Девушка заходит в вагон петербургского метро, держа бутылку. Она красиво ухожена, в антифеминистской манере, и все же собирается совершить акт феминизма. Она подходит к классическому мэнспредеру — парню, который случайно занял полтора места в знак почтения к своим гигантским гениталиям. Девушка заливает всю его промежность жидкостью, в которой, как потом обнаружилось, был разбавленный отбеливатель.
Когда видео инцидента неизбежно стало вирусным, СМИ задались вопросом: «Не зашла ли она слишком далеко?». И вообще говоря, большинство людей, знающих, что такое русский отбеливатель, думали о том, что у нее было в руках: это может быть похоже на наш современный отбеливатель, не самый опасный, но заставляющий вещи пахнуть так, как будто кто-то убирался в помещении. Во всех случаях наказание — от промокания до получения долговременного ущерба — было несоразмерным.
И клянусь, принимая во внимание менее чем 20-минутную ретроспективу, я думала, что это выглядело как чепуха. Это не прошло тест на запах — разве я когда-нибудь сделала бы что-то подобное?— дело в том, что такие «новости» никогда не появляются просто так. Что еще более важно, это было слишком аккуратно. Вероятно, какая-нибудь феминистка где-то и прямо сейчас заходит слишком далеко. Может быть, она забыла о разнице между искусством перформанса и поджогом, или кричит на сантехника, когда это действительно не то, что он имел в виду. Но будет ли она выбирать мэнспрендинг, одно из самых больших интернет-клише сегодняшнего дня, и готовить столь подробные предварительные планы, вплоть до использования искусного видеооператора, чтобы убедиться в том, что все видели, что она заходит слишком далеко?
Оказалось, что это была кампания; она сделала это с множеством людей, и у нее также были друзья: теперь это имело больше смысла. За исключением того, что, когда я была на встречах активистов, то почти всегда — особенно когда среди присутствующих одни женщины — находился кто-то, кто говорил: «Это звучит немного подло». Я не могла себе представить встречу, на которой откровенно поддержали бы такой агрессивный акт.
Все встало на свои места, когда петербургский журнал «Бумага» выследил одного из «мэнспредеров» из ролика и обнаружил, что он платный актер. Детали этой истории все еще отсутствовали: кто заплатил? Кремль? Сам Путин? Но, по крайней мере, теперь это было в рамках чего-то понятного, комфортно вписывающегося в новый российский экспортный бизнес: социально-раскольническое производство мемов и тролль-боты с неприятными, но невероятными мнениями.
Я не могу поручиться за достоверность «Бумаги». Это все на русском языке, поэтому я даже не знаю, какие факты я бы проверила, если бы у меня был какой-либо способ проверки. Все что я нашла — это версия реальности, имеющая смысл во вселенной, в которую я уже верю. Должно быть, так чувствовали себя все «альт-райт» (альтернативные правые — прим. перев.) противники феминизма, когда видео впервые начало циркулировать: крепясь, испытывая потрясение, но и странное успокоение. Надвигающийся распад цивилизованного социального порядка, женоненавистники, распространяющие ложь о феминизме, другие женоненавистники, верящие им, не столь сильны, но, по крайней мере, мне не нужно менять свое мнение.
И поэтому фейковые новости находят лазейку через тревоги своей аудитории. В Кремниевой долине разрабатывают детальные планы на случай конца демократии просто потому, что это поможет пережить войну и голод. Но не прямое давление людей, готовых поверить в любую старую ерунду, которую может извергнуть интернет, поскольку альтернатива состоит в том, чтобы постоянно проверять факты и пересматривать мнения.
Однако в этом анализе конца света отсутствует тот факт, что пропаганда не является новым изобретением. Люди какое-то время будут верить надуманной клевете — Германия вот-вот выиграет войну, но ваш сосед слушает радиопрограммы повстанцев — но, в конце концов, скептицизм всегда срабатывает, благодаря житейской мудрости: все, что звучит слишком уж удивительно или опьяняюще, скорее всего, никогда не происходило. Нам просто нужно заново открыть для себя наше легкое недовольство, примириться с этой рутиной. Фейковые новости — временное явление, враг Волшебника из Страны Оз — холодная вода.
В чем секрет стиля? Выбросить практически всю одежду
Где-то в подростковом возрасте, и я думаю, что это так же верно для мальчиков, как и для девочек, все делятся на две категории: тех, кто носит «стильное» и тех, кто носит «чистое».
«Стильные» время от времени пытаются перестроить «такого рода чистых», но то, что они не понимают об остальных из нас, это наше огромное чувство превосходства, которое вообще ни на чем не основано. Я имею ничуть не менее потребительское или, наоборот, аскетичное отношение; я не думаю постоянно о высоких вещах; мне не хватает тщеславия, и я могу с шумом доказывать, что нажала не на ту кнопку на телефоне, сфоткав себя снизу. Я правда чувствую себя абсолютно прекрасно, не имея правильной обуви: находчивая и самодостаточная, словно живу вне системы и пасу собственный скот.
Или я чувствовала себя прекрасно, пока не прочитала «How Not to Wear Black» («Как не носить черное» — прим. перев.) модного редактора Анны Мерфи. Это была ненужная дихотомия, стильная в сравнении с остальными.
Теперь я знаю, что у стильных не больше одежды, у них ее меньше (есть правило номер 666: разделите свою одежду на шесть кучек, выбросьте все, что вы не носили в течение шести месяцев, задайте себе шесть вопросов, ни один из которых не звучит как-то так: «В чем смысл всего этого? Почему я здесь?» — прим. автора). Они не тратят много времени на размышления об этом, они тратят меньше, потому что они выбрасывают всю свою одежду.
Они не более тщательно изучаются и не критикуются более широким кругом людей, каждый получает это в равной доле. Они просто контролируют свою работу и находят лучший ответ на критику. Вы думаете, что то, как они выглядят, это основная часть того, кем они являются? На самом деле наоборот: то, кем они являются, это основная часть того, как они выглядят. Мне уже слишком поздно, но подростки шик-диссиденты, спасайтесь.
Не все является рецептом протеста
Я возражаю против всеобщего одобрения, как это делает Гордон Браун. Несправедливость, жестокое и бесполезное распространение трудностей: кто бы этого не сделал? Однако вердикт Брауна — что он вызовет гражданские волнения, ошибочен. Может быть, да, а, может, и нет. Беспорядки, как известно, трудно успокаивать, и чем они масштабнее, тем это сложнее. Мятежи интерпретируются в соответствии с повестками дня. Обращение вспять процесса Брексита, по-видимому, принесет на улицы кровь, но что, если это получит всеобщее одобрение? Лучше делать серьезное дело, чем отступать под натиском коктейлей Молотова.