По данным британской ветеринарной благотворительной организации «Народная поликлиника для больных животных» (The People's Dispensary for Sick Animals, PDSA), у половины британцев есть домашний питомец. Многие владельцы этих 11,1 миллиона кошек, 8,9 миллионов собак и одного миллиона кроликов относятся к ним как к членам семьи. Но, несмотря на то, что мы любим их, заботимся о них, празднуем их дни рождения и оплакиваем кончину, этично ли в принципе их заводить? Некоторые защитники прав животных и эксперты по этике, в том числе и я, утверждают, что нет.
Сама традиция содержания дома животных в корне неправильна, ведь она подразумевает манипуляции с телом животных, их поведением и эмоциями. Веками тела животных (в особенности собак, лошадей и кроликов) видоизменяли в соответствии с модой и предпочтениями людей. И часто это наносит животным значительный физический вред.
Например, некоторые породы очень подвержены болезненным и зачастую фатальным генетическим дефектам. Физические особенности, которые высоко ценятся людьми (очень маленький и очень большой размер, вдавленные носы), могут быть причиной дискомфорта и вызывать трудности при дыхании, родах и других естественных процессах организма.
Даже животные, которых специально не подвергали селекции, часто сталкиваются с телесными манипуляциями, которые нарушают их комфорт и угрожают безопасности. Это может быть ограничивающая одежда, причиняющие боль поводки, которые давят на горло, купирование хвостов и ушей, удаление когтей, во время которого у кошек отсекают передние части всех пальцев. Домашние животные часто ограничены в передвижении, иногда сидят в переносках и клетках, их постоянно держат дома — по прихоти владельца.
Также домашние животные символически подкрепляют представление о том, что уязвимые группы могут принадлежать более привилегированным и сильным группам и всецело использоваться ради удовольствия и удовлетворения потребностей других существ. Это применимо и к разным группам людей. Например, сексизм отчасти получает лингвистическую поддержку в виде отношения к женщинам как к домашним животным — их называют «котенок», «зайка» — в то время как физически их удерживают дома, чтобы они угождали и обслуживали семейного патриарха.
Социальные работники также нашли важную связь между издевательствами над домашними животными и издевательствами над женщинами и детьми. Идея о приемлемости манипулирования телами и умами уязвимых групп существ в соответствии с интересами более привилегированных групп, согласуется с культурной логикой угнетения.
Не могу согласиться
Благодаря этой вынужденной зависимости и одомашниванию жизнь домашних животных почти полностью контролируется людьми. Они могут быть в любой момент умерщвлены по самым тривиальным причинам, включая поведенческие «проблемы», принадлежность к стереотипной породе и неспособность (или нежелание) хозяина оплачивать ветеринарное лечение.
В середине XX века социолог Ирвинг Гофман (Erving Goffman) представил концепцию «тотального института». Понятие подразумевает группу людей, отрезанных от остального общества и управляемых единой властью в замкнутом социальном пространстве. Естественные барьеры между социальными сферами искусственно устраняются, и для того, чтобы заключенные приспособились, проводится интенсивный процесс социализации.
Социологи в качестве примера обычно изучают тюрьмы, приюты и другие замкнутые места. Но я считаю, что содержание домашних животных тоже представляет собой своего рода «тотальный институт», потому что животные неестественным образом вынуждены подчиняться человеческому авторитету, ограничениям и ресоциализации. Настоящее равенство в таких условиях невозможно. Животным приходится участвовать в этом, а тех, кто не может следовать правилам социальной жизни человека, наказывают — в том числе и смертью.
Это никоим образом не означает, что собаки, кошки и другие животные не могут проявлять любовь и довольство, будучи «домашними любимцами». Но важно понимать, что их источники радости в рамках института содержания домашних животных полностью формируются (иногда довольно жестоко) людьми посредством «исправления» поведения и манипулятивного процесса самого одомашнивания.
Мир без домашних животных?
Некоторые защитники животных-компаньонов, такие как Натан Виноград, директор американского правозащитного центра «Нет убийству» (No Kill), утверждают, что прекратить содержать домашних животных вообще — это значит пойти против их права на существование. Виноград полагает, что широко распространенную практику убийства здоровых животных-компаньонов можно ограничить, если реструктурировать систему содержания домашним животным. Он не считает, что надо отказаться от домашних питомцев, учитывая, насколько сильно люди способны сострадать и принимать животных в семью.
Позиция Винограда в поддержку домашних животных отражает решительное осуждение со стороны движения «Нет убийству» некоторых правозащитных организаций, которые зачастую поддерживают политику «эвтаназии», чтобы сократить популяции домашних питомцев. Но если мы и добьемся полного искоренения убийств, то многие другие этические нарушения — телесные манипуляции, ограничение передвижения, зависимость от человеческого насилия — никуда не денутся. Даже если, как предполагает Виноград, и удастся усилить юридическую защиту животных, чтобы улучить их качество жизни.
В конечном итоге животные-компаньоны по своей позиции в общественном устройстве не могут быть равными нам. Институт содержания домашних животных поддерживает социальную иерархию, которая дает привилегии людям, а всех остальных рассматривает как объекты меньшей важности, чье право на существование полностью зависит от потенциальной способности приносить пользу людям. Тем не менее популяции собак, кошек, кроликов и других одомашненных «питомцев» сейчас сопоставимы с человеческой популяцией, и, похоже, они останутся неотъемлемой частью социальной жизни человека.
И хотя может быть неэтично способствовать дальнейшему разведению домашних животных, люди все равно обязаны защищать их и заботиться о них. Признание неизбежного неравенства в отношениях человека и животного жизненно важно в поисках наилучшего решения такой далекой от идеала ситуации.