Недавно в Москве прошел третий раунд российско-иранского диалога, на котором эксперты в области международных отношений обсуждали трансформацию мировой политической системы и дальнейшие шаги на пути к стратегическому сближению двух стран. «Мы должны сами формировать будущее, а не пускать его на самотек. Именно этому и посвящен наш диалог», — заявил в начале вступительной речи председатель международного дискуссионного клуба «Валдай».
Союз в кризисный момент
Тем не менее обострение конфликта и рост напряженности между Соединенными Штатами и Ираном вывели на первый план другой аспект билатеральных отношений двух стран. Конфликтная ситуация на Ближнем Востоке стала темой номер один, интересовавшей всех присутствующих. Из-за политического кризиса в регионе российско-иранское стратегическое партнерство столкнулось с серьезными вызовами.
По словам ведущего российского эксперта Федора Лукьянова, «в мирное время легко быть стратегическим партнером, а подлинные союзы познаются в кризисные моменты». На присутствовавших на конференции произвело большое впечатление спокойствие иранских экспертов, которые явно не поддаются панике, несмотря на неблагоприятную ситуацию, в которой оказалась их страна.
Присутствовавших журналистов больше всего интересовало, грядет ли очередная агрессия Соединенных Штатов и какую позицию займет Кремль в этой связи.
На первый вопрос представители обеих стран ответили отрицательно. Представитель МИДа РФ Замир Кабулов сказал: «Мне он (конфликт между США и Ираном — прим. ред.) пока кажется жестким и рискованным блефом. Я всегда в шутку говорю американским коллегам, что в отличие от нас, кто любит играть в шахматы, они любят азартные игры и играют во что-то наподобие покера. А там непредсказуемая концовка всегда». Иранские эксперты повторили слова российских коллег, заявили о готовности к любому сценарию и подчеркнули, что «противостояние — часть их культурной традиции» и они больше не купятся на новые провокации.
Второй вопрос, касающийся участия России в потенциальном конфликте, вызвал большие сомнения. Пытаясь развеять домыслы, российские эксперты сослались на недавнее заявление Николая Патрушева в Иерусалиме на встрече с представителями советов национальной безопасности Соединенных Штатов и Израиля. Патрушев тогда заявил: «Иран был и остается нашим союзником и партнером. В этой связи любые попытки представить Тегеран в качестве главной угрозы региональной безопасности и тем более поставить его в один ряд с ИГИЛ (запрещенная в РФ организация — прим. ред.) или другими террористическими группировками для нас неприемлемы. Тем более что Иран активно борется с терроризмом, в том числе в рамках Астанинского формата. В связи с этим мы призываем к сдержанности».
Авторитет Патрушева дает повод российским экспертам повторить известную русскую поговорку «Россия в войне своих не бросает».
Отдельные разногласия
Тем не менее ясно, что сейчас поддержка остается условной и риторической. Это подтверждает и вторая часть заявления Патрушева: «Пока у российских разведывательных служб не появятся убедительные доказательства того, что Иран нарушает взятые на себя международные обязательства, Россия останется на своих позициях».
В подобных условиях встает вопрос, почему в критические моменты Россия не оказывает военно-политической поддержки, которая могла бы эффективно предотвратить американскую агрессию? Объяснений тому есть несколько.
Исторические обстоятельства и многочисленные российско-иранские войны привели к формированию негативных стереотипов, которые, в свою очередь, вылились в дефицит доверия.
Иран и Россия традиционно преследуют противоположные региональные цели, касающиеся, прежде всего, Кавказа, Средней Азии и Израиля.
Россия поддерживает интеграцию Ирана в мировую экономику. Однако нужно преодолеть конкуренцию двух стран, обладающих крупнейшими запасами нефти и газа, и скоординированно включить нового игрока в энергетическое рыночное соперничество.
В случае войны в Персидском заливе цены на нефть подскочат, и тогда Москва осталась бы единственным надежным поставщиком энергоносителей.
Если бы Москва оказала всестороннюю поддержку Ирану, иранские вооруженные силы, ощутив себя в безопасности, вероятно, пошли бы на новые провокации.
Нераспространение оружия массового поражения — одна из главных целей внешней политики России. И в этой связи в Москве негативно смотрят на попытки Ирана получить ядерное оружие.
Ясно, что дело тут не в отсутствии у России лояльности к союзнику, а в разных геополитических интересах, которые они преследуют. Тем не менее Кремль не собирается бросать Иран на произвол судьбы. Россия, ближайший союзник Ирана в данный момент, пользуется огромным политическим влиянием и способна менять и регулировать междоусобные отношения. Подход Москвы к выстраиванию партнерства с Тегераном можно охарактеризовать как всеобъемлющий и фундаментальный, и Москва нацелена на то, чтобы превратить Иран в предсказуемого стратегического союзника. Чтобы избежать столкновения с американскими ястребами и их союзниками, «персидский лев» вынужден согласиться на российские правила поведения.
Масштабное евразийское партнерство
Важную роль в процессе согласования интересов двух государств играет стратегическая доктрина формирования многополярного мирового порядка в рамках масштабного евразийского партнерства. Россия заинтересована в том, чтобы противопоставить евроатлантическому морскому доминированию прочную континентальную структуру безопасности в Евразии. Долгосрочный мир и стабильность ценнее, чем достижение краткосрочных материальных и геополитических интересов после очередного ближневосточного кризиса. Россия отдает предпочтение перспективному планированию, что подтверждает: в своей внешней политике Кремль руководствуется стратегической концепцией.
У Ирана, важной региональной державы, богатой энергоносителями, с хорошей демографией и крепкой культурно-исторической основой есть шанс стать лидером исламского мира. Кроме того, Иран вместе с Россией является одним из самых видных сторонников формирования многополярного мира и одним из главных противников гегемонии Запада. Вполне естественно, если Россия в своем «развороте на Восток» в качестве опоры выберет именно Иран. В случае если Россия окажет военную и экономическую помощь для сохранения персидской цивилизации и если параллельно будет формироваться прочный православно-исламский союз, мусульманские союзники с готовностью примут российскую внешнеполитическую доктрину. Вместе с Китаем этот союз стал бы адекватной альтернативой однополярному порядку и процессу формирования универсальной цивилизации западного типа.
Стратегия США
Соединенные Штаты больше всего пугают изменения в региональном равновесии сил в пользу Ирана, особенно в момент, когда так называемая «шиитская дуга» создает «оптическую иллюзию» присутствия иранской армии на границах Израиля и заполняет политический вакуум, воцарившийся после уничтожения «Исламского государства» (запрещенная в РФ организация — прим. ред.). США должны отреагировать и прийти на помощь своим традиционным союзникам. Максимальное военно-политическое давление, которое оказывает Вашингтон, призвано остановить неприятельскую экспансию и ограничить тактические операции Ирана в регионе. Выйдя в одностороннем порядке из договора с Ираном, США присовокупили к этому «максимальному давлению» и экономический элемент. Введя новые санкции, США, таким образом, успешно добиваются финансовой дестабилизации и продолжительной изоляции иранской экономики.
Вместе с тем США активно участвуют в формировании антииранского блока на Ближнем Востоке по образцу антисоветского в Европе. Чтобы арабский мир и Израиль, основные компоненты нового антииранского блока, объединились и преодолели разногласия, администрация Трампа предлагает «договор века» и инвестиции в размере 50 миллиардов долларов. На фоне объявленных экономических выгод отношения между арабскими монархиями Персидского залива и Израилем теплеют. Выдвинута инициатива о создании арабского НАТО.
Самый известный британский шпион на Ближнем Востоке Лоуренс Аравийский сказал: «Цель Великобритании в регионе состоит в том, чтобы настроить одних арабов против других во имя британских интересов». Цель Соединенных Штатов в современной геополитической игре заключается в том, чтобы настроить арабов против персов.
С точки зрения Соединенных Штатов этот план хорош тем, что позволяет установить такой региональный баланс сил, который устроит американских союзников. Интенсивное включение арабских государств в современные индустриально-финансовые потоки параллельно с изоляцией Ирана может способствовать свержению режима в Тегеране без военных действий. Но первый и главный вопрос звучит так: может ли вообще «договор века» увенчаться успехом?
Краткосрочная и долгосрочная перспектива
Региональные тенденции свидетельствуют о том, что в будущем нам стоит ожидать обострения конфликта между Соединенными Штатами и Ираном. Поводом для вовлечения Европейского Союза в конфликт и новую фазу его обострения станет нарушение Ираном ядерного договора 2015 года, который, по выражению представителей Вашингтона, является пустыми словами на бумаге. Мы находимся на этапе демонстрации силы и устрашения и переговорного процесса можем ожидать только после спада напряженности. Конфликт будет проявляться в виде локальных военных действий небольшой интенсивности, участвовать в которых будут различные «прокси» группировки. Соединенные Штаты будут опосредованно оказывать поддержку с воздуха с безопасного расстояния и избегать прямой конфронтации. Стоит ожидать и новых провокаций с обеих сторон. Их целью будет не окончательная победа, а запугивание, проверка готовности противника и достижение более выгодных переговорных позиций. Поскольку ни одна из сторон не может выйти абсолютным победителем, масштабный конфликт маловероятен.
Единственный выход из экономической изоляции и способ обойти военно-политический ультиматум Запада Тегеран видит в России, поэтому он готов пойти на уступки в переговорах с Москвой и даже на определенную субординацию.
Восьмого июля иранский президент Хасан Рухани подписал указ о формировании зоны свободной торговли между Евразийским экономическим союзом и Ираном. Этот шаг поможет частично справиться с экономической изоляцией. Важным моментом в российско-иранских отношениях стало подписание конвенции о статусе Каспийского мора (это после почти 25 лет переговоров). Иран настаивали на разделении моря на пять одинаковых секторов (каждому по 20%), а Россия, Азербайджан и Казахстан выступали за разделение в зависимости от протяженности побережья. Доля Ирана, таким образом, снижалась на 14%. В итоге Иран уступил, но зато вместе с Россией добился запрета на присутствие иностранных вооруженных сил в Каспийском море. Новый этап в отношениях Ирана и России начался после вступления Ирана в Шанхайскую организацию сотрудничества. Учитывая, что организация уделяет большое внимание вопросам безопасности, можно ожидать, что, помимо России, большую поддержку Тегерану окажут и другие страны-члены.
Подобное развитие событий чрезвычайно опасно для Запада и представляет для него проблему. Запад постарается помешать стратегическому сближению России и Ирана, активизировав прозападное лобби в Кремле. Кроме того, Вашингтон, вероятно, выразит готовность пойти на компромисс в каких-нибудь других частях мира (на Украине или в Сирии). Но для Москвы союз с Ираном системно важен. Тегеран — ключевой партнер в регионе. Если внешнеполитический курс Ирана останется неизменным и если политическая элита по-прежнему будет соблюдать договоренности с Москвой, то у Соединенных Штатов почти нет шансов изменить политику Кремля. Там не будут принимать во внимание никакие интересы Трампа.
В новом геополитическом мегапроекте «Великой Евразии» Иран занимает особое место не только как политический и экономический центр исламского мира, но и как главный перекресток трансконтинентальных коридоров «север — юг» и «восток — запад». Позитивные геостратегические тенденции способствуют ускоренной интеграции Ирана в евразийские континентальные структуры, но не в качестве рядового члена, а в качестве главного элемента. Подобная перспектива очень поспособствует преодолению негативных стереотипов и добавит доверия в российско-иранские отношения. Заявленное строительство трансконтинентальных коридоров, которые соединят Северное море и Индийский океан, послужит дополнительным импульсом к формированию важнейшей геополитической оси «Средиземья» с центром в Каспийском море.