Страна Михаила Саакашвили стала жертвой агрессии Путина. Финляндия и Швеция не станут.
В недавней статье в «Форейн полиси» (Foreign Policy) бывший грузинский президент Михаил Саакашвили утверждает, что «наиболее вероятной целью России в ближайшем будущем станут Финляндия или Швеция». Как объясняет Саакашвили, «нападая на страну, не входящую в НАТО, [президент России Владимир] Путин не рискует получить пропорциональный ответ в соответствии со Статьей 5. Но, сделав целью европейскую страну, он может рассчитывать, что дома пожнет плоды общественного одобрения со стороны избирателей, которым сейчас отчаянно нужна какая-то победа».
К счастью для Финляндии и Швеции, аргументы Саакашвили больше основаны на раздувании образа угрозы, российской истерии и плохом анализе, чем на реалистичном понимании сегодняшних межгосударственных отношений в Северной Европе.
Во-первых, развязывание войны — это всегда потенциальный путь к катастрофе. Если посмотреть на стоимость российского вторжения на Крымский полуостров и Восточную Украину с 2014 года, то окажется, что расходы очень высоки — и продолжают увеличиваться. Сегодня Россия сталкивается с растущими экономическими санкциями и политической изоляцией. Если успех России на Украине, как она сама говорит, и был победой, то победа эта пиррова.
Во-вторых, хотя отношения между Россией и Западом и натянуты, в повседневной жизни между ними продолжается довольно обширное сотрудничество. Такое положение дел отражает тот факт, что западные страны — и Европа в целом — не могут быть в безопасности, если не добьются долгосрочного дипломатического понимания с Россией. Это признают обе стороны. В последнее время дипломатии уделялось мало внимания, но это не значит, что надо прекратить попытки. Финляндия остается одной из немногих европейских стран, которые общаются с Россией на самом высоком политическом уровне, стараясь снизить напряжение. Ожидать, что Россия капитулирует перед лицом все более серьезных экономических санкций или что она распадется мирным путем в результате внутренних беспорядков, было бы ошибкой. И Россия, и Запад заинтересованы в том, чтобы разрешить нынешний кризис, не прибегая к силе оружия.
Наконец, Финляндия и Швеция очень серьезно относятся к своим обязательствам по территориальной обороне.
А в случае Финляндии территориальная защита от внешней агрессии была смыслом существования финских вооруженных сил, с тех пор как страна обрела независимость более 100 лет назад.
В этом смысле ничего не изменилось и после окончания холодной войны 30 лет назад. В 1990-х годах большинство европейских государств пересмотрели свои взгляды на оборону. В период с 1989 по 2013 годы большинство европейских вооруженных сил превратились в небольшие полностью добровольческие организации, хорошо подходящие для многонациональных экспедиционных операций с символическим участием войск. Дивизионные и бригадные структуры были упразднены. Вооружения для дальнего огня, радиоэлектронной борьбы, наземной противовоздушной обороны, а также основные танки и системы залпового огня были списаны. На место механизированной маневренной войны в военных доктринах пришли управление военным кризисом, военно-гражданское сотрудничество и борьба с повстанцами. Короче говоря, западные вооруженные силы, особенно в Европе, сильно сократились.
Было одно исключение — Финляндия. Она никогда не переставала заниматься территориальной обороной. Сегодня это приносит свои плоды. В сфере обороны не бывает быстрых решений. Утраченный военный потенциал не получится быстро восстановить. Именно в этом и есть суть военной проблемы Европы. Нет никакой необходимости в так называемых войсках прикрытия, когда у тебя дома все в порядке. Нельзя и дальше пытаться переложить свои оборонные расходы на других (например, на Соединенные Штаты), когда речь идет о национальной безопасности и выживании. Слишком многие европейские государства стали чересчур зависимы от Соединенных Штатов в деле сдерживания внешней военной агрессии и, если необходимо, защиты национальной территории и территории альянса НАТО.
Швеция получала мирные дивиденды некоторое время после распада Советского Союза и окончания холодной войны. Она потеряла значительный военный потенциал в области территориальной защиты, особенно на суше. Тем не менее в течение всего этого периода Швеция сохраняла значительный потенциал на море и в воздухе. А после 2014 года Швеция переориентировалась на оборону собственной и прилегающих территорий. Кроме того, были увеличены закупки в военной сфере. Позитивно выглядят и планы увеличения шведского военного бюджета. К тому же Финляндия и Швеция участвуют в двусторонних и многосторонних соглашениях о сотрудничестве в области обороны. Сохранение и развитие собственных надежных возможностей в сфере территориальной обороны не мешает потенциалу международного сотрудничества.
Более того, Финляндия и Швеция расширили свои уже существующие программы по сотрудничеству — как друг с другом, так и с другими государствами. В этом отношении важные игроки — США и НАТО. Но сотрудничество в области обороны не может заменить собственный военный потенциал страны. На этом строится логика Статьи 3 Североатлантического договора. Это относится к Финляндии и Швеции, как и к любой другой стране независимо от того, является ли она членом НАТО или нет.
Ведь даже самый большой медведь не станет есть дикобраза. Грузия действительно утратила часть территории в пользу России в 2008 году, когда Саакашвили был президентом Грузии. Из этого опыта можно многое вынести, но он не значит, что Россия начнет войну против Швеции или Финляндии, чтобы повысить популярность Путина, как утверждает Саакашвили.