Это можно назвать колоссальной победой для Пентагона, который в текущем столетии не выиграл ни одной войны, но не для нас. Недавно конгресс США принял, а президент одобрил один из самых больших военных бюджетов за всю историю страны. Этот бюджет превысил военные расходы на пике Корейской и Вьетнамской войн. Когда закончился прошедший год, чтобы подчеркнуть странность всего происходящего «Вашингтон пост» опубликовала статью о «подборке засекреченных правительственных документов» — интервью с отвечавшими за Афганскую войну ключевыми чиновниками, которые провело Управление генерального инспектора США по вопросам восстановления Афганистана, — согласно которым высокопоставленные лидеры Пентагона и командующие хорошо понимали, что в той войне они терпят неудачу. Тем не менее год за годом они выступали с «заведомо ложными оптимистичными заявлениями», «скрывая неоспоримые доказательства того, что в этой войне победить невозможно».
Как показывает очередной бюджет Пентагона, независимо от этих откровений и разоблачений никто не станет крепко задумываться, когда речь зайдет о бесконечных войнах Америки или о ее военном истеблишменте, — тем более в тот момент, когда президент США Дональд Трамп отправляет еще больше американских военных на Ближний Восток и когда он развязал очередной конфликт с Ираном. Еще больше беспокойства вызывает то, насколько мало конгрессменов (от обеих партий) готовы привлекать президента и Пентагон к ответственности за бесконтрольные расходы на оборону и за те низкие результаты, которые мы получаем в итоге.
Учитывая то, как Пентагон тратил деньги налогоплательщиков на эти бесконечные войны, в более разумном мире этот институт уже давно пора было бы подвергнуть тщательной аудиторской проверке, проанализировав целесообразность всех его программ и расходов. (На самом деле в отношении Пентагона такие проверки не проводились никогда.) Как пишут эксперты проекта «Цена войны» (Costs of War) Брауновского университета, Вашингтон уже потратил как минимум 2 триллиона долларов только на войну в Афганистане, а «Вашингтон пост» подчеркнула, что масштабы коррупции, растрат и неудач, связанных с этими расходами, оказались попросту умопомрачительными.
Разумеется, ничто из этого не вызвало особого удивления у тех, кто последние несколько лет читал доклады генерального инспектора США по вопросам восстановления Афганистана. К примеру, там содержались данные о том, что около 10-43 миллионов долларов было потрачено на строительство всего одной заправочной станции в какой-то глуши, что 150 миллионов долларов было израсходовано на строительство роскошных частных вилл для американцев, которые должны были помогать в укреплении экономики Афганистана, что десятки миллионов долларов были потрачены на безуспешные программы по поддержке отраслей афганской промышленности, связанных с добычей минералов, нефти и природного газа.
Несмотря на все это, конгресс, вместо того чтобы уменьшить расходы Пентагона, продолжает одобрять их увеличение и поддерживать «фонд специальных ассигнований» Министерства обороны. Тем не менее доклады генерального инспектора США по вопросам восстановления Афганистана все же достаточно сильно встревожили американское военное командование (которое не смогло разработать успешные военные стратегии в Афганистане), которое развязало, по сути, настоящую пиар-войну, чтобы оспорить выводы этого надзорного органа.
В свою очередь все это стало отражением того «недопустимого влияния» военно-промышленного комплекса, о котором президент Дуайт Эйзенхауэр предупреждал американцев в своем прощальном обращении 1961 года. Спустя почти 60 лет этот комплекс продолжает процветать и разрастаться, поскольку доходы подрядчиков неизменно ставятся выше интересов национальной безопасности гражданского населения.
Известный принцип «вращающейся двери», в соответствии с которым высокопоставленные чиновники Пентагона регулярно попадают на руководящие посты в оборонной промышленности, а высокопоставленные фигуры оборонной промышленности занимают ключевые позиции в Пентагоне (и других структурах национальной безопасности), только усиливает бесконечные наступательные пиар-кампании, сопровождающие вечные войны Америки. В конце концов те отставные генералы и другие чиновники, к которым СМИ регулярно обращаются за экспертными комментариями, — это зачастую «подсадные утки» предприятий оборонной промышленности. Отсутствие публичной информации и общественных дискуссий на тему таких очевидных конфликтов интересов еще больше искажает публичные споры о войнах и военных расходах и дает военной промышленности возможность оказывать непосредственное влияние на процесс принятия решений о масштабах расходов на войну и подготовку к ней.
Анализ в СМИ, который вам предлагает военная промышленность
Отсутствие точных данных о потенциальных конфликтах интересов снова стало очевидным теперь, когда апологеты этой отрасли устроили в СМИ кампанию в поддержку войны с Ираном. К несчастью, мы уже много раз наблюдали подобное. К примеру, в 2008 году «Нью-Йорк таймс» сообщила, что Пентагон запустил целую программу с целью создания определенного круга отставных военных офицеров, играющих роль экспертов, которые должны были выступать в поддержку провальной войны в Ираке. Видя выступления этих людей по телевидению или читая их комментарии, общественность, вероятно, полагала, что эти люди откровенно высказывают свое мнение. Однако расследование «Нью-Йорк таймс» показало, что, хотя СМИ постоянно ссылались на их слова и регулярно выступали в новостных программах на телевидении, эти люди никогда не упоминали о том, что у них есть специальный доступ к данным Пентагона, и что все они имели финансовые связи более чем со 150 подрядчиками Пентагона.
Хотя программа была свернута в том же году, подобные попытки были предприняты в 2013 году в ходе споров о том, стоит ли Соединенным Штатам атаковать режим Башара Асада в Сирии. Вас вряд ли удивит тот факт, что большинство бывших военных офицеров и чиновников, которых привлекали в качестве экспертов и аналитиков, поддержали идею военной кампании против Сирии. Анализ их высказываний, проведенный некоммерческой организацией «Инициатива по обеспечению общественного контроля» (Public Accountability Initiative), показал, что многие из них были непосредственным образом связаны с военной промышленностью, о чем никто не сообщал. На самом деле из 111 выступлений 22 комментаторов в ведущих СМИ только в 13 из них было упомянуто о неких аспектах потенциального конфликта интересов, который может привести их к разжиганию войны.
Точно по такой же схеме сейчас разворачиваются дебаты по поводу решения администрации Трампа убить иранского генерала Касема Сулеймани и по поводу других связанных с Ираном вопросов. Хотя Сулеймани действительно выступал против США и многим их интересам национальной безопасности, его убийство может вовлечь Вашингтон в еще одну бесконечную войну на Ближнем Востоке. И снова, как обнаружило издание «Интерсепт» (The Intercept), в СМИ появилось множество комментариев и экспертных оценок людей, связанных с оборонной промышленностью, в поддержку решения убить Сулеймани. Неудивительно, что новости о возможной войне повлекли за собой существенный рост акций предприятий военной промышленности. Акции «Нортроп Грумман» (Northrop Grumman), «Рэйтеон» (Raytheon) и «Локхид Марти» (Lockheed Martin) начали 2020 год с заметного роста.
Сенатор Элизабет Уоррен (Elizabeth Warren) и член Палаты представителей Джеки Спейер (Jackie Speier) предложили законопроект, который навсегда может остановить эту вращающуюся дверь между крупными производителями вооружений и Вашингтоном, однако он встретил дружное сопротивление со стороны чиновников Пентагона и членов конгресса, которым выгодно сохранить систему в ее нынешнем виде. Даже если эта вращающаяся дверь останется открытой, прозрачная информация о том, кто через нее проходит, поможет общественности лучше понимать, за что именно выступают бывшие чиновники и представители военного руководства, когда высказываются в поддержку очередной войны на Ближнем Востоке.
Дорогостоящее оружие (и высокооплачиваемые лоббисты)
Вот что нам уже известно о том, как все это работает. Системы вооружений, которые производят предприятия военной промышленности, где отставные генералы, бывшие чиновники администрации и бывшие члены конгресса США занимают места в правлении (или выступают в роли консультантов или лоббистов), регулярно поставляются по завышенным ценам, с опозданиями и зачастую не демонстрируют те возможности, которые им поначалу приписывались. Возьмем, к примеру, новые авианосцы типа «Форд», которые производит компания «Хантингтон ингаллс индастриз» (Huntington Ingalls Industries). Эти корабли традиционно использовались для демонстрации военной мощи страны по всему миру. Однако в данном случае реализация программы постоянно тормозилась возникающими проблемами с самолетоподъемниками и системами для запуска и приема самолетов на палубу. Эти проблемы обернулись существенными дополнительными расходами, в результате чего стоимость первого такого авианосца резко выросла до 13,1 миллиарда долларов. Между тем истребитель F-35 компании «Локхид Мартин» — самая дорогостоящая система вооружений в истории Пентагона — демонстрирует катастрофический уровень боевой готовности и при этом стоит более 100 миллионов долларов за машину.
При этом никто, очевидно, не несет никакой ответственности за эти неудачи в реализации программ и за такие высокие цены — ни компании, которые производят это оружие, ни те отставные военные чиновники, которые сидят в правлении этих компаний и работают на них. Одна из главных причин такого отсутствия подотчетности заключается в том, что ключевые члены конгресса, работающие в комитетах, обязанных контролировать эти расходы, зачастую являются главными получателями пожертвований на проведение предвыборных кампаний от этих самых производителей оружия и их союзников. И члены этих комитетов и их помощники позже становятся лоббистами этих самых федеральных подрядчиков.
С учетом этого крупные оборонные предприятия стараются распределить свои контракты на производство оружия среди как можно большего числа избирательных округов. Такая практика «политической инженерии», — этот термин распространил бывший аналитик Министерства обороны Чак Спинни (Chuck Spinney), — помогает подрядчикам и Пентагону подкупать членов конгресса от обеих партий. Возьмем, к примеру, боевой корабль береговой охраны ВМС — корабль, который должен действовать в непосредственной близости от береговой линии. По данным издания «Дифенс ньюс» (Defense News), по сравнению с первоначальными оценками расходы на эту программу уже увеличились втрое, а ВМС США уже планируют списать четыре таких новых корабля, чтобы сэкономить средства. Это не первый раз, когда программа оказалась под угрозой из-за ограниченности бюджета. Но в прошлом благодаря лоббистской кампании, во главе которой были сенаторы Тэмми Болдвин (Tammy Baldwin) и Ричард Шелби (Tammy Baldwin) из тех штатов, где строились эти корабли, программа удержалась наплаву.
Новый бомбардировщик ВВС США B-21, созданием которого занимается компания «Нортроп Грумман», следует примерно по такой же траектории. Несмотря на мощное давление со стороны сенатора Джона Маккейна (John McCain), в 2017 году ВВС США отказались обнародовать или согласовать контрактную стоимость этой программы (это был контракт «затраты плюс», а не контракт с фиксированной ценой). Однако ВВС обнародовали названия компаний, поставляющих комплектующие для этой программы, чтобы обеспечить себе поддержку ключевых представителей конгресса, независимо от вполне предсказуемого роста расходов.
Согласно результатам опросов, общественность не поддерживает такую политику, несмотря на то, что в конечном итоге она может остаться в выигрыше. На вопрос о том, стоит ли представителям конгресса использовать бюджет Пентагона, чтобы создать новые рабочие места в их округах, 77% респондентов ответили отрицательно. Две трети высказались за то, чтобы переместить эти средства в такие секторы, как здравоохранение, инфраструктура и чистая энергия, что позволит создать новые рабочие места.
Кроме того, стоит помнить, что в этой гигантский системе извлечения материальной выгоды, расходы на машины и оружие, какими бы высокими они ни были, — это всего лишь меньшая часть уравнения. Пентагон тратит примерно столько же средств на то, что он называет «обслуживанием», и эти контракты на обслуживание представляют собой еще один значимый источник дохода. К примеру, было подсчитано, что программа F-35 обойдется в 1,5 триллиона долларов за весь срок эксплуатации самолетов, и триллион из этих затрат уйдет на ремонт и техобслуживание.
Это также означает, что подрядчики получают возможность фактически удерживать Пентагон в заложниках на протяжении всего срока эксплуатации оружия, что влечет за собой самые разнообразные злоупотребления. Организация «Проект государственного надзора» (Project On Government Oversight), в которой я работаю, к примеру, с момента своего основания выявляла факты завышенных цен на комплектующие (вспомните печально известный молоток за 435 долларов в 1983 году). Мне грустно сообщать о том, что пластиковая крышка сиденья унитаза в военных самолетах, стоившая в 1980-х годах 640 долларов, теперь стоит умопомрачительные 10 тысяч долларов. Ряд факторов помогает объяснить эти совершенно невообразимые цены, в том числе присваивание подрядчиками прав на интеллектуальную собственность, на создание которой были потрачены деньги налогоплательщиков, лазейки в законах, которые мешают правительству оспаривать подобные высокие цены, и вся система в целом, которая служит в первую очередь интересам компаний оборонной промышленности.
Одним из вопиющих примеров может послужить пример компании «Трансдигм» (TransDigm), которая купила несколько других компаний, обладавших монополией на поставку комплектующих для целого ряда систем вооружений. Это позволило ей поднять цены на комплектующие, не опасаясь потерять свой бизнес, — в какой-то момент она получила сверхприбыль в 9400% на продаже всего одного металлического болта длиной в полдюйма. Результаты расследования комитета Палаты представителей показали, что сотрудники компании «Трансдигм» получили указания не сообщать правительству никакой информации о ценах комплектующих, чтобы эти цены нельзя было оспорить.
К примеру, в одном случае дочерняя компания «Трансдигм» отказывалась предоставить такую информацию, пока правительство, которому нужны были комплектующие для оружия, используемого в Ираке и Афганистане, наконец не уступило, чтобы не подвергать опасности жизни военнослужащих на линии фронта. Позже компания «Трансдигм» возместила правительству 16 миллионов долларов, но только после того, как комитет Палаты представителей по надзору и правительственной реформе провел по этому поводу специальное заседание, что подпортило репутацию компании. И стоит отметить, что поведение компании «Трансдигм» не является исключением. Это типичное поведение, характерное для многих компаний, работающих в сфере производства оружия и заключающих контракты с правительством.
Верный путь к беде
Конгресс слишком долго уклонялся от своих прямых обязанностей, когда речь заходила о том, чтобы призвать Пентагон к ответственности. Вы вряд ли удивитесь, когда узнаете, что большинство «реформ системы закупок», которые он одобрил за последние несколько лет, передали практически все реальное влияние в переговорах крупным подрядчикам из оборонной промышленности. Добавляя к обиде оскорбление, обе партии конгресса продолжают практически единодушно голосовать за увеличение бюджета Пентагона, несмотря на отсутствие побед в войнах за последние 18 лет, нескончаемые вопиющие злоупотребления в процессе реализации военных программ и неспособность провести даже самую базовую аудиторскую проверку. Если бы какое-то другое федеральное агентство (или подрядчики, работающие с ним) продемонстрировало такие же результаты, можно с легкостью представить себе, какой поднялся бы шум. Но только не Пентагон. С Пентагоном такое не может случиться.
Существенное уменьшение бюджета, несомненно, повысит эффективность этого института, ограничив его стремление тратить все больше денег на решение проблем. Вместо этого зачастую проплаченный конгресс продолжает поощрять неверные решения о том, что покупать и как. И давайте говорить начистоту: конгресс, который допускает бесконечные войны, ужасающую практику расходования средств и множащиеся конфликты интересов, — это, как показывает история XXI столетия, верный путь к беде.
Мэнди Смитбергер — директор проекта военных реформ в некоммерческой организации «Проект государственного надзора» (Project on Government Oversight).