О главном Александр Лукашенко с Владимиром Путиным в Сочи, похоже, так и не договорился. Но и на серьезные уступки, судя по всему, не пошел. «Не маневрами только живы люди», — отмахнулся белорусский президент 15 февраля в Сочи от прессы, которой зудело узнать, обсуждалась ли компенсация за налоговый маневр в российской нефтянке.
Казуистика на тему суверенитета и независимости
Да, в этой служебной командировке Лукашенко вместе с Путиным предавался разным здоровым утехам: горные лыжи, хоккей, совместная трапеза с розовыми после свежего воздуха лицами…
Но кто поверит, что президент Белоруссии выбрался туда ради этих удовольствий? Он ведь и дома потешные соревнования регулярно устраивает — от рождественского хоккейного турнира до «Минской лыжни».
На самом деле нефтяная компенсация — не пустяк. Сам Лукашенко ранее говорил, что если ее не дадут, то Белоруссия потеряет около 400 млн долларов только в нынешнем году, а за все время маневра — аж 15 миллиардов долларов.
И если вопрос не сдвинулся, это означает, что Минск де-факто не готов на дальнейшую интеграцию по российскому сценарию, а Россия не готова быть щедрой душой за так.
После декабрьского «ультиматума Медведева» ряд российских СМИ стал обсуждать инкорпорацию Белоруссии как вопрос почти решенный. Да и сам Лукашенко условия российского премьера: хотите субсидий — соглашайтесь на «продвинутый вариант» интеграции по союзному договору 1999 года — воспринял как покушение на суверенитет.
В Сочи белорусский президент снова затронул эту тему: «Зачем нам поднимать вопросы суверенитета Белоруссии и России? Это икона, это святое… Мы даже в этом контексте не обсуждаем эти проблемы».
Правда, рассуждения выглядели путаными, поскольку вслед оратор вдруг произнес фразу, которая вызвала оторопь у белорусских националистов: «Для меня независимость — это понятие относительное».
Более того, Лукашенко подчеркнул, что два лидера «готовы настолько идти далеко в единении, объединении наших усилий государств и народов», насколько готовы сами народы.
Путин же оценил итоги переговоров лапидарно: «Мне кажется, что работа у нас получилась». Обмолвился, что тема союзного договора обсуждалась, но конкретики не пролил. И тоже пожонглировал казуистикой на тему, что независимость в современном мире условна.
Попытались спрятать неудачу
Неужели эти серьезные мужчины рассуждали о природе и погоде?
Карбалевич сомневается, что в дни сочинских переговоров стороны действительно не касались налогового маневра. Аналитик обращает внимание на состав делегаций в первый день: «Там были министры как раз на эту тему».
Действительно, 13 февраля в обеих переговорных командах были в основном представители финансово-экономического блока. С российской стороны, в частности, присутствовали первый вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов, вице-премьер Дмитрий Козак, глава Минэкономразвития Максим Орешкин, посол в Белоруссии Михаил Бабич (также погруженный в экономическую тематику). Все они, к слову, в последние пару месяцев отметились жесткими заявлениями по Белоруссии.
Именно Козак еще за два дня до «ультиматума Медведева» послал Минску черную метку. Он отказался обсуждать с белорусами налоговый маневр и скидку на газ «до принятия принципиальных решений о движении в направлении дальнейшей интеграции России и Белоруссии в рамках Союзного государства».
Силуанов в декабре заявлял, что Москва больше не готова раздавать подарки в виде субсидий, не получая ничего взамен. Орешкин недавно намекал, что Минск из-за обиды на Россию блокирует решения в формате ЕАЭС. Бабич же не без иронии заявлял, что его страна будет только рада, если белорусские партнеры найдут альтернативную нефть. Типа: баба с возу — кобыле легче.
Вряд ли Путин собрал этих серьезных мужчин, чтобы поболтать с белорусскими гостями о природе и погоде. Скорее, разговор шел о главном и по гамбургскому счету. А коль не срослось, то лучше сказать, что больные темы и не трогали. И вообще — что они не так уж важны. Как в басне про лису и виноград.
Высокого гостя задержали в Сочи не без умысла?
Вдобавок ко всему из-за переговорного марафона в Сочи Лукашенко был вынужден в последний момент отменить поездку на Мюнхенскую конференцию по безопасности. Хотя там ему зарезервировали место в дискуссии «Отношения Восток — Запад».
Получилось пикантно. Ведь сам белорусский президент дорожит западным вектором, нишей миротворчества. Минувшей осенью он с удовольствием использовал трибуну встречи Основной группы Мюнхенской конференции по безопасности в Минске: призывал больше вкладывать в Белоруссию, пиарил инициативу «Хельсинки-2».
А вот в Москве не очень довольны тем, что, как там выражаются, «Батька» заигрывает с Западом. И тут лезет в голову конспирологическая мысль: а не специально ли российские друзья так растянули сейчас программу пребывания высокого белорусского гостя? Ведь главные вопросы, судя по всему, были обсуждены еще 13 февраля. Участие днем позже во встрече с прилетевшими к Путину президентами Ирана и Турции не выглядело таким уж жизненно важным для Лукашенко. Тем более что его пригласили, похоже, только на чаепитие.
И наконец, сегодняшнее обсуждение вопросов сотрудничества в гуманитарной сфере — тоже не та проблематика, ради которой белорусский руководитель выбирался бы в Сочи. Но коль уж предложили такую марафонскую программу — отказываться было, видимо, неудобно. Тем более что дважды за последние полгода Лукашенко после неудачных переговоров с Путиным делал демарши: в августе отказался пойти на турнир по самбо, в декабре — сыграть в хоккей на Красной площади.
Политический хоккей на измор
На этот же раз два государственных лидера плюс младший сын белорусского президента Николай Лукашенко демонстративно погоняли шайбу в одной команде. Но искушенная публика понимает: на принципиальные вопросы двусторонних отношений эта идиллия не распространяется. У российской и белорусской переговорных команд — разные установки, а по большому счету — разные интересы. Пока особо сблизить позиции, похоже, не удалось.
Впрочем, вероятно, что Лукашенко дал понять: он выбирает не продвинутый, а, пользуясь термином Медведева, консервативный вариант интеграции. Кремль, в свою очередь, пока решил не перегибать палку. Не хотите — как хотите, но тогда на наши пряники особо не надейтесь. То есть — очередной шаткий временный компромисс.
Да, а в Мюнхен отправили председателя КГБ Валерия Вакульчика. Почему тогда не министра иностранных дел, архитектора разрядки с Западом Владимира Макея? В социальных сетях тут же вспомнили, что когда у Лукашенко не выплясывалось самому лететь в Европу, то на всякие форумы посылались технические фигуры, исполнители без намека на политические амбиции. В этом есть своя логика, если вспомнить фразу бессменного президента, что в Белоруссии — один политик.
Так или иначе, но на чисто символическом уровне получилось, что Путин в этот раз спутал Лукашенко карты на западном направлении. Однако этот вектор становится для Минска все важнее. Именно потому, что Кремль стоит на своем, поддавливает. Перспектива такова, что экономическая поддержка с его стороны будет становиться скупее. Если белорусская сторона не согласится на «продвинутую» интеграцию, чреватую медленным поглощением. Но Лукашенко же сказал: суверенитет — это икона.
При этом в Кремле такой пафос могут воспринимать с усмешечкой. У Москвы в этой игре — априорное преимущество. Для нее спорные вопросы не критичны, можно играть вдолгую. А вот для Белоруссии это драматичный вызов. Политический хоккей на измор продолжается.