Сотни тысяч тонн самых опасных отходов ежегодно закапывают в землю и сваливают в овраги. Правительство хочет решить проблему с помощью проекта Росатома по созданию предприятий по утилизации. Проект вызывает вопросы у экспертов, которые не верят в его успешность. Отсутствуют достаточные данные о технологиях и составе веществ, которые намерен обезвреживать Росатом, а также объемах опасных веществ, которые в силу нехватки перерабатывающих мощностей будут захоронены.
Сколько Россия производит отходов
Россия находится на первом месте в мире по общему объему производства опасных отходов. Каждый год в России образуется около 400 тысяч тонн сверхтоксичных отходов — смертельно опасных веществах I и II классов, содержащих ртуть, свинец, мышьяк и другие элементы. Опасными считаются и отходы III класса, например нефтепродукты и цемент. По официальным данным за 2018 год, их производство составило 20,4 миллиона тонн. К ним нужно добавить малоопасные отходы IV класса: нефтяные шламы, автопокрышки, битум — 77,3 миллиона тонн. В общей сложности, объемы опасных отходов составляют, по официальным данным, около 100 миллионов тонн в год. Однако реальные объемы могут быть выше, поскольку предприятия, по информации экологических объединений, занижают данные об отходах.
Россия в разы опережает страны Запада по объемам производства опасных отходов. Так, по данным международного экологического правового центра Bellona, Германия ежегодно производит 21,8 миллиона тонн токсичного мусора, а Великобритания — 5,8 миллиона, с учетом того, что их ВВП в полтора-два раза выше российского. Хотя следует отметить, что в разных странах существует различная классификация отходов.
Общество недооценивает угрозу токсического загрязнения, считает член совета Союза «За химическую безопасность» Дмитрий Левашов. «Отходы I и II классов настолько опасны, что при их попадании вода или почва [полностью] теряют способность к самовосстановлению. Когда где-то находят [нелегальную] свалку ртутных ламп, СМИ поднимают шумиху. Но, например, полихлорбифенилы не вызывают такой реакции. Предприниматель может взять такие отходы на заводе, нанять за полтинник водителя и слить их на заброшенных свинофермах в другом регионе. Об этом никто не узнает. А ведь эти вещества [провоцирующие онкологические заболевания] при попадании в грунтовые воды способны отравить десятки тысяч человек», — предупреждает эксперт.
Опасные отходы некому перерабатывать
Ситуация со сверхтоксичными отходами (I и II классов) — еще хуже. По данным Минприроды, лишь 1,5% от их объема утилизируют лицензированные операторы. В настоящее время лицензии на обращение с опасными отходами имеют 18,4 тысячи компаний, лишь малая часть из них может утилизировать отходы I-II классов. В частности, этим занимаются два крупных предприятия «Полигон» в Томской области и «Зеленый город» в Красноярском крае. Кроме того, Росатом планирует построить еще семь объектов по переработке таких отходов.
Но, несмотря на это, свалки продолжают принимать опасные вещества. «Мусорный рынок — теневой, закрытый и коррумпированный. Цена утилизации [отходов разных классов опасности] отличается в десятки раз. Обезвреживание тонны отходов III класса стоит 7-8 тысяч рублей [за тонну], а, например, полихлорбифенила, который нужно сжигать на одной из четырех действующих в России установок — от 100 до 400 тысяч рублей. Многие предприятия покупают соответствующие акты [об утилизации отходов], после чего отходы оказываются в ближайшем лесу или овраге», — утверждает Дмитрий Левашов.
«Сегодня очень много злоупотреблений, процветает криминальный бизнес, который принимает у предприятий опасные отходы, а потом либо закапывает их, либо увозит на свалки ТБО», — приводит пресс-служба Минприроды комментарий гендиректора Bellona Александра Никитина.
Будет ли госмонополия эффективнее рынка
По мнению правительства, рыночное регулирование отрасли доказало свою неэффективность. «Объекты по обработке, утилизации, обезвреживанию и размещению таких отходов [I-II классов опасности], отвечающие принципам наилучших доступных технологий, отсутствуют, учет не ведется. Бессистемное хранение и бесконтрольное захоронение таких отходов без обработки крайне опасно», — заявил глава Минприроды Дмитрий Кобылкин, комментируя одобренные Госдумой поправки к закону об отходах.
Однако Дмитрий Левашов считает, что к таким последствиям привело разрушение централизованной системы экологического надзора. «Ситуация ухудшилась, когда единый федеральный орган, Госкомэкологию, расформировали [в 2000-м], а контроль раздробили на региональный и федеральный. Сегодня за природоохранный блок отвечают семнадцать ведомств. Министерства, департаменты, управления [по экологии] в субъектах РФ занимаются полигонами и свалками районного уровня. У федералов — Росприроднадзора и других — мало инспекторов. Они не могут зайти на объект без прокурорского разрешения. В итоге, у семи нянек дитя без глаза», — говорит эксперт.
Общий объем вложений в проектирование и строительство этих объектов составит около 35,8 миллиарада рублей, половину из которых готов предоставить контролируемый государством Промсвязьбанк. Остальные деньги, вероятно, будут выделены из бюджета.
Почему эксперты и общественность не доверяют Росатому
Правительство выбрало Росатом, потому что у него есть «успешный опыт» в сфере обращения с радиоактивными отходами и современные технологии, сказал заместитель директора департамента государственной политики и регулирования в сфере охраны окружающей среды Минприроды Павел Мальчиков.
Однако некоторые эксперты и общественность не разделяют оптимизма. В нескольких регионах прошли митинги местных жителей, опасающихся экологических последствий проекта. Беспокойство граждан подогревает отсутствие достоверной информации о технологиях и составе веществ, которые намерен обезвреживать Росатом. Нет данных и об объемах опасных веществ, которые, в силу отсутствия технологий переработки, будут захоронены, пишут авторы доклада Bellona.
«Росатом не занимается утилизацией химических, металлургических, энергетических [не считая ядерных] отходов. [Корпорации] придется создавать инжиниринговые компании и вести работу практически с нуля», — полагает Левашов.
Специалисты неоднозначно оценивают результаты работы госкорпорации по утилизации собственных отходов. Росатом заявляет, что им «проведена инвентаризация всех имеющихся в стране радиоактивных отходов, систематизированы объекты их хранения». Однако недавно при строительстве автотрассы в Подмосковье был обнаружен радиоактивный могильник Росатома (в прошлом — Московского завода полиметаллов), который не имеет точных данных об объемах захороненных там отходов.
Как исправить ситуацию
По мнению эксперта Российского социально-экологического союза, инженера-физика Андрея Ожаровского, Росатом использует свои лоббистские возможности, чтобы монополизировать рынок и получить дополнительную прибыль. Эксперты опасаются, что монополия Росатома приведет к росту тарифов, что заставит предприятия еще активнее занижать объемы производимых отходов.
По мнению Дмитрия Левашова, чтобы изменить ситуацию, нужно усилить контроль над вывозом и утилизацией мусора. «До сих пор не решен вопрос об оснащении мусоровозов GPS-трекерами (устройства, прослеживающие местоположение). Штрафы за незаконный сброс отходов недавно увеличили. Однако поймать нарушителей с поличным в 99% случаев нереально», — констатирует собеседник.
Кроме того, необходимо воссоздать единое природоохранное ведомство и наделить полномочиями муниципалитеты и общественность. Лишь в этом случае можно надеяться на прогресс в области переработки отходов, полагает эколог.