Впервые с момента прихода к власти в начале 1990-х годов президент Таджикистана Эмомали Рахмон посетил Узбекистан с государственным визитом. Это событие было объявлено историческим. Его уже назвали тем долгожданным прорывом, который положил конец противоборству соседей, которым до недавнего времени не удавалось наладить отношения.
«Кто бы мог представить себе это полтора года назад?» — задал риторический вопрос президент Узбекистана Шавкат Мирзиеев на банкете в первый вечер визита. Тон был задан, как только Рахмон сошел 17 августа с трапа своего самолета в ташкентском международном аэропорту, где его лично встретил Мирзиеёв. Два президента крепко обнялись. Подобными жестами взаимного расположения они неоднократно обменивались в течение двух дней визита, обращаясь друг к другу исключительно только как «дорогой друг» или «брат».
Таджикский политический аналитик Абдугани Мамадазимов сказал, что наметившаяся в Центральной Азии дипломатическая оттепель показала, чего могут достигать страны региона, когда им не мешают крупные геополитические игроки. «Основные мировые игроки заняты такими проблемами, как Сирия, выход Соединенных Штатов из ядерной сделки с Ираном, и проблемы Украины, — сказал Мамадазимов. — Все они заняты другими проблемами, и поэтому регион самообустраивается. Все инициативы исходят из самого региона и поддерживаются местным населением».
В дипломатическом плане самым важным документом, подписанным в ходе визита, стал договор о двустороннем стратегическом партнерстве. Это соглашение превращает неспокойных соседей в верных союзников, хотя пока только на бумаге. «Решение вывести межгосударственное сотрудничество на более высокий уровень стратегического партнерства — закономерный и логичный результат тех огромных позитивных изменений, которые произошли в наших отношениях», — сказал Рахмон по итогам переговоров один на один со своим узбекским коллегой.
Остальные 27 двусторонних правительственных соглашений касались сотрудничества в сферах промышленности, образования, пограничной безопасности, сельского хозяйства и пр. Разногласия между двумя соседями по региону крылись в давних взаимных обвинениях. Одно из них было связано с открытым вмешательством Узбекистана в гражданскую войну, разразившуюся в Таджикистане в 1990-х годах. Самая тяжкая обида состояла в том, что Ташкент встал на сторону врагов режима в Душанбе.
Мирзиёев 17 августа сказал, что Узбекистан будет участвовать в строительстве двух гидроэлектростанций на реке Зеравшан в Таджикистане. Река берет начало в горах Памира, протекает по северо-западной части Таджикистана, а затем пересекает границу с Узбекистаном к северу от Самарканда. «Мы будем строить их вместе. Произведенная мощность будет направлена как в Таджикистан, так и в Узбекистан», — сказал Мирзиёев.
Рахмон, тем временем, повторил заученную фразу об уважении Таджикистаном региональной водной безопасности. «Я говорил много раз и во многих местах, и хочу повторить еще раз — мы не оставим наших соседей без воды», — сказал он. Рахмон также подчеркнул, что обе страны совместно изучают возможность использования ресурсов Сарезского озера — высокогорного водоема на Памире, образовавшегося в результате мощного землетрясения в 1911 году и в настоящее время содержащего около 17 кубокилометров воды. «Мы могли бы использовать воду Сареза для снабжения региона питьевой водой», — сказал Рахмон.
Судя по словам лидеров, оттепель уже дала ощутимые результаты. Товарооборот между Таджикистаном и Узбекистаном в первом полугодии 2018 года удвоился по сравнению с аналогичным периодом годом ранее, заявил Рахмон, не назвав при этом конкретных цифр. Еще одной новостью, демонстрирующей ощутимые результаты, стало подписание в ходе визита 17 коммерческих соглашений между компаниями двух стран на общую сумму более 600 миллионов долларов.
Многое в этом направлении было сделано узбекской компанией по производству бытовой техники «Артел», которая продает свою продукцию непосредственно на таджикском рынке и активно рекламирует ее. Рахмон посетил один из заводов компании «Артел» и, по информации администрации президента Узбекистана, отметил качество и ценовую конкурентоспособность узбекских товаров. Хотя сами узбекистанцы стремятся приобретать китайские товары, которые, как правило, дешевле.
Но Таджикистан хочет видеть не только приток узбекского импорта, но и обратный поток таджикских товаров в Узбекистан. Однако выставка «Сделано в Таджикистане», которая была приурочена к визиту Рахмона, показывает, что товары, идущие в Узбекистан, будут в основном низкотехнологичными промышленными материалами, такими как уголь, алюминий и цемент. Товарам, которые, по признанию таджикского правительства, являются продуктом проводимой страной политики импортозамещения — включая напитки, консервы и мясомолочную продукцию — сложно будет закрепиться на узбекском рынке.
День обмена любезностями завершился концертом «Вечер дружбы», в котором приняли участие исполнители из обеих стран. «Узбеки и таджики — как две ветви одного дерева, как два берега одной реки. У нас одна религия, у нас общие земля и вода», — сказал Мирзиёев на концерте.
Второй день визита Рахмона прошел в том же духе в историческом городе Самарканд. Пишущие с одобрения правительства таджикские историки ранее немало сокрушались по поводу несправедливости передачи Самарканда и Бухары, этих двух знаменитых центров персидского языка и культуры, тюркской Узбекской ССР, а не персидской Таджикской ССР. Рахмон сам в прошлом, не особо скрываясь и работая на публику, заявлял, что Таджикистан однажды вернет себе эти города.
Находясь в Самарканде, Рахмон отправился в туристический тур. Он позировал для фотографий перед знаменитой площадью Регистан. В ходе осмотра достопримечательностей таджикский президент посетил могилы, возможно, двух самых известных лидеров в узбекской истории — Тамерлана и заклятого врага Рахмона — покойного президента Ислама Каримова. Именно смерть последнего в сентябре 2016 года привела к улучшению двусторонних связей.
Аналитик Мамадазимов считает, что, несмотря на большие успехи, есть некоторые аспекты, которые еще только предстоит урегулировать. «Есть несколько заминированных территорий между нашими границами. Это бросает тень на полномасштабное сближение. Как только вся эта территория будет очищена от мин, тогда можно будет сказать, что между странами не осталось никаких проблем», — сказал он.