Борьба России и США за монополию в энергетической сфере отдает холодной войной, тогда как разногласия по данному вопросу внутри Европейского Союза подрывают столь необходимое ему сейчас единство.
Интересы и расчеты вокруг «Северного потока — 2»
«Молекула российского газа остается молекулой российского газа вне зависимости от того, проходит ли она через Украину или Балтийское море». Именно с такими словами канцлер Ангела Меркель встала на защиту «Северного потока — 2» на Конференции по безопасности в Мюнхене 16 февраля этого года. Германия крепко держится за проект газопровода, несмотря на жесткую критику соседей и предупреждения (в первую очередь от США) насчет энергозависимости от России. Дело в том, что обслуживание трубопровода и его наполнение голубым топливом полностью находятся в руках Газпрома.
Противники проекта (Украина, прежде всего, а также Польша и Прибалтика) видят в обходном маршруте угрозу для национальной безопасности. В Киеве справедливо опасаются, что появление альтернативного трубопровода лишит страну значительной части гарантий защиты и повлечет за собой новые российские угрозы.
Сторонники проекта в свою очередь подчеркивают его исключительно экономическую сущность и связанную с ним выгоду: меньшая стоимость транспортировки (Киев требует за транзит каждый год миллиарды евро) и повышение энергобезопасности в связи с диверсификацией сети. Не стоит сбрасывать со счетов и личную выгоду некоторых участников: бывший канцлер ФРГ и давний друг Владимира Путина Герхардт Шредер в бытность премьером сначала открыл путь для строительства первого трансбалтийского газопровода, а затем вошел в совет директоров занимающегося им предприятия (на 51% принадлежит Газпрому) в 2006 году. Нынешнее немецкое правительство всячески отрицает зависимость от российских интересов, несмотря на всю полемику. «Раз мы уже получали российский газ во времена холодной войны, не знаю, что сейчас могло произойти, чтобы мы не могли сказать, что Россия остается нашим партнером», — отметила Ангела Меркель.
Холодная война 2.0?
Этот традиционный для Меркель прагматизм не получил отклика в Америке. США утверждают, что Германия оказалась в заложниках у Москвы, и поддерживают европейских противников «Северного потока — 2». Как бы то ни было, за тревогой насчет того, что европейские государства могут попасть под влияние старого соперника, скрываются куда менее высоконравственные интересы. Избранный под лозунгом «Америка прежде всего» президент не скрывает стремления добиться монополии на мировом рынке сжиженного природного газа (СПГ). Эта сомнительная цель требует новых рынков сбыта и ведет к усилению давления администрации Трампа на ее европейских партнеров, которые итак уже зажаты в тиски угрозой экономических санкций и отхода США в рамках НАТО.
ЕС в проигрыше при любом раскладе
Первой жертвой этого противостояния становится Евросоюз, связи внутри которого и так уже серьезно ослабли. Несмотря на публичные проявления взаимопонимания между Ангелой Меркель и французским лидером Эммануэлем Макроном (последним тому примером стало подписанное 22 января в Ахене соглашение о сотрудничестве), спад солидарности, которая представляет собой единственную силу ЕС, ощущается уже даже в этом ключевом дуэте.
С 2017 года Европейская комиссия пытается изменить директиву об общих правилах для внутреннего газового рынка (2009/73). Германия стремится спасти свой проект (и инвестиции), а также избежать внешних ограничений, однако Еврокомиссия требует применения правил внутреннего рынка для всех трубопроводов из третьих стран. Иначе говоря, «Газпром» может лишиться контроля, поскольку владение и управление трубопроводом одним предприятием запрещены на территории ЕС. Чтобы не допустить введения поддержанного Восточной Европой ограничения, немецкое правительство сделало ставку на негласную поддержку Франции, так как французская «Анжи» является одним из главных спонсоров «Северного потока — 2». Как бы то ни было, 7 февраля скептически настроенный друг преподнес Германии неприятный сюрприз и пошел против нее.
Это стало отражением растущего недовольства ряда европейских государств по поводу односторонних решений Германии, которые в некоторых случаях признаются излишне амбициозными и эгоистичными. Хотя французская и немецкая дипломатии сумели найти компромисс 8 февраля, это ничего не меняет: зреющие в ЕС не первый год тревожные настроения вновь вышли на всеобщее обозрение, оставив у соглашения горький привкус обид и, возможно, неисправимого раскола, который вызывает опасения насчет будущего Евросоюза.
Еврокомиссия получила контроль, но у Германии все еще остается широкое поле для маневра. Польша сама намеревается стать энергетическим центром Европы и вкладывает средства в газопровод из Норвегии в обход Германии. Италия бы хотела вообще забыть о Северной Европе и импортировать российский газ по южному маршруту. Хотя все члены ЕС в конечном итоге приняли продолжение проекта, никто, судя по всему, не вышел из ситуации победителем.