Президент Макрон не одинок в своем желании наладить связи с Россией.
На воюющей Украине смолкли орудия, на трех участках фронта войска отступили. Благодаря этому, возможно, в рамках Нормандского формата (при участии Франции и Германии) состоится встреча, на которой президенты Владимир Зеленский и Владимир Путин обсудят, как заставить оружие замолчать навсегда. Однако вероятность, что все закончится хорошо, не слишком велика. Напротив, стоит помнить, что чрезмерное стремление к миру будет на руку Кремлю.
Странно уже то, что агрессор Россия будет играть в этом процессе роль нейтральной стороны. Странно и то, что контролируемые Россией сепаратистские республики выступят на переговорах как полноценный участник так называемой контактной группы — наравне с Украиной, Россией и ОБСЕ. Задача группы — найти практический способ реализовать Минские договоренности. Хотя сейчас кажется, что пасьянс складывается и шарада будет наконец разгадана.
В ходе предвыборной кампании в апреле Зеленский обещал добиться мира в рекордные сроки, но на самом деле это может стать «миром в наше время». Сейчас он оказался под гнетом собственных легкомысленных обещаний, а на самом деле толком не знает, как воплотить их в жизнь, и пробует то одно, то другое. 31 октября он произнес речь в Мариуполе, в которой попытался рассказать, как прийти к миру, «так нужному Украине», вернув себе всю территорию и при этом не боясь компромиссов. О российской агрессии он упомянул всего раз. Никакого конкретного плана в его речи не было — одни красивые слова.
Один конкретный шаг Зеленский все-таки сделал: он выступил в поддержку формулы бывшего немецкого министра иностранных дел (а ныне президента) Франка-Вальтера Штайнмайера (Frank-Walter Steinmeier), которую тот предложил в 2015 году, чтобы положить конец войне и урегулировать конфликт в рамках первого и второго Минских соглашений. Путину эта формула отлично подходит, а вот бывший президент Порошенко от нее отказался. Зеленский же готов на это пойти. Конечно, это усиливает желание России участвовать в переговорах.
Идея заключается в том, чтобы дать двум сепаратистским республикам особый статус, объявить амнистию (что, например, означает, что нынешние лидеры сепаратистов смогут занимать официальные должности) и провести выборы в так называемых народных республиках. Ранее Украина настаивала, что, прежде чем проводить выборы, надо распустить республики, разоружить сепаратистов и вернуть Украине контроль над границей с Россией.
Формула Штайнмайера по факту подразумевает, что Россия сохранит контроль и получит своего рода право вето в принятии решений по поводу будущего Украины.
Другой важной темой предвыборной кампании президента было возвращение домой из России политических заключенных, — в том числе потому, что обмен пленными облегчает ход мирных переговоров. По инициативе Зеленского в начале сентября обмен состоялся. Страны передали друг другу по 35 пленных с каждой стороны. Украина отпустила своих граждан, которых обвиняли в участии в гибридной войне в пользу России. Да, просто отпустила. Ведь нельзя же украинских граждан выслать в Россию.
Наряду с этим — возможно, в ответ на российские требования — поразительным образом действовало и украинское правосудие. Оно отпустило захваченного украинской службой безопасности Владимира Цемаха, которого считают ключевым свидетелем или даже участником инцидента со сбитым в июле 2014 года самолетом MH17. Выдвинули лишь одно условие — сообщить место жительства и работы и два месяца быть доступным для властей.
По имеющейся информации, сейчас Цемах находится в одной из путинских народных республик. Он определенно не доступен для властей и не будет свидетельствовать в Нидерландах по делу о MH17. К ответственности его тоже не привлекут.
Но у Кремля есть и другие достижения. В рамках сделки Россия отпустила 24 моряков, которых задержала во время конфликта в Керченском проливе в ноябре 2018 года. Это, конечно, здорово, но и Путину есть чему порадоваться. По решению Международного трибунала по морскому праву, вынесенному в мае 2019 года, Россия должна была отпустить и моряков, и их суда. Но сейчас сделку используют как аргумент, чтобы не признавать международное морское право, ведь после аннексии Крыма эта территория якобы принадлежит России.
Президент Макрон хочет перезапустить отношения с Россией. Создать новый порядок безопасности. Сотрудничать, чтобы урегулировать замороженные конфликты, устранить киберугрозы и проблемы со шпионами. И он не одинок в своем желании наладить отношения, которые сильно ухудшились после 2014 года, когда Россия развязала войну против Украины, идущую до сих пор, и аннексировала Крым. В Германии полно русофилов, не говоря уже, например, о Венгрии.
Другой пример, показывающий, к чему все идет, — высказывания посла ЕС в Москве Маркуса Эрдера (Markus Erder), который выступает за создание «прагматичного движения» для улучшения координации с Кремлем по вопросам 5G, защиты персональных данных и Арктики. Цель — противостоять вызовам, которые нам бросает Китай. И когда на днях Дональд Туск (Donald Tusk) уступит свою должность председателя Европейского совета Шарлю Мишелю (Charles Michel), это тоже будет означать смену подхода. По мнению Мишеля, Путин хотя и угрожает безопасности, но ЕС должен «принимать во внимание, что Россия — наш сосед».
Украина — камень преткновения, который нужно откатить. И это может быть новой победой России. А чтобы работала сама идея о том, что Путин может быть хорошим соседом, нужно закрыть глаза на качество его режима и реальную политику, которую он ведет дома и за границей.
А пока можно хотя бы ожидать решения Международного суда в Гааге, который 8 ноября заявил, что жалоба Украины на действия России на востоке (финансирование терроризма в виде поставок оружия и поддержки сепаратистов, а также притеснение татар и других меньшинств в оккупированном и незаконно аннексированном Крыму) лежит в зоне его ответственности.
Если все это сойдет на нет, можно ожидать, что шведские слова «мы были наивны» (излюбленный оборот ряда шведских политиков — прим. ред.) придется переводить на кое-какие другие языки.