В «Ричарде Джуэлле» Клинт Иствуд (Clint Eastwood) ополчается на СМИ и федеральных следователей за, как он считает, поспешные суждения после теракта 1996 года в Олимпийском парке Атланты. 89-летний режиссер называет историю охранника Ричарда Джуэлла «великой американской трагедией», которую он пытался пересказать целых пять лет.
Фильм Иствуда возвращает нас к той летней ночи, когда от взрыва погибла женщина, и к последовавшим за этим хаосу и неразберихе. За несколько дней Джуэлл, которого сперва объявили героем за то, что он нашел бомбу и сообщил о ней полиции, превратился в главного подозреваемого. Через три месяца его очистили от подозрений, в 2007 году он умер в возрасте 44 лет.
«Это всегда трагично, когда люди обладают только половиной информации и просто не знают правду, — заявил Иствуд. — Пресса иногда торопится из-за слишком сильной конкуренции за то, чтобы первыми что-то опубликовать».
Фигурирующая в фильме газета Atlanta Journal-Constitution возражает против того, как ее изобразил Иствуд, утверждая, что он неправильно отразил и то, как она освещала историю Джуэлла, и действия ее сотрудников.
В своем совместном интервью с сыгравшим в фильме главную роль Полом Уолтером Хаузером (Paul Walter Hauser) Иствуд рассказал Associated Press о проблемах на съемках «Ричарда Джуэлла», о том, трудно ли интроверту добиться успеха в Голливуде, и об обвинениях в искажении истины.
AP: В чем были главные трудности с этим фильмом?
Иствуд: Главной трудностью были эти четыре года, когда мы уже почти довели проект до точки и вдруг он рухнул, в том числе и по моей вине. Ты ведешь переговоры — и ничего не выходит. Права принадлежат то одной студии, то другой. В итоге я просто ушел. Затем в прошлом году я подумал: «Интересно, что там с этим проектом? Вдруг я смогу его восстановить?»
— Как по-вашему, этот фильм изменит мнение общества о Ричарде Джуэлле?
Хаузер: Мы надеемся, что он не только развлечет публику — нужно понимать, что мы все-таки работаем в индустрии развлечений, и для нас важно, чтобы была хорошая история и очень хорошая картинка, — но и очистит его имя для всех и каждого. А еще это своего рода момент триумфа для его родных — насколько триумф вообще возможен теперь, когда Ричарда с ними нет.
— Чем вы больше всего гордитесь в своей работе?
Иствуд: В школе я один раз играл на сцене и поклялся, что никогда не буду актером. Мне ужасно не нравилось это занятие. Я был очень сложным подростком, и актерская игра казалось мне занятием для экстравертов, с которым я не хотел иметь ничего общего. Однако потом, уже взрослым, я понял, что актеру не обязательно быть экстравертом. У интровертов это тоже прекрасно получается, потому что они очень многое держат в себе, и надо просто научиться это выпускать наружу. К тому же это странная профессия, потому что ты никогда не знаешь, что придется делать завтра. Ты делаешь какие-то вещи, которых никогда раньше не делал и о которых даже не думал. Это здорово, но в этом слишком много случайного. Главное — это история. Ты с ней сталкиваешься, а потом пытаешься ее рассказать как можно лучше. Причем, это скорее не интеллектуальное искусство, а эмоциональное.
— Редактор Atlanta Journal-Constitution раскритиковал ваш фильм с точки зрения фактической достоверности. Он утверждает, что журналистка Кэти Скраггс (Kathy Scruggs) не занималась сексом с бывшим агентом ФБР в обмен на информацию. С тем, что его газета опубликовала сюжет с сомнительными источниками, он тоже не согласен. Что вы можете на это ответить?
Иствуд: Полагаю Atlanta Journal (sic) несколько комплексует по поводу всей этой ситуации, потому что они первыми назвали на своих страницах Ричарда Джуэлла преступником. Так что теперь они пытаются себя как-то оправдать. Точно не знаю — никогда ни с кем оттуда эту тему не обсуждал.
Хаузер: Для голливудского биографического кино такие реакции — обычное дело. Достаточно вспомнить, как семья Дюпон реагировала на «Охотника на лис», а католическая церковь — на «В центре внимания». Очевидно, что теперь это происходит с AJC, и мы понимаем, что им это неприятно. Но мы просто рассказываем свою историю. И, по-моему, у нас это хорошо получается.