Требование международного трибунала ООН к России о немедленном возвращении на родину украинских моряков и кораблей — это торжество права, но, к сожалению, не торжество правосудия.
Проблема — в отсутствии механизмов реализации решения. Они могли бы быть запущены при наличии политической воли у ведущих держав, однако США и Европа раз за разом демонстрируют поразительное безразличие к вопиющим актам агрессии со стороны Москвы.
Администрация Трампа до сих пор не применила в отношении Кремля ни единой меры за военное нападение в Керченском проливе, Европа отделалась символическими санкциями, а министры ПАСЕ практически единогласно — за исключением представителей пяти стран — пригласили российского людоеда к праздничному столу.
Юристам прекрасно известно, что есть большая разница между судебным решением и его исполнением: судебные приставы могут годами безуспешно выискивать имущество ответчика, а заочно приговоренный к лишению свободы может десятилетиями разгуливать на свободе. Сегодня Путину в очередной раз напомнили, на какой стороне истории он находится и какой след оставляет в ней, россиянам — о том, что их страна не заслуживает места на карте мира, а зарубежным политическим лидерам — о том, что их стратегическая задача — стереть Россию с лица земли как политическое образование, сепаратизировать ее и превратить получившееся лоскутное одеяло в созвездие государств, которые готовы играть по правилам закона, а не силы. До тех пор, пока западные лидеры будут вынуждены прислуживать инфантильному избирателю, они будут космически далекими от понимания этих очевидных приоритетов.
«Мы очень ждем наших ребят дома», — сказал Зеленский, однако его слова обращены в пустоту: Запад своими действиями показывает, что стабильные потоки энергоресурсов из России для него важнее решения трибунала ООН, равно как и сама ООН, которая усилиями все того же Запада превращена в такую же декорацию, какой является, например, российский парламент. Россия не для того захватывала моряков, чтобы отдавать их, а Германия не для того согласовала строительство «Северного потока — 2», чтобы теперь из-за «каких-то там» судеб 24 человек отказываться от «выгодной» сделки с Россией.
Несомненно, ни в коем случае нельзя отрицать тот долгосрочный эффект, который оказывает санкционная политика Запада в отношении России. Ее исторические дни сочтены: исчерпание кадров и ресурсов ничем не восполнить, подтверждением чему являются практически ежедневные катастрофы в области ключевой инфраструктуры — от авиации до нефтедобычи, от коммунальных служб до медицины. Однако линия фронта, проходящая на Донбассе, разделяет не Россию и Запад, а Россию и Украину. Моряки — это конкретные люди, которым важно попасть не в учебники истории, а домой. Сиюминутная и материальная — а не метафизическая — реальность такова, что военная сила всегда будет оставаться единственным способом «диалога» с Россией, какие бы администрации ни приходили в Вашингтоне, Брюсселе и Киеве.
В этом смысле украинские солдаты, ежедневно рискующие своими жизнями в противостоянии российским войскам (и, конечно же, сами моряки, томящиеся в российской тюрьме) — это единственные герои всей этой довольно грязной истории. Прямо сейчас — пока мы обсуждаем решение трибунала — кто-нибудь из них находится под обстрелом российской артиллерии. Представьте, что произойдет, если украинские военнослужащие вдруг однажды решат уйти с линии разграничения, воспользовавшись европейскими рекомендациями об умиротворении агрессора. Подумайте, в каком мире мы тогда будем жить — мире победившего цинизма. И помните, кого мы на самом деле должны благодарить за то, что наша нынешняя эпоха — это все-таки не эпоха трусоватой евробюроократии, а эпоха украинской армии и пленных украинских моряков. Мир, где ценности по-прежнему важнее нефти, а решения трибунала ООН значимее кулуарных договоренностей между Путиным и его европейскими друзьями.