троллю на английском, говорю, что не понимаю на русском или украинском».