Как эпидемия коронавируса отразится на психологии украинцев и почему украинская власть оказалась гораздо более эффективной в борьбе против пандемии, нежели руководители России и Белоруссии. Об этом и о многом другом «Апострофу» рассказала политический психолог Светлана Чунихина.
Апостроф: Можно увидеть немало сообщений о том, что люди не придерживаются строгих правил карантина. По-вашему мнению, почему это происходит? Из-за того, что наши люди беспечны, нас часто сравнивают с итальянцами. Возможно, это из-за плохой коммуникации?
Светлана Чунихина: Я не думаю, что наши люди реагируют каким-то особым образом, отличающимся от других стран. Везде люди не сразу восприняли происходящее и долго воспринимали новую реальность, которая на них обрушилась. Поэтому тут мы такие же люди, как и все остальные. Что касается итальянцев, то они столкнулись с явной угрозой, а она для них сейчас очевидна: они хоронят людей. Тем не менее, полиции все равно приходится контролировать движение машин, ограничивать трафик. То есть внешний контроль все равно нужен.
У нас пока у многих людей есть такая возможность — считать, что это несерьезно, что у нас такого не будет, что это заговор или фейк. Поэтому они могут себе позволить, невзирая на ограничительные меры, вести себя так, как считают удобным для себя. Но это, снова-таки, присуще всем людям — не сразу принимать новую реальность. Восприятие в таких случаях происходит только через шок.
— То есть это может быть защитная реакция психики?
— Я не думаю, что это так. У людей еще нет осознания, что это беда. Фактически — это неготовность увидеть угрозу, если еще есть возможность не замечать нынешнюю реальность.
— То есть, если у нас будет расти количество смертей, то это может как-то повлиять на наших людей?
— Тогда будет проще принять новые условия, тогда не нужно будет применять внешние меры воздействия, чтобы подталкивать людей к другому поведению — ограничению социальных контактов, ограничению передвижений, потребления и т.д.
— Как вы считаете, укрепит ли нынешняя ситуация позиции президента Владимира Зеленского? Часто встречала мнение о том, что он и его обращения сейчас воспринимаются в связи с этой историей более положительно, а он выступает своего рода «отцом нации»…
— В зависимости от того, какую социальную реальность мы в итоге получим, такими и будут его позиции. Если это будет паническая история, то Зеленскому буде одновременно и проще, и одновременно сложнее удержать рейтинг, поскольку пока что на нем сходятся лучи народной благодарности, но в критической ситуации на него же будут сходиться лучи народного гнева. То есть он станет таким себе гонцом, приносящим плохие вести. На самом деле, все изменения зависят от того, как будет продолжаться распространение коронавируса. Но он их озвучивает лично, поэтому он олицетворяет эти изменившиеся обстоятельства.
Сейчас очень важно терпимее относиться друг к другу, потому что есть большой соблазн — и об том пишут и западные психологи — перекладывать вину и искать козла отпущения. Чтобы перестать это делать, нам нужно применять дополнительные меры, в том числе, осознанного контроля и осознанного управления своим поведением. Очень важно, чтобы власть не видела в обществе массу, которую нужно держать в узде с помощью кнута, и важно, чтобы общество не видело во власти врагов.
Мы должны понимать, что все мы в одной лодке, и чем больше мы будем предлагать помощи, тем быстрее мы выйдем с общим знаменателем. Конечно, прощать власти все ошибки не имеет смысла, нужно критически относиться к решениям, которые они принимают. Но привычно действовать, подвергая ее уничижительной критике, потому что это исходит от власти — тоже не выход. Сейчас очень важна солидарность: мы должны видеть друг в друге союзников.
— Но вы, наверное, видели, что сейчас условно «злым полицейским» стал министр внутренних дел Арсен Аваков, который выступил с жесткими инициативами. В частности, о чрезвычайном положении…
— Тут два момента: с одной стороны, он — человек, приносящий плохие вести и поэтому на него будет проецироваться агрессия, а с другой стороны — он не должен выполнять эту функцию в принципе. Это указывает на некий дисбаланс, который сложился во властной структуре сейчас. Делать заявления и выступать с такими предложениями — все это не дело Авакова. Сейчас очень многие говорят, что Аваков подменяет собой министерство здравоохранения и правительство в целом. Очевидно, что Аваков сейчас заполняет некий вакуум власти и это нехорошо. Это тревожно в том смысле, что Аваков ведет нас в зону риска, связанную с диктатурой. Власть, конечно, должна принимать жесткие меры, но тут тонкая грань между управленческими решениями и установлением диктаторского режима. И в итоге как бы мы не вышли из карантина и обнаружили, что у нас не Зеленский спаситель нации, а Аваков, которого люди не выбирали…
— А что вы может сказать о поведении наших политиков? В частности, можно вспомнить историю с депутатом Сергеем Шаховым, который после возвращения из Европы ходил на различные мероприятия, рискуя заразить коронавирусом окружающих — это политическая незрелость или убежденность в своей неприкосновенности?
— Думаю, политики тут мало отличаются от простых людей и тоже сталкиваются со сложностями вхождения в новую реальность. Другое дело, о каком уровне политиков может идти речь, если они в общем ничем не отличаются по уровню осведомленности и уровню готовности реагировать на риски от остального населения. Но это уже другой вопрос. А так кроме чисто политического непрофессионализма, здесь никакого другого преступления нет.
— Как вы думаете, как нынешняя ситуация с коронавирусом в итоге скажется на украинском обществе? Это нас сплотит, учитывая наш украинский контекст — когда плохо, то мы готовы объединяться — или же наоборот испугает и разъединит?
— Один американский психолог пишет о том, что коллективный ответ на угрозу должен отличаться от индивидуального. Индивидуальный ответ — «бей или беги», то есть спасай себя. Он хорош для индивидуального спасения, но совершенно не работает в случае коллективной угрозы, когда миллионы людей должны решить — что делать? И вот в ситуации коллективной угрозы должна быть другая реакция — осознанная, нерефлекторная. Реакция доброжелательной помощи друг другу.
Если критическая масса, выбирая между «бей или беги» и доброжелательной помощью, изберет второй вариант и перестанет сгребать продукты, а покупать только то, что необходимо в разумных пределах сейчас, понимая, что какую-то часть продуктов нужно оставить для других — потому что если ты сейчас нагребешь, то система ляжет и в следующий раз ты просто не сможешь купить в магазине ничего, потому что произойдет сбой системы — то все будет хорошо. Нужно понимать: в этой ситуации нельзя спастись в одиночку. Не будет такой ситуации, как в фильме с Уиллом Смитом «Я — легенда», когда он остается один в городе. Никакого романтического путешествия одного спасшегося героя не будет.
Психологи предупреждают: в ситуации, когда мы выбираем ответ «бей или беги», то в этой ситуации выживает сильнейший, а не тот, кто наиболее нуждается в спасении. И все западные психологи, и все демократические правительства напирают на взаимопомощь, на солидарность, на необходимость коллективно пережить эту угрозу. В данном случае, мы все как одна большая семья, а вы же не будете в семье съедать все куски и брать только себе, наплевав на всех остальных?..
— Чему нас сможет научить пандемия?
— Если ничего критического не произойдет, и мы просто пересидим карантин, то скорее всего ничему. Может какие-то правительства разработают протоколы реагирования в случае таких экстремальных инфекционных угроз, но обычное сознание все быстро забудет и люди вернутся в свой обычный режим. Если будет что-то, что надолго затронет наши фундаментальные привычки, то все будет зависеть от того, чему мы будем готовы учиться. Сейчас это развилка — способны ли мы действовать осознанно или нет. И эту задачу сейчас решают все правительства. Все озабочены тем, чтобы не позволить обществу скатиться в состояние «бей или беги», а удерживать в состоянии, которое требует мобилизации социальных навыков, этических и моральных навыков. Вот это самый главный урок, который мы моем вынести из этой истории.
Я читаю много материалов по этой ситуации. Премьер Бельгии, например, говорит о том, что мы не должны уподобляться «макаронным мародерам». В другой статье, которую я читала, говорилось о «математике туалетной бумаги», которая сводится к тому, что, в принципе, хватательный рефлекс овладевает людьми по всему миру. А мы же существа социально обучаемые, мы пока видим, что только некоторые люди нагребают тележки, можем посмеяться. Как только ситуация станет более массовой, то все кинутся нагребать тележки. Поэтому так важно удерживать это движение.
— А вы видите достаточный ресурс в нашей власти, в нашем правительстве удерживать ситуацию? Учитывая, что многие люди в нынешней власти не имеют достаточно опыта…
— Пока они демонстрируют достаточно адекватный ответ на угрозу, быстро приняли непростое решение, понимая, что будет сопротивление. Но сделали правильно, понимая, что наша система здравоохранения однозначно не готова к тому, чтобы спасать зараженных. Единственный способ для нас спастись — максимально снизить количество социальных контактов. Особенно среди уязвимых групп.
В этом плане наши власти действуют адекватнее, чем власть соседней России или Белоруссии, где наблюдается странное отношение к коронавирусу: там вроде бы и ведется статистика, но при этом правительство говорит, что необходимости в карантине нет и угрозы не существует. С одной стороны, говорят не собираться в группы, а с другой — приходите голосовать за поправки в конституцию. И с одной стороны, это дезориентирует население, а с другой подвергает опасности.
Наше правительство показало более адекватный ответ, они извлекают уроки из своих ошибок. Я бы пока на этом зафиксировалась. Критиковать есть за что, я не большой сторонник этой власти, но я сама последую своему же совету и буду демонстрировать более солидарное поведение.
Кстати, в западных околонаучных кругах указывают на то, что мы сейчас живем в ситуации неопределенности, которая осложняет принятие любых решений, отягощает любые реакции и повышает риск иррационального поведения. В такой ситуации мы не знаем, как себя вести, мы понимаем, что есть опасность, но всей картины не видим. Поэтому нашему правительству я хочу пожелать больше говорить о чувстве общности. Можно призывать к каким-то коллективным формам взаимопомощи, президент мог бы какой-то социально-ответственный флешмоб организовать, он это умеет делать.
— Как можно уберечься от истерии и паники и что делать, если карантин затянется, а это, скорее всего, произойдет?
— Мы не можем просто съесть какую-то чудо-таблетку. Все мы знаем свою грань, когда мы контролируем ситуацию, когда мы в себе и способны разумно размышлять и когда мы скатываемся в истерическое и паническое состояние. И это тот самый случай, чтобы потренировать способы переключения и уметь возвращать себя постоянно из панического состояния, потому что паника — это очень коварная штука. Она вроде как дает нам иллюзию, что сейчас мы спасемся, хотя на самом деле, паника наоборот нас ведет в пропасть. Паника — это неадаптивное поведение, губительное поведение. И тут ответственность каждого из нас — в управлении своим состоянием.
Сейчас очень рекомендуют дозировать погружение в информационное пространство и социальные сети. Дело в том, что нахождение там влечет за собой заражение негативными эмоциями, а не возможность быть в курсе происходящего.
Мы пройдем путь, который будет психологически сложным для всех. Кто-то, конечно, пишет, что интроверты сейчас живут той жизнью, о которой мечтали, но что-то мне подсказывает, что таких людей на самом деле не так много. Все окунулись в непривычные для себя обстоятельства, редко кто проводил с семьей так много времени или наоборот многие оказались оторваны от семьи. И тот, и другой случай — достаточно стрессовая ситуация. Каждый из нас сейчас будет бороться со своими внутренними демонами. Нужно запасаться терпением и понимать, что все попали в одни условия. Кстати, чем хорош вирус, так это тем, что он — демократичный, то есть никто не является привилегированным. Все оказались ограничены в том, что они любят и в чем нуждаются. Полная демократия и равенство, прям реализованная мечта Ленина (улыбнулась, — «Апостроф»)…
Наша психика будет пытаться катиться в панику, в депрессию, в обвинительную риторику — это наши три демона, которые будут с нами и важно их видеть, понимать их «игру» и не давать овладеть нами. И надо насильно впихивать в себя положительные эмоции — заниматься сексом, читать книжки, смотреть фильмы или ничего не делать, наконец. Но главное — чтобы это приносило удовольствие.