В четверг снова общалась Трехсторонняя контактная группа по Донбассу. Украина расширила свое присутствие за счет новых делегатов из Рады и кабмина — но это ничем не помогло. О новых мерах по прекращению огня не договорились, а к политическим вопросам даже близко не подошли. Сейчас все действительно упирается в стрельбу, которая стала гораздо интенсивнее, чем даже при Порошенко. «Страна» разбирались, как прошло заседание «Минска» и почему снова не смогли остановить обстрелы.
Поездка Козака и заседание ТКГ в Минске
Накануне видео-встречи Трехсторонней контактной группы (ТКГ), состоялся знаковый визит — в Берлин слетал куратор украинского направления в Кремле Дмитрий Козак. Он встретился с помощником Ангелы Меркель. Как сообщили обе стороны — речь шла о Донбассе. Интересно, что общение произошло за один день до заседания ТКГ. И вроде бы должно было сказаться на его результатах.
Хотя, конечно, у Москвы и Берлина есть и множество других тем для общения: например, санкции (в обход которых Козака приняли в Германии) или достройка «Северного потока — 2». Тем более, что российское судно-трубоукладчик практически одновременно с путинским посланцем прибыло в немецкий порт Муркан.
Как бы то ни было, на Минске эти переговоры отразились мало. В сообщении украинской стороны по итогам встречи было подчеркнуто, что Киев направил на переговоры представительную делегацию (включая министра и депутатов), были подняты вопросы верификации украинской собственности на неподконтрольных территориях и восстановления там украинской налоговой системы. Правда, о договоренностях по этим вопросам ничего не сообщается.
Зато в заявлении офиса президента по итогам встречи обращают на себя внимание два момента. Первый — отказ Украины проводить выборы в Донбассе до передачи под контроль Киева участка границы с Россией. Второй — отказ Киева закреплять особый статус Донбасса в украинской конституции. Это совершенно обратное видение двух ключевых пунктов Минских соглашений, заключенных в 2015 году. По ним — граница передается как после выборов, так и после внесения особого статуса Донбасса в Конституцию. Впрочем, высказывается все это Украиной не впервые. Другое дело, что нечасто Киев так официально отказывается от данных пунктов Минских договоренностей — в релизе офиса президента по итогам заседания ТКГ.
Интересно также, что на политические итоги переговоров никак не повлиял новый состав украинской делегации — накануне в него ввели министра по делам временно оккупированных территорий Алексея Резникова, нардепа Александра Мережко (который предлагал Раде принять антироссийское заявление, обвиняющее СССР в развязывании Второй мировой), замминистра экономики Юлию Свириденко, депутата Андрея Костина, замминистра обороны Александр Полищука, депутата Галину Третьякову.
Впрочем, по итогам переговоров Россия ни политической, ни экономической темы не касалась. Представитель Москвы Борис Грызлов обвинил Украину в другом — срыве дополнительных мер по прекращению огня. Он заявил, что Киев отказался утвердить новые механизмы верификации, кто первым открыл огонь. А также блокирует работу по новым участкам разведения войск, о чем договаривался еще саммит «нормандской четверки». «Режим прекращения огня нарушает именно киевская сторона, поэтому она и отказывается принять конкретные дополнительные меры контроля», — считает Грызлов.
Вопрос прекращения боев на самом деле сейчас ключевой. Как неоднократно рассказывала «Страна», обострение на фронте идет не первый месяц, интенсивность боев даже выше, чем в последний год правления Порошенко. При этом офис президента эту тему не педалирует и комментирует очень редко — будто на Донбассе уже установился обещанный Зеленским мир. Тогда как другая сторона постоянно жалуется на обстрелы, в том числе с потерями среди мирного населения. Последний факт подтверждают и в ООН.
Диверсиям — быть
Одновременно Украина блокирует в Минске любые решения, которые позволят сделать мониторинг за прекращением огня более эффективным. Это следует из документа, который оказался в распоряжении «Страны». Это проект заявления Трехсторонней контактной группы от 26 марта, который стороны по итогу так и не подписали.
В нем содержится несколько предложений, как можно лучше следить за прекращением огня и фиксировать нарушителей. Многие из них Украиной вычеркнуты.
Во-первых, Киев отказался на уровне командования ВСУ делать публичные заявления о начале прекращения огня.
Во-вторых, вычеркнул пункт о запрете наступательных действий и разведывательно-диверсионных операций.
В-третьих, отверг идею обсуждать нарушения в телефонном режиме, если они происходят в данный момент времени. Речь о том, что командование может устанавливать прямой контакт, если завязался бой, и оперативно решать проблему.
Видимо, для того, чтобы даже в такой форме не вести переговоров с «ДНР» и «ЛНР».
Отметим, что все вычеркнутые пункты так или иначе снижают накал противостояния.
1. Публичное заявление о прекращении огня и наступательно-диверсионных операций ставит солдат в сложное положение: если им прикажут наступать, то они таким образом нарушат озвученный во всеуслышание приказ высшего командования. То есть это на управленческом уровне свяжет руки для не предусмотренных Минском действий. Сейчас же никаких формальных обязательств у армии по большому счету нет — может стрелять в Донбассе как угодно. Что бы там не подписали в Минске.
2. Второй изъятый Украиной пункт — о запрете на диверсионные операции и наступление — тоже достаточно красноречив.
3. И третий — о запрете на телефонную связь с противником — также показывает, насколько в офисе президента хотят купировать боестолкновения. А между тем мог бы получиться эффективный инструмент, при котором стороны заканчивают конфликт в той или иной модели компромисса.
Тем более, что этот способ неформально использовался всегда — если нужно забрать, к примеру, тела товарищей с участка обстрела. Или как-то иначе разрулить ситуацию.
Но, повторимся, к скандальным правкам в Минский документ это отношения не имеет. То, что «исправила» в нем Анна Коваленко — это общая политика офиса президента. Которая пока не меняется в зависимости от персоналий, участвующих в процессе. Что было видно еще по Нормандской встрече, где Украина отказалась от полного разведения войск. Подписавшись лишь на три новых участка — да и то с декабря их никак не могут определить.
В общем, все это достаточно красноречиво показывает, кто именно блокирует остановку горячей фазы войны. Без которой переход к политической части урегулирования фактически невозможен. Но, видимо, это и является главной целью саботажа минской истории, который длится еще со времен Порошенко.
«Страна» уже подробно рассказывала о том, что в украинской власти есть концепция, что полное прекращение огня невыгодно, так как это ослабит внимание мирового сообщества к Донбассу. И новая команда также показывает, что движется этим же курсом. А из Минского процесса не выходит исключительно ради продолжения санкционного прессинга на Москву, который увязан с заключенными в 2015 году соглашениями.