После решительного вмешательства в гражданскую войну в Сирии в 2015 году Россия пытается позиционировать себя в качестве важного игрока на Ближнем Востоке и утвердиться в роли посредника, поддерживающего добрые отношения со всеми враждующими между собой странами региона.
Теперь у Москвы появился новый шанс закрепить такую репутацию. Российский президент Владимир Путин постарается поднять авторитет своей страны на Ближнем Востоке после того, как администрация Трампа на прошлой неделе приняла решение о ликвидации иранского военачальника Касема Сулеймани и осуществила его, а Иран во вторник нанес ракетные удары по американским авиабазам в Ираке, что вызвало мощную дестабилизацию в ближневосточном регионе и поставило Иран с США на грань войны. Такая эскалация значительно повышает ставки для России и создает новый элемент в ее региональных расчетах, а Путин получает новые возможности для реализации двух своих долговременных целей: подорвать авторитет США и расширить зону российского влияния на Ближнем Востоке.
«Путин видит свою персональную задачу в том, чтобы давать отпор односторонним действиям США, и он проявляет в этом крайний оппортунизм. По этой причине российский лидер будет использовать любую возможность, возникающую в связи с убийством Сулеймани, и любую последующую нестабильность для того, чтобы испортить репутацию Вашингтона в этом регионе», — сказала Андреа Кендалл-Тейлор (Andrea Kendall-Taylor), работающая старшим научным сотрудником в Центре новой американской безопасности (Center for a New American Security), а ранее занимавшая должность заместителя начальника отдела по России и Евразии в Национальном совете по разведке (National Intelligence Council).
Это убийство вызвало резкое усиление российской дипломатической активности. Министр иностранных дел Сергей Лавров в ходе телефонных разговоров со своими американскими, иранскими, китайскими и турецкими коллегами осудил совершенное убийство и охарактеризовал его как грубое нарушение норм международного права. Во вторник Путин нанес неожиданный визит в Дамаск, где встретился с сирийским президентом Башаром аль-Асадом и подтвердил поддержку и покровительственное отношение Москвы.
«Меньше всего Путину хочется занимать чью-то сторону на Ближнем Востоке, — сказала Анна Борщевская (Anna Borshchevskaya), работающая старшим научным сотрудником в Вашингтонском институте ближневосточной политики (Washington Institute for Near East Policy). — Его главный козырь — это роль посредника, и у меня есть подозрение, что он сейчас занял выжидательную позицию. Если Россия сделает какой-то важный шаг, то это будет дипломатическая мера».
В среду Путин прибыл в Стамбул, где встретился с турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом и обсудил с ним эскалацию напряженности на Ближнем Востоке. Хотя Эрдоган и Путин не всегда находят взаимопонимание в вопросах будущего этого региона, в прошлом им удавалось договариваться. Так, в прошлом году они по сути дела расчленили северо-восток Сирии после неожиданного решения администрации Трампа о выводе войск. В субботу Путин примет в Москве канцлера Германии Ангелу Меркель и проведет с ней переговоры на тему возникшего кризиса. Россия и Германия входят в число тех стран, которые поддерживают и пытаются сохранить иранскую ядерную сделку после того, как в 2018 году из этого соглашения вышли Соединенные Штаты.
Убийство командующего силами «Кудс» Сулеймани в багдадском аэропорту 3 января в результате удара американского беспилотника может стать для Москвы проверкой на ее способность быть другом для всех важных региональных игроков. Россия и Иран в последние годы наладили тесные взаимоотношения. Они вместе работают в Сирии, меняя баланс сил в пользу режима Асада. Несмотря на наличие общих интересов, Москва одновременно углубляет связи с Израилем и Саудовской Аравией, которые являются врагами Тегерана, а также с другими странами региона.
«Москва пытается играть роль надежного и стабильного игрока на Ближнем Востоке, и это несомненно помогает ей в достижении своих целей, — сказала эксперт по Ближнему Востоку и консультант московского аналитического ПИР-Центра Юлия Свешникова. — Но она также очень обеспокоена такой ситуацией и постарается не ввязываться в драку, насколько это возможно».
Решение администрации Трампа убить высокопоставленного иранского руководителя застало врасплох многие страны мира и подорвало авторитет США на Ближнем Востоке. Москва непременно воспользуется этим обстоятельством. Кремль давно уже доказал, что он умело использует к собственной выгоде те кризисы, которые возникают в мире от Украины до Северной Африки и Сирии, и добивается своих стратегических целей.
Вашингтон ввел против России санкции за интервенцию на востоке Украины и за аннексию Крыма. Однако Кремль давно уже указывает на американские войны в Ираке и Афганистане как на доказательство лицемерия США. Он наверняка воспользуется убийством Сулеймани и призывом Трампа нанести удары по объектам культурного наследия Ирана, чтобы в очередной раз продемонстрировать экспансионизм Америки и укрепить свои собственные позиции влиятельного регионального игрока.
Многие союзники США в этом регионе втайне приветствуют ликвидацию Сулеймани, но многие также опасаются, что могут стать главной мишенью для иранского удара возмездия. Эти страхи могут сейчас немного утихнуть, так как Иран уже ответил на убийство генерала, выпустив десяток ракет по американским военным и силам коалиции в Ираке. Согласно предварительной информации, погибших среди американцев нет, и обе стороны демонстрируют стремление к деэскалации. Американские союзники в регионе могут вздохнуть с облегчением; но если они придут к выводу, что Вашингтон сделал их мишенью для иранского возмездия, они в будущем могут обратиться к Москве за посредническими услугами.
Соединенные Штаты сегодня являются чистым экспортером нефти, а иранская экономика сталкивается с беспрецедентной инфляцией. В этих условиях у Трампа на руках более сильные карты, чем у его предшественников.
До того как Трамп приказал нанести удар по Сулеймани, массовые протесты в Иране представляли угрозу для влияния этой страны. Теперь ситуация может измениться.
Последние месяцы 2019 года была отмечены волной антииранских протестов в Ираке и Ливане, и какое-то время казалось, что влияние Тегерана в ближневосточном регионе начинает ослабевать. Но 3 января был нанесен авиаудар, и антиамериканские настроения на Ближнем Востоке вышли на передний план, что очень выгодно Москве.
«Путин очень хотел усиления антиамериканских настроений, но сама Россия сделать этого не могла, — сказал профессор политологии и государственного управления из университета Джорджа Мейсона Марк Кац (Mark Katz). — И Трамп сделал это за нее».
Ввод российских войск в Ирак маловероятен, но некоторые российские аналитики, отвечая на вопросы «Форин Полиси» (Foreign Policy), предположили, что после ухода американских войск из Ирака там могут появиться наемники из таинственной российской Группы Вагнера, которые в интересах Кремля и ради личной выгоды воюют в Сирии, на Украине и в некоторых странах Африки. Будущая роль американских войск в Ираке сегодня неопределенна, поскольку Пентагон в понедельник поспешил опровергнуть сообщения о выводе своих войск из этой страны после публикации неподписанного письма бригадного генерала Уильяма Сили (William Seely), командующего американской группировкой в Ираке. В нем говорится, что военное ведомство США исполнит решение иракского парламента, который потребовал, чтобы американские военные покинули Ирак.
Однако российские аналитики отмечают, что Москва после убийства Сулеймани и иранского ответа действует очень осторожно. Россия осудила ликвидацию иранского военачальника, но Москва пообещала, что не будет предпринимать никаких конкретных действий в поддержку Тегерана. По мнению аналитиков, Путин вряд ли поддержит попытки Ирана отомстить США и будет очень ограниченно оказывать содействие Тегерану.
По словам специалиста по российско-иранским отношениям Адлана Маргоева, работающего в Московском государственном институте международных отношений, который подчиняется российскому МИДу, главная задача Кремля заключается в предотвращении эскалации в регионе, которая может разрушить сложившееся на Ближнем Востоке геополитическое статус-кво. Ведь Москва приложила огромные усилия для установления такого положения дел в ближневосточном регионе и хочет и дальше прокладывать тот курс на Ближнем Востоке, который соответствует ее интересам и был начертан Путиным.
«В плане стратегии для Москвы никаких радикальных изменений не произошло, — сказал Маргоев. — Для нее это сложная ситуация, но в определенном смысле это нормально. Россия на Ближнем Востоке все время преодолевает трудные ситуации».