САН-ФРАНЦИСКО — Осенью 1989 года, в последние месяцы холодной войны, когда рушилась Берлинская стена, с Сан-Франциско происходило то же самое. Мощное землетрясение Лома-Приета, наиболее разрушительное в регионе за более чем 80 лет, разрушало многоквартирные дома, эстакады автострад содрогались и рушились, проглатывая машины, словно песочница, 63 человека погибли и тысячи получили ранения. И местные советские шпионы, как и многие другие обитатели бухты, подали заявки на свою долю в фондах помощи размером почти 3,5 миллиарда долларов, которые были выделены президентом Джорджем Бушем.
Контрразведка ФБР сделала для себя открытие, вспоминает Рик Смит, с 1972 по 1992 год работавший в Сан-Франциско в подразделении бюро, занимавшимся советским направлением. Когда он и его коллегии обнаружили, что известный советский шпион, работающий под дипломатическим прикрытием, подал заявление, Смит и несколько других должностных лиц бюро на встрече со шпионом выдавали себя за федеральных служащих, выделяющих средства. Цель состояла в том, чтобы скомпрометировать его повторными платежами, а затем выдворить. «Мы можем предоставить на рассмотрение вашу полную заявку, — сказал Смит этому человеку, — Приходите к нам снова». Он согласился.
Но во второй раз подозреваемый офицер разведки был не один. Группы сотрудников ФБР, ведущих слежку, сообщили, что его сопровождал российский дипломат, известный ФБР как глава советской контрразведки в Сан-Франциско. Смит знал, что операция закончилась — присутствие босса советских шпионов означало, что цель ФБР сообщила о встрече своему начальству, но они все равно должны были пройти эту встречу. В кабинет вошли двое сотрудников советской разведки. Агенты ФБР под прикрытием, которые знали, что все обернулось фарсом, поприветствовали начальника советской контрразведки.
«Что, — ответил он. — Вы не ожидали, что я приду?»
Мы обычно думаем о шпионаже в Соединенных Штатах как о феномене восточного побережья: мрачные иностранные шпионы, работающие под прикрытием посольств в Вашингтоне или в миссиях при Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке; тайники в пригородных лесах Вирджинии и негласные встречи на скамейках в парке в серых сумерках Манхэттена.
Однако иностранные шпионы появлялись без приглашения в Сан-Франциско и Кремниевой долине на протяжении очень долгого времени. По словам бывших сотрудников американских спецслужб, сегодня это происходит чаще, чем когда-либо. На самом деле, как они предупреждают — особенно из-за растущей российской и китайской агрессивности, а также концентрации здесь ведущих научно-технических компаний мира — сейчас на западном побережье наблюдается полномасштабная эпидемия шпионажа. И что еще более тревожно, многие из ее целей не готовы справиться с растущей угрозой.
В отличие от восточного побережья, иностранные разведывательные операции здесь не так сосредоточены на поисках дипломатических секретов, политических сведений или военных планов. Как говорят бывшие сотрудники спецслужб, открытая, экспериментальная, космополитичная работа и бизнес-культура Кремниевой долины способствовали, в частности, появлению нового, «более мягкого», «нетрадиционного» типа шпионажа — такого рода усилия в основном нацелены на коммерческие тайны и технологии. «Это очень тонкая форма сбора разведданных, которая больше связана с бизнесом и ориентирована на него», — сказал мне один из собеседников. Но вместе с тем этот экономический шпионаж вездесущ. Здесь шпионы «являются очень крупной составляющей повседневной среды», добавил этот человек. По словам, другого экс-сотрудника спецслужб, недавно в какой-то момент целых 20 процентов расследуемых ФБР контрразведывательных дел, связанных с интеллектуальной собственностью, были возбуждены в Области залива Сан-Франциско (в ФБР отказались комментировать эту информацию — прим. автора).
Здесь также имеет место и политический шпионаж. Как отмечают бывшие сотрудники спецслужб, например, Китай, безусловно, пытается украсть секреты американских технологий, но в то же время в Калифорнии он активно занимается традиционными для политической разведки операциями влияния, а также по сбору данных и управлению восприятием. Бывшие работники спецслужб рассказали мне, что китайская разведка однажды завербовала сотрудника калифорнийского офиса сенатора США Дианы Файнстайн, и этот источник сообщал Китаю информацию о местной политике (представитель Файнстайн заявил, что офис не комментирует кадровые вопросы или расследования, но отметил, что ни один сотрудник Файнстайн в Калифорнии никогда не имел доступа к секретной информации — прим. автора). На форуме по безопасности в Аспене на прошлой неделе директор ФБР Крис Рей признал угрозу, которую представляет китайский шпионаж, в частности, заявив, что «Китай с точки зрения контрразведки представляет собой наиболее широкую и глубоко проникающую, а также самую угрожающую проблему, с которой мы сталкиваемся как страна».
Как говорят несколько бывших сотрудников американских спецслужб, еще более сложным является то, что многие иностранные «собиратели» информации в районе залива не являются шпионами в традиционном понимании этого слова. Они не работают в посольствах или консульствах и могут быть связаны с государственным бизнесом или исследовательским институтом, а не с разведывательным агентством. Китайские официальные лица, в частности, часто обхаживают, а то и осыпают прямыми угрозами китайских граждан (или граждан США с членами семьи в Китае — прим. автора), которые работают или учатся здесь, чтобы те предоставляли им ценную технологическую информацию.
«Вы попадаете в ситуацию, когда у вас реально хорошие, яркие, добросовестные люди, которым выкручивает руки собственное правительство», — сказал старший офицер безопасности крупной компании-оператора облачных хранилищ, которая работает с конфиденциальными государственными контрактами. Этот человек сказал мне, что живущие в США китайские сотрудники этой компании столкнулись с попытками чиновников Поднебесной «использовать» членов семей этих людей в Китае. Компания теперь требует, чтобы сотрудники, работающие над определенными проектами, были гражданами США.
И все же неясно, готова ли Область залива, исторически известная своим либерализмом, а теперь печально известная сумасбродным капитализмом, справиться с данной эскалацией и новой тактикой такого рода. Технологические фирмы, особенно стартапы, не имеют стимулов сообщать о потенциальном шпионаже американским чиновникам; а предприятия и университеты часто не знают об угрозе шпионажа или настолько щепетильны к местным политическим настроениям, что могут опасаться быть обвиненными в приверженности стереотипам, если они попытаются ввести более строгие защитные меры безопасности и контроля.
Поскольку Кремниевая долина продолжает захватывать мир, местная шпионская война продолжит становиться только жарче, и последствия будут резонировать далеко за пределами Северной Калифорнии. Это повествование основано на подробных интервью более чем полудюжины бывших сотрудников разведывательного сообщества США, непосредственно знакомых или имеющих опыт контрразведывательной деятельности в Области залива. Все они просили обеспечить свою анонимность для более открытого обсуждения деликатных вопросов. Ряд других лиц, которые работали в контрразведке в Области залива с начала 1970-х до середины 2000-х годов, согласились дать интервью под запись.
Как сказал один из бывших высокопоставленных сотрудников спецслужб, «Сан-Франциско это первопроходец — там в первую очередь проявляются изменения в работе иностранных контрразведок. Тренды рождаются здесь». Если мы хотим понять мир, где Россия и Китай активизируют свои шпионские игры против Соединенных Штатов, то нам нужно обратить внимание на то, что происходит в Сан-Франциско.
***
Российская разведка проявляла большой интерес к Сан-Франциско с самого начала холодной войны. По словам бывших чиновников, в те дни русские в основном собирали информацию о местных военных объектах, включая Президио, стратегически расположенную бывшую военную базу, размещенную на северной оконечности полуострова Сан-Франциско, с видом на мост Золотые Ворота.
С тех пор российские операции стали более смелыми, за одним заметным исключением: период сразу после окончания холодной войны. «Единственный раз, когда имел место коллективный выдох в отношении России, насчет того, что, может быть, все изменилось, это при Горбачеве, — говорит Лараэ Кай, который с 1985 по 2002 год работал в Области залива в контрразведке на российском и китайском направлении, — В отделении Пало-Альто мы даже поставили большой знак „Выход из бизнеса"».
Но этот оптимизм быстро угас, когда в 2000 году был избран Путин, напомнил Кай, который ушел в отставку в 2006 году: «С тех пор Россия неуклонно усиливается».
По мере того, как район залива превращался в технологический центр, Россия соответствующим образом видоизменила свои усилия, и российские шпионы все больше сосредоточивались на получении информации о ценных, чувствительных разработках либо на технологиях потенциально двойного назначения — как гражданского, так и военного — разрабатываемых или финансируемых компаниями или венчурными фирмами, базирующимися в регионе. Шпионская деятельность России традиционно была завязана на ее консульство в Сан-Франциско, которое администрация Трампа принудительно закрыла в начале сентября 2017 года.
Но даже при закрытом консульстве у российской разведки есть альтернативные средства для сбора данных в Кремниевой долине. Как заявили три бывших сотрудника разведки, одним из потенциальных механизмов такого рода является «Роснано США», единственная американская дочерняя компания «Роснано», российской государственной венчурной фирмы, в первую очередь ориентированной на нанотехнологии. Основанная в 2011 году «Роснано США» расположена в Менло-парке, неподалеку от Стэнфордского университета. «Некоторые [потенциально разведывательные] виды деятельности „Роснано США" был связаны не только с приобретением технологий, но и с внедрением людей в состав венчурных групп, с развитием этих отношений в Кремниевой долине, что позволило им всюду протянуть свои щупальца, — сказал мне один бывший сотрудник спецслужб, — И „Роснано США" — своего рода механизм для этого».
По словам этого человека, интересы «Роснано» распространялись на технологии как гражданского, так и потенциально военного назначения. Он также добавил, что представители спецслужб США были очень обеспокоены контактами между сотрудниками «Роснано США» и находящимися под подозрением российскими разведчиками, базирующимися в консульстве России в Сан-Франциско и в других местах. «Русские рассматривали [„Роснано США"] как разведывательную платформу, с которой они начинали операции», — заявил другой бывший сотрудник американских спецслужб («Роснано США» и посольство России в Вашингтоне не ответили на запросы о комментариях — прим. автора).
Россия также локально использует старые, проверенные методы. Сотрудники спецслужб подозревали, что российские шпионы привлекали местных высокооплачиваемых русских и восточноевропейских проституток к участию в классической русской «медовой ловушке» для сбора информации от (и «на» — прим. автора) руководителей технологических и венчурных компаний в Области залива. По словам еще одного бывшего сотрудника, секс-работники выслеживают руководителей в барах и ночных клубах высшего класса, таких как «Роузвуд Сенд Хилл», ультра-лакшери отель, расположенный неподалеку от офисов топовых финансовых компаний Кремниевой долины — печально известный своими изобилующими «медовыми ловушками» бурными вечеринками по четвергам — «Редвуд Рум», изысканный бар, расположенный в отеле «Клифт» в деловом центре Сан-Франциско, и другие места, идентифицированные как потенциально используемые офицерами российской разведки для сбора разведданных. «Если бы я был офицером российской разведки и знал, что эти высокооплачиваемые девушки затаскивают руководителей крупных компаний в свои комнаты, я бы тоже платил им за информацию, — сказал собеседник, — Все это идея о концентрических кольцах: вам не нужно самому быть внутри, вам просто нужен внутри кто-то, к кому у вас есть доступ».
***
Вмешательство России в президентские выборы 2016 года придало режиму Путина чрезмерную роль во время обсуждения проблем шпионажа на национальном уровне. Но поговорите с бывшими сотрудниками спецслужб, и многие из них скажут, что Китай представляет собой такую же по масштабам, если не большую, угрозу в долгосрочной перспективе. «Китайцы имеют просто огромные ресурсы, — сказала Кэтлин Пакетт, которая работала в контрразведке в Области залива с 1979 по 2007 год, — Времени у них больше всех в мире, и терпения больше всех в мире. То, что нужно больше всего на свете» (посольство Китая в Вашингтоне не ответило на запросы о комментариях — прим. автора).
Из-за экономического и политического значения Калифорнии, а также ее большого, хорошо себя зарекомендовавшего и при этом влиятельного эмигрантского сообщества, а также китайско-американских общин, Китайская Народная Республика придает большое значение своей разведывательной деятельности здесь, рассказали несколько бывших сотрудников спецслужб. По словам двоих из них, Калифорния в действительности является единственным штатом США, в котором Министерство государственной безопасности — главное агентство внешней разведки Китая — имеет специальное подразделение, ориентированное на политическую разведку и операции влияния (у Китая есть аналогичное подразделение для Вашингтона — прим. автора).
И если Калифорния находится на вершине китайских интересов, то, по словам одного из бывших сотрудников, Сан-Франциско это как «нирвана» для министерства госбезопасности — из-за потенциальной возможности выйти на местных лидеров и местных политиков, которые позже могут стать мэрами, губернаторами или конгрессменами. Их попытки становятся все более изощренными.
Иногда такого рода усилия по вербовке оказывались успешными. По словам четырех бывших сотрудников спецслужб, в 2000-х годах работник местного офиса сенатора Дианы Файнстайн в Сан-Франциско составлял отчеты для китайского министерства госбезопасности. Хотя этот человек, который являлся связным с местной китайской общиной, был уволен, обвинения ему так и не были предъявлены (один из бывших контрразведчиков объяснил это тем, что сотрудник предоставлял политические сведения, а не секретную информацию, что значительно затрудняло судебное преследование — прим. автора). Подозреваемый информатор «управлялся» должностными лицами, базирующимися при китайском консульстве в Сан-Франциско, рассказал другой бывший сотрудник спецслужб. Куратор шпиона за свою работу, «вероятно, получил награду по возвращению в Китай», сухо отметил собеседник.
Или возьмем дело Роуз Пак. Пак, которая умерла в сентябре 2016 года, на протяжении десятилетий была одним из выдающихся политических брокеров в Сан-Франциско. Хотя она никогда не занимала выборных должностей, она была известна тем, что ставила и снимала мэров, городских советников (или «супервайзеров», как они называются в Сан-Франциско — прим. автора) и проталкивала городские контракты для своих соратников и избирателей в китайском квартале.
По словам четырех бывших сотрудников спецслужб, были широко распространены опасения, что Пак сотрудничала с китайской разведкой и оказывала влияние на политику в Сан-Франциско таким образом, чтобы это было определенно выгодно китайскому правительству. Еще одна проблема, по словам американских официальных лиц, заключалась в роли Пак в организации многочисленных джанкет-туров в Китай, иногда возглавляемых ей лично и посещаемых (часто по несколько раз — прим. автора) многими видными политиками Области залива, включая бывшего мэра Сан-Франциско Эда Ли, который умер во время своего пребывания в должности в 2017 году. Политические джанкет-туры используются китайской разведкой для наблюдения («Каждый гостиничный номер прослушивается», — сказал мне один бывший чиновник — прим. автора) и подбора целей, а также для выявления и оценки потенциальных новобранцев, заявили бывшие сотрудники спецслужб (нет признаков того, что сама Пак была посвящена и сама принимала участие в какого-либо рода разведывательных предприятиях — прим. автора). Опасения по поводу связей Пак с китайской Коммунистической партией иногда просачивались в местные политические обсуждения, но указание разведывательного сообщества на то, что Пак, вероятно, являлась агентом влияния Пекина, впервые публикуется в этом материале.
Иногда деятельность китайской разведки в Сан-Франциско оказывалась на виду. Оцените историю об эстафете Олимпийского огня 2008 года — это невероятная вещь, о которой здесь также рассказывается впервые. Сан-Франциско был единственным городом США, принимавшим Олимпийский огонь на его пути в Пекин. И китайские чиновники были очень обеспокоены неурядицами из-за протестующих, а также вопросами управления имиджем, который Китай проецировал на остальной мир в преддверии игр.
Поэтому они решили ничего не оставлять на волю случая. По словам трех бывших работников спецслужб, для этого в Сан-Франциско из-за рубежа прилетели сотрудники китайского министерства госбезопасности и министерства общественной безопасности, которые присоединились к подозреваемым в шпионаже сотрудникам министерства госбезопасности, базирующимся в Области залива (как рассказали двое из бывших американских контрразведчиков, в то время дипломатом, ответственным за иностранные дела в консульстве Китая в Сан-Франциско, являлся находящийся под прикрытием офицер министерства госбезопасности — прим. автора) Американские официальные лица наблюдали, как китайские разведчики снимали на камеру тибетских монахов во время их шествия по мосту Золотые ворота, а известные им китайские шпионы наблюдали за про-тибетским митингом в центре города с участием Десмонда Туту и Ричарда Гира. Китайские шпионы также фиксировали участников митинга Фалуньгун на Юнион-сквер и отсняли кадры протестующих собственно по маршруту движения олимпийского факела.
Самое наглое, по словам бывших агентов спецслужб, то, что китайские чиновники свезли автобусами со всей Калифорнии шесть — восемь тысяч студентов, приехавших по программам обмена, которым угрожали потерей китайского государственного финансирования. Их использовали, чтобы сорвать протесты Фалуньгун, тибетцев, уйгуров и в поддержку демократии (они даже предоставляли этим студентам сухой паек — прим. автора). «Я не уверен, что они организовали бы такое в любом другом городе, но Сан-Франциско — это особое место» для Китая, сказал бывший высокопоставленный американский чиновник.
Офицеры контрразведки обладали предварительной информацией о некоторых аспектах этой операции и наблюдали за китайскими агентами, которые часто носили наушники, соединенные по радиосвязи. Они управляли движениями контрпротестующих, направляя группы поддерживающих КНР студентов для запугивания, срыва и подавления анти-пекинских протестующих на маршруте парада. Китайские офицеры разведки «общались друг с другом и говорили: «У нас есть три тибетских монаха, которые собираются читать на Пирсе 39 — нужно переместить в это место Группу A и Группу B, чтобы мы могли заглушить их, — вспоминал еще один бывший служащий, — Поэтому они перемещали эти группы, чтобы предотвратить любые протесты вдоль Эмбаркадеро».
«Мы разозлились», — сказал этот же бывший сотрудник спецслужб, потому что китайцы «мешали свободному выражению мнения» на эстафете олимпийского огня — их операция, по сути, была попыткой вражеской службы внешней разведки насильственно пресечь действие первой поправки в крупном американском городе.
Разногласия между ФБР и Госдепартаментом, где советовали придерживаться более сдержанного подхода, помешали сотрудникам американских спецслужб вмешаться непосредственно в действия китайцев во время самой эстафеты олимпийского огня, рассказал тот же бывший сотрудник (в Государственном департаменте заявили, что он не комментируют вопросы деятельности спецслужб — прим. автора). Этот источник также отметил, что американские разведчики все же передали информацию об эстафете своим австралийским коллегам — позднее факел должны были пронести через Канберру — которые отказали в визах некоторым китайским агентам, ответственным за потасовку в Сан-Франциско.
Китайская разведка уже давно сосредоточена на наблюдении и попытках контролировать китайских граждан, обучающихся за рубежом. Одним из хорошо задокументированных механизмов приложения этих усилий является использование в университетских городках групп Ассоциации китайских студентов и ученых. Связь между отдельными кампусами CSSA и местными китайскими дипломатическими представительствами бывает разной. Некоторые группы невосприимчивы к контролю или влиянию со стороны китайских правительственных чиновников, но многие считают, что находятся под непосредственным «руководством» своего местного консульства или посольства, получая средства от этих учреждений. «Сотрудники разведки в дипломатических учреждениях являются основным контактным пунктом для студентов в CSSA», — заявил один из бывших служащих.
Но некоторые из такого рода связей между студенческими группами и китайскими чиновниками являются тайными и даже принудительными. Как рассказал бывший сотрудник спецслужб, в одном из случаев на Среднем Западе в середине 2000-х годов студент, связанный с CSSA, сообщил о контакте другого китайского студента с ФБР офицеру китайского министерства госбезопасности, работающему под дипломатическим прикрытием в Чикаго. Студента быстро вывезли из страны. А по словам другого бывшего служащего, примерно пять лет назад в Области залива сотрудники контрразведки полагали, что аспирант, связанный с CSSA Университета Беркли, работает на министерство госбезопасности и сообщает о деятельности других китайских студентов на территории кампуса.
***
Когда речь идет об экономическом шпионаже, в частности, китайская разведка применяет более децентрализованную стратегию, чем Россия, рассказали мне бывшие работники спецслужб. Китай привлекает гораздо больший пул населения для достижения своих целей — используя беспринципных бизнесменов, пламенных националистов, студентов, путешественников и других. Один экс-сотрудник разведки сравнил подход Китая с «Земельными гонками» в Оклахоме, имея ввиду попытку захватить как можно больше таргетированных патентованных технологий или ай-пи адресов, причем как можно быстрее и используя как можно большее число каналов.
Китайская разведка также предпринимает весьма целенаправленные усилия по вербовке инсайдеров внутри организаций, чьи технологии их интересуют, рассказал тот же бывший сотрудник спецслужб. «Они очень хороши в мягком подборе людей и использовании уязвимостей, — в том числе с помощью угроз, — И они очень терпеливы в объединении различных частей. Мы видели, как они неоднократно экономили деньги и время, которые США тратят на исследования и разработки».
Арест в июле 2018 года в Кремниевой долине сотрудника «Эппл» Сяолана Чжана, который якобы украл служебную информацию о программе беспилотного автомобиля «Эппл» в пользу своего нового работодателя — китайского конкурента компании — похоже, соответствует этой схеме (Чжану инкременируется кража коммерческой тайны, он не был обвинен в каких-либо преступлениях, связанных со шпионажем, и настаивает на своей невиновности — прим. автора).
Более наглядным примером является дело Уолтера Лью, местного жителя Области залива, который в 2014 году был признан виновным в продаже государственному китайскому конгломерату весьма ценной запатентованной формулы пигментации, принадлежащей компании «Дюпон».
Лью был признан виновным в нарушении закона об экономическом шпионаже, эпохальной федеральной норме 1996 года, которая ужесточила наказания за кражу в торговле в интересах иностранного правительства. Сан-Франциско сыграл большую роль в делах, связанных с этим законом. Фактически первый обвинительный приговор по этому акту был вынесен в Сан-Франциско в 2006 году; первое наказание в соответствии с законом было применено в 2008 году; первое обвинение, вынесенное судом присяжных — дело самого Лью — в 2014 году. Все три случая касались Китая.
Китайцы «блестяще» претворяли в жизнь эту стратегию в течение многих лет, говорит Пакетт. «Они вкладывают все свои силы в шпионаж и получают все бесплатно».
Китайские операции в сфере кибершпионажа также нацелены на ряд технологических гигантов Кремниевой долины. Как мне рассказали два бывших сотрудника спецслужб, в ходе нескольких атак китайская разведка первым делом искала файлы юрисконсульта ряда американских компаний и другую юридическую документацию, чтобы получить доступ к ордерам закона «О наблюдении за иностранной разведкой» и циркулярам по вопросам национальной безопасности, ранее выданным этим учреждениям. Другими словами, первостепенный интерес китайцев заключался в выяснении масштабов владения чиновниками США информацией о собственно агентах разведки Китая — и в корректировке их поведения в соответствии с этим. «Если на самом деле речь идет о китайской разведке, — сказал бывший служащий, — то они могут изменить свой подход». Как заявили двое его бывших коллег, эта стратегия впервые проявилась во время взлома «Гугл», который произошел около десяти лет назад.
Хотя Китай и Россия требуют львиную долю ресурсов контрразведки в Области залива, в Кремниевой долине, как рассказали бывшие сотрудники спецслужб, также проявляют активность ряд дружественных разведок. По информации одного из собеседников, «грозной» силой в сфере экономического шпионажа стала Южная Корея, которая также пользуется особо изощренными методами кибершпионажа. Было отмечено, что американские чиновники были вынуждены выдать Сеулу «суровые предупреждения», чтобы «остановить хакинг» в Соединенных Штатах (посольство Южной Кореи в Вашингтоне не ответило на просьбы о представлении комментариев — прим. автора).
В области залива также активен Израиль — но здесь все сложно. По словам бывшего сотрудника спецслужб, Израиль имеет «культуру, которая облегчает и поощряет приобретение целевых компаний» — другими словами, он будет использовать информацию, собранную в регионе, чтобы уговорить или стимулировать частные израильские фирмы к покупке конкретных стартапов или других технологических компаний, базирующихся в Кремниевой долине. По словам бывших служащих, на протяжении 2000-х годов, подобную стратегию применяла французская разведка.
В своем ответе по электронной почте представитель израильского посольства в Вашингтоне написал, что «данные утверждения совершенно неверны и откровенно смешны. Израиль не ведет шпионажа в Соединенных Штатах». Представитель французского посольства отказался от комментариев.
Однако в разведывательном сообществе США существуют разногласия по поводу объема ресурсов, которые должны быть направлены против того, что, по сути, является «мягкой» формой шпионажа со стороны союзников США. «Я понимаю, что они пытаются получить преимущества от экономического шпионажа, — говорит еще один бывший высокопоставленный сотрудник спецслужб, — но стоит ли французский шпионаж такого эмоционального выброса, принимая во внимание то, что делают русские?»
***
По словам этих служащих, есть еще одна большая проблема в проведении контрразведывательной работы в Области залива: налаживание сотрудничества с местными представителями частного сектора, особенно в области технологий. Действительно, как говорят бывшие сотрудники разведки, многие случаи экономического шпионажа здесь не только не доходят до стадии судебного преследования, но часто остаются и вовсе незарегистрированными.
Это давний источник трений в долине. «Для нас самая большая проблема — по-настоящему серьезная — в ходе работы со многими из этих компаний заключается в том, что они не собираются вести судебное преследование, — сказал бывший агент контрразведки ФБР в Пало-Альто Лараэ Кай, который ушел в отставку в 2006 году. — У них будет сотрудник, который продаст технологию, скажем, русским или китайцам, и вместо того, чтобы сообщить об этом своим акционерам или инвесторам, они просто уволят его. Так, например, мы поймали парня, или у нас есть информация, и мы хотели бы вывести это на следующий уровень, а они не хотят это продвигать из-за негативных статей в СМИ, которые выйдут в итоге. Это самая неприятная вещь на свете».
Фирмы Кремниевой долины продолжают преуменьшать или прямо скрывать масштабы краж коммерческих тайн и других актов экономического шпионажа, говорят несколько бывших служащих. «Выйдя вперед и сказав, что у вас отсутствует контроль, вы полностью потеряете свою ценность в глазах акционеров или инвесторов, — отметил один из бывших сотрудников спецслужб, — Особенно это важно, когда вы имеете дело со стартапами или компаниями среднего уровня, которые ищут финансирование. Вы, в общем-то, объявляете миру, особенно если вы намереваетесь довести дело до публичного судебного процесса, что вы не смогли защитить свою информацию».
Открытая стартап-культура в Области залива также осложняет усилия контрразведки США, говорят бывшие служащие, потому что российские и китайские оперативники легче проникают в организации без каких-либо систем безопасности или иерархии на месте. Как отметил один бывший сотрудник спецслужб, это случаи вроде проникновения в молодые компании и стартапы, потому что ради стремления украсть ценную информацию или технологию «всегда легче попасть на первый этаж».
Однако непомерная стоимость жизни в Кремниевой долине означает, что для технических работников — а также потенциальных шпионов и тех, кто с ними сотрудничает — возможность «попасть на первый этаж» представляется все реже. Техническая индустрия в погоне за талантами и более низкими накладными расходами, теперь распространяется по стране шире, чем когда-либо прежде. И это распространение создает новые уязвимости. Следовательно, такие места, как Чапел Хилл в Северной Каролине и Боулдер в Колорадо — оба представляют собой средние города с процветающими технологическими отраслями — скорее всего, увидят всплеск дел, касающихся контрразведки (бывший сотрудник спецслужб отметил, что офис ФБР в Остине, штат Техас, нарастил свой контрразведывательный потенциал — прим. автора).
Но шпионы никогда не покинут Кремниевую долину. По мере роста глобального влияния региона будет расти и его магнитоподобное для секретных агентов мира притяжение. Как сказал бывший сотрудник спецслужб США, шпионы тянутся в район залива «как мотыльки на свет». Регион поможет на десятилетия вперед определить исход борьбы за глобальное превосходство, особенно между Соединенными Штатами и Китаем.
Зак Дорфман — старший научный сотрудник Совета Карнеги по этике в международных отношениях.