«Эль Паис»: Как Вы оцениваете состояние двусторонних российско-испанских отношений, и каковы приоритетные темы, которые Вы намерены обсудить во время своего визита в Мадрид?
Сергей Лавров: Сегодня Мадрид — наш важный партнер в Европе. Поддержанию доброжелательной атмосферы в двусторонних связях способствует регулярный политический диалог на высшем уровне. Устойчиво растет товарооборот, который по итогам прошлого года увеличился на 20,6%, достигнув 5,3 миллиарда долларов. Положительная динамика сохраняется и в нынешнем году. Плодотворно работает Межправительственная смешанная комиссия по экономическому и промышленному сотрудничеству, очередное, десятое заседание которой должно состояться в ближайшее время.
Укрепляется гуманитарное взаимодействие. С большим успехом в 2015-2016 годах прошел Год русского языка и литературы на русском языке в Испании и Год испанского языка и литературы на испанском языке в России. В настоящее время продолжается совместная работа по наполнению программы запланированного на 2019-2020 годы перекрестного Года образования и науки. Продвигаются туристические обмены. Этому во многом способствовало успешное проведение в перекрестного Года туризма (2016-2017). Ежегодно вашу гостеприимную страну посещает более 1 миллиона россиян. С удовлетворением констатирую постепенное увеличение испанских туристов в России. Их количество в минувшем году составило порядка 120 тысяч человек.
Достаточно интенсивный характер носят контакты по линии внешнеполитических ведомств. За последние годы мои испанские коллеги дважды посещали Москву. Мы также встречались на различных многосторонних площадках. Буду рад возможности познакомиться с новым министром иностранных дел, по делам Европейского союза и сотрудничества Испании господином Ж.Боррелем, с которым я планирую предметно обсудить ключевые вопросы двусторонней, европейской и международной повестки дня.
— Экономическое сотрудничество между Россией и Европейским союзом серьезно пострадало из-за Украины и Крыма, что привело к санкциям и контрсанкциям. Что должна, что хочет и что может сделать Россия, по Вашему мнению, чтобы выйти из состояния конфронтации?
— Нынешнее состояние отношений между Россией и ЕС не может считаться нормальным. Думаю, что с этим согласны и наши испанские партнеры. Мифическая «российская угроза» навязывается европейцам, по большей части, извне. Основным раздражителем остается недальновидное решение Евросоюза ввести против России — по прямой указке Вашингтона — односторонние ограничения. Примечательно, что сами американцы при этом убытков не несут. По инерции брюссельская бюрократия «заморозила» и большинство доказавших свою эффективность диалоговых механизмов практической кооперации.
Наиболее близки к объективной оценке ситуации деловые круги в Европе. Весьма показателен в этом плане августовский доклад Восточного комитета германской экономики, в котором содержится призыв пересмотреть стратегию ЕС в отношении нашей страны, приступить к развитию полноформатного экономического сотрудничества.
Цифры потерь государств Евросоюза от санкций называются различные. По некоторым оценкам, речь идет о сумме, значительно превышающей 100 миллиардов евро. Важно, чтобы это понимание пришло, наконец, к европейским политикам. Мы неоднократно говорили о готовности отменить контрмеры. Но первый шаг в этом направлении должен сделать именно ЕС, который пошел на раскручивание санкционной спирали. Рассчитываем, что здравый смысл в итоге возьмет верх. Ведь объективно санкции не выгодны ни России, ни Евросоюзу.
— В 2015 году Россия и Израиль достигли соглашения о совместных действиях по обеспечению безопасности полетов над Сирией. Это соглашение эффективно действовало на протяжении трех лет. Будет ли оно действовать в дальнейшем? В случае если оно будет поддерживаться, будет ли оно откорректировано?
— Действительно, в свое время президент России Владимир Путин и премьер-министр Биньямин Нетаньяху пришли к пониманию необходимости сотрудничества в предотвращении воздушных конфликтов между действующей в Сирии группировкой ВКС России и ВВС Израиля. Речь идет именно о понимании, а не каком-либо письменно оформленном соглашении по образцу, например, подписанного в октябре 2015 года российско-американского Меморандума о предотвращении инцидентов и обеспечении безопасности полетов авиации в ходе операции в Сирии.
К сожалению, израильская сторона не всегда четко выполняла обязательства, прежде всего в части, касающейся предупреждения российских военных о боевых операциях, осуществляемых на сирийской территории. В ряде случаев это ставило под угрозу жизнь и здоровье находящихся в Сирии наших военнослужащих — например, при бомбардировке израильскими самолетами объектов в районе Пальмиры в марте 2017 года.
Мы предупреждали о том, что подобное отношение может привести к трагическим последствиям — такие сигналы доводились по всем каналам и на самом высоком уровне. Одновременно подчеркивали, что силовые акции не способны решить вопросы израильской обеспокоенности в сфере безопасности, а лишь способствуют росту региональной напряженности. Тем не менее, практика нанесения ударов по целям на территории Сирии продолжалась. Именно это привело к трагической гибели российского самолета-разведчика Ил-20 с 15 офицерами на борту. Не буду вдаваться в подробности трагедии. Они известны. А причины хорошо понятны специалистам. После инцидента 17 сентября мы не могли оставить все как есть. Реакция России была сдержанной, но решительной.
— В Сирии союзниками России являются президент Башар Асад, Иран и Турция. Но на территории Сирии действуют военные США, европейских стран НАТО и вооруженная оппозиция. Возможно ли объединение всех этих сил для борьбы с радикальными исламистами ради установления мира в Сирии?
— С нашей точки зрения, это было бы идеальным решением, к которому мы неоднократно призывали. Терроризм — глобальный вызов и нейтрализовать его можно только сообща, на прочной основе международного права.
Попутно отмечу, что статус вооруженного присутствия упомянутых Вами государств в Сирии далеко не равноценен. Например, российские военные находятся на сирийской земле в соответствии с обращением и по приглашению законных властей этой страны. При этом нахождение там американцев — без согласия ее руководства — противоречит международному праву, являясь по сути оккупацией части территории суверенного государства.
— Верите ли Вы в стремление президента CШA Дональда Трампа улучшить отношения между двумя странами? Если верите, то на чем основано Ваше доверие?
— Дональд Трамп и в публичных комментариях, и на двусторонних встречах не раз говорил о стремлении к нормализации российско-американских отношений. Думаю, что он действительно хотел бы изменить к лучшему атмосферу диалога, найти точки соприкосновения по различным вопросам, причем вовсе не из-за каких-то особых чувств к нашей стране. Нынешний президент США — прагматик и интересы Америки для него, разумеется, стоят на первом месте. Но он понимает, что стабильное и предсказуемое сотрудничество с Россией, безусловно, выгоднее самим американцам, чем продолжение бесплодной конфронтации.
В мировых делах слишком много проблем, где интересы России и США пересекаются. Как обладатели крупнейших ядерных потенциалов мы вместе несем особую ответственность за поддержание стратегической стабильности и глобальной безопасности. Есть и другие сферы, где нам в любом случае предстоит работать — от борьбы с терроризмом и другими опасными вызовами до урегулирования региональных кризисных ситуаций, развития торгово-экономических связей, вопросов экологии, климата.
Не секрет, что США сейчас проходят непростой этап внутреннего развития и это мешает нормальному взаимодействию. В вашингтонских политических разборках активно используется «российская карта», искусственно подогреваются русофобские настроения. Хочется надеяться, что американские элиты в какой-то момент разберутся между собой, и их дрязги перестанут отравлять российско-американские связи. Это позволило бы восстановить полноформатное сотрудничество, в целом способствовало бы оздоровлению международной обстановки.
— В климате всеобщего недоверия, хуже которого не было со времен холодной войны, возможно ли выделить и решить конкретные проблемы в отношениях с США, например в области разоружения, несмотря на общую обстановку?
— Мы открыты к тому, чтобы в прагматичном ключе искать решения различных проблем в наших отношениях. Готовы для начала постараться наладить конструктивный диалог хотя бы в тех областях, где интересы России и США объективно пересекаются и где есть шансы добиться позитивных результатов. Однако на практике выделять и решать отдельные вопросы пока не получается из-за позиции американской стороны.
К примеру, давно предлагаем заняться устранением многочисленных «раздражителей» в двусторонней сфере отношений — будь то неприемлемая ситуация с арестами наших граждан по американским запросам в третьих странах или положение усыновленных из России детей в США. Многие из них вполне можно было бы урегулировать при наличии доброй воли с обеих сторон. Однако в Вашингтоне последовательно уклоняются от поиска развязок, ссылаясь на общую неблагоприятную атмосферу отношений, ситуацию на Украине, в Сирии и др.
Совместной работе сильно мешают внутриполитические неурядицы в США. К сожалению, их заложниками становятся даже важные для поддержания глобальной стабильности договоры между нашими странами о разоружении. Симптоматично, что республиканская администрация объявила о намерении выйти из Договора о РСМД именно накануне промежуточных выборов в Конгресс 6 ноября. Видимо, она не в последнюю очередь рассчитывала таким образом подкрепить позиции однопартийцев накануне голосования.
— Во времена холодной войны главной причиной конфронтации между СССР и Западом была идеология. Могли бы Вы сформулировать главную причину расхождений между Россией и Западом сегодня?
— Основная причина заключается в стремлении ряда государств Запада сохранить любой ценой лидирующие позиции на международной арене, продолжать навязывать всем и повсюду свою волю и ценности, решать свои узкокорыстные проблемы за счет других членов мирового сообщества.
Особенно сильны эти настроения в американском политическом истеблишменте, где упорно отказываются признавать объективные реалии формирующегося полицентричного мироустройства, по-прежнему рассматривая США в качестве мирового гегемона, по указке которого должны действовать все остальные.
Соответственно, в независимой внешней политике России, в нашей самостоятельной позиции по ключевым проблемам современности видят угрозу американскому, в целом западному глобальному доминированию. В этой связи против нас энергично применяют односторонние экономические санкции, другие инструменты сдерживания — от наращивания военной активности вблизи наших границ до беспрецедентной по размаху антироссийской информационной кампании.
Хочется надеяться, что в западных столицах со временем осознают, что это тупиковый путь. Со своей стороны мы были и остаемся открыты к тому, чтобы вести конструктивный прагматичный диалог, выстраивать отношения, основанные на принципах международного права, взаимного уважения и учета интересов друг друга.