Рассмотрим показатели смертности от коронавируса в России и попробуем понять, нет ли здесь аномалии, слишком низких цифр, для которых требуется найти объяснение (например, использование того или иного лечения). И наоборот, существует ли причина столь высокой смертности во Франции, которая существенно обходит остальные страны?
Если присмотреться к ситуации, российские показатели действительно выглядят, как аномалия.
На 14 мая в России было зарегистрировано 252 245 случаев и 2 305 погибших от covid-19. Лично я полагаю, что эти цифры настоящие: в них, конечно, есть неточности, как и в любой другой стране, но ничего особенно страшного. Многие россияне придерживаются иного мнения, если судить по большому числу случаев «внебольничной пневмонии», которые как будто случайно появились примерно в то время, когда эпидемия расходилась по остальной Европе… Но в тот момент о коронавирусе никто не говорил, поскольку Россия смогла остановить его на границе. По крайней мере, именно это тогда твердили государственные СМИ, хотя другие и выражали сомнения. Как бы то ни было, будем придерживаться гипотезы о том, что показатели смерти настоящие.
Средний период между возникновением симптомов и гибелью при covid-19 составляет десять дней. Если соотнести число погибших на 14 мая с общим числом случаев на 4 мая (145 268), получается смертность на уровне 1,6%.
Этот показатель соответствует тому, что отмечается в странах, где делается большое количество тестов, таких как Южная Корея, где на 14 мая было 260 погибших при 10 804 случаях 4 мая (2,4%). Все это серьезно отличается от стран, где делается мало тестов, таких как Франция: 27 425 погибших на 14 мая при 131 863 случаях на 4 мая (20,8%).
Здесь следует разобраться с тем, много или мало тестов проводится в России. Во Франции их было 318 290 на 11 мая, а в России — более 6,1 миллиона на 14 мая. То есть, речь идет, соответственно, о 4,7 на 1 000 человек во Франции и 41,5 на 1 000 человек в России. Это в десять раз больше, хотя эпидемия во Франции началась раньше!
Во Франции все наоборот. Там политике тестов не достает эффективности. Это мягко говоря.
Почему эта политика была серьезнее в России, чем во Франции?
Наверняка потому, что Россия — высоко развитая страна с диверсифицированной внешней торговлей и развитой социальной системой, тогда как Франция — государство среднего уровня развития с островками богатства благодаря экспорту сырья в океане общей бедности?
Что, простите? На самом деле все наоборот?
Не может быть, потому что получается, что французская политика борьбы с коронавирусом оказалась хуже, чем в России, где власти зачастую больше заботит собственный карман, чем благополучие населения.
Все это поднимает вопрос о способности Франции вовремя принять меры в случае роста числа случаев заражения после отказа от изоляции.
Напомним также, что увеличение количества тестов позволит отследить контактировавших людей и отправить их на карантин, разорвав тем самым цепочки распространения вируса. Во всяком случае, именно это удалось сделать в Южной Корее, где умерли всего 260 человек при населении в 52 миллиона — да, впечатляющий результат.
Самих по себе массовых тестов, конечно, недостаточно — все зависит от того, что будет сделано с полученной информацией. Тем не менее они, безусловно, являются неотъемлемой частью борьбы с распространением вируса, о чем без конца твердит ВОЗ, которую мало кто слушает, уж точно не французское правительство…