Стоит жаркий летний день. Всюду разноцветные шары, громко играет русская поп-музыка: «Маленькая страна!»
У девушек красивые локоны, длинные платья с рюшами, туфли на каблуках. У молодых людей — костюмы, рубашки. Под громкие аплодисменты они идут парами по центральному проходу актового зала рижской Школы Ринужи.
Сегодня выпускной 12-х классов. Аттестаты получат 16 учащихся.
Сейчас совершенно незаметно, что в этой школе проводятся тяжелые для нее реформы. В ближайшие годы русскоязычное обучение в старших классах прекратится совсем и значительно сократится в младших классах. На практике это означает отказ от русскоязычного обучения в школах Латвии.
В апреле российская Дума осудила этот законопроект парламента Латвии.
На улицах Риги прошло несколько демонстраций с российскими флагами и георгиевскими лентами, символами русскоязычных. Одним из организаторов протестов была руководитель пророссийской партии Татьяна Жданок. Опытный политик, она прервала работу в Европарламенте, чтобы поднять вопросы языка перед осенними парламентскими выборами. Ученики и учащиеся Школы Ринужи — преимущественно русскоязычные. Русскоязычные — это примерно треть двухмиллионного населения Латвии.
Через приоткрытое окно в зал попадает свежая струя воздуха из соснового леса. Все учащиеся начинают подпевать, когда из колонок раздается гимн Латвии.
«Диевс свети Латвию!» (Dievs sveti Latviju!), «Боже, благослови Латвию!»
Директор школы обращается к родителям по-русски. Они воспитали хороших детей, у которых есть свое мнение.
Позже он обращается к детям на латышском: «Теперь вы свободны!».
Торжественные речи очень короткие. Музыки много, и она играет громко.
«Никита Иванов, почетная грамота от премьер-министра».
В аттестате одни девятки и десятки.
На белом экране появляются фотографии маленького мальчика в самом начале школьного пути. Тогда он даже не знал латинский алфавит.
«Алина Карманова. 500 евро от Министерства финансов».
Отличница получает государственную стипендию. Школьники обнимаются с учителем и родственниками, получают от них цветы. Вручение аттестатов продолжается:
«Леон Динкитис».
Хотя русский — родной язык для каждого второго ученика, многие никогда не были в России. Они выросли в Латвии 2000-х годов.
«Я пять раз был в Турции, но в России — ни разу», — рассказывал Леон Динкитис накануне.
Динкитис, Иванов и Карманова сидят на скамейке во дворе школы, говорят о планах на будущее и обсуждают языковую политику в образовательных учреждениях.
Их школа участвовала в движении против языковых реформ «Руки прочь от русских школ».
«Правительство хочет, чтобы дети учились на латышском, но в этом нет ничего хорошего», — сказал билингв Леон Динкитис.
Он может привести пример из собственной семьи.
11-летний двоюродный брат Динкитиса говорит только по-русски. Он пойдет в среднюю школу, когда реформа вступит в силу, и все обучение будет проводиться только на латышском языке.
«Вряд ли мой брат полюбит из-за этого Латвию. Он скорее ее возненавидит. Психологически это будет очень тяжело», — сказал Динкитис.
Динкитис говорит с отцом по-латышски, с матерью — по-русски.
Он отучился девять классов на латышском языке, но чувствовал себя изгоем из-за шуток про русских и поэтому перешел в двуязычную школу. Он хочет продолжить учить языки. Для начала — английский в университете Риги. Потом он хочет продолжить обучение в другой стране.
«Я хочу быть гражданином мира», — сказал Динкитис.
Алина Карманова останется в Латвии. Победа на олимпиаде по математике гарантировала ей место на факультете экономики в Рижском университете имени Страдыня.
«Я из русскоязычной семьи, но это не имеет значения. Я считаю себя латышкой, потому что мне нравится латышская культура. Я пою на песенных праздниках», — говорит Карманова.
Никита Иванов собирается отправиться в Россию впервые в жизни.
«Я хочу поступить в Санкт-Петербургский государственный университет, чтобы учить историю», — говорит Иванов.
В Латвийском университете обучение проходит на латышском. Парламент рассматривает законопроект, запрещающий обучение в университетах страны не на языке стран ЕС.
Иванов узнал от знакомых, что в Латвии ежегодно выбирают сто абитуриентов для учебы в университете Санкт-Петербурга. Для вступительных экзаменов учащихся отбирают на основании документов, отправленных в посольство России.
«Я гражданин Латвии, но не могу сказать, что я — латыш, или что я — русский», — рассуждает Иванов.
Переход на обучение на латышском языке начался в Латвии в начале 2000-х. В средних школах пытались сохранить обучение на двух языках. Но этим летом выпускные экзамены впервые проводились только на латышском.
«Из-за того, что для меня латышский — не родной язык, я сдал экзамен хуже остальных», — говорит Иванов.
Перед выпускными экзаменами Иванов в течение месяца три раза в неделю занимался латышским языком с репетитором.
«Надо было начать раньше», — сокрушается он.
Директор подписал аттестаты перед выпускным.
Многие ученики показали очень хорошие результаты. Реформа создает трудности тем, кому и раньше было трудно. Многим тяжело учиться и на родном языке.
«Хорошо, когда появляется единая система школьного образования, единые стандарты, учебники, экзамены. Но лучше давать школам право выбирать язык», — говорит директор.
«Если государство хочет, чтобы дети знали язык, их надо ему учить».
Помогает ли русскоязычным протест России против языковой реформы в школах Латвии?
«Россия никогда не поддерживала русскоязычные школы в Латвии. Русские политики говорят на телевидении: „Привет, мы вас поддерживаем!" Но никакой конкретной поддержки мы не видели — ни компьютеров, ни учебников, ничего».
На выпускном ученики держат ленты, второй конец которых находится в руках у их классной руководительницы Ольги Костенко. Костенко перерезает каждую ленту. Школьники свободны и могут продолжать свой путь дальше.
Но никто не торопится. В актовом зале накрывают праздничные столы.