Российско-китайское сотрудничество продиктовано не только общими интересами, но и «общими чувствами» по отношению к Вашингтону — чувствами, подпитываемыми оскорблениями, которые якобы наносят США обеим странам. Под этим заявлением подразумевается предположение, согласно которому, если США сменят тон и будут не столь агрессивными, это все равно может дать определенные результаты и в какой-то степени поможет «сбавить обороты» российско-китайского сотрудничества против США.
Предлагаем вам немного альтернативной истории в качестве пищи для размышлений: как бы закончилась холодная война, если бы США одновременно угрожали Москве и Пекину и оскорбляли их, проводя стратегию двойной конфронтации, которая заставила бы их преодолеть китайско-советское соперничество и объединить усилия против их общего врага в лице США? Ответа на этот вопрос мы никогда не узнаем. Но современный Вашингтон, придерживаясь именно такого подхода к нашей усиливающейся холодной войне 2.0, позволяет представить, что могло бы произойти.
Хотя Вашингтон на протяжении многих лет отрицал вероятность и значимость российско-китайского сотрудничества, их отношения улучшились быстрее и в большей степени, чем предполагало большинство американских экспертов. На фоне ухудшения американо-российских отношений Китай стал для России крупнейшим экспортным рынком, и сегодня общий объем торговли между ними превышает 100 миллиардов долларов в год. Военное сотрудничество кардинально изменилось — в 1990-е годы и в начале 2000-х годов Россия экспортировала в Китай второстепенные вооружения, а сейчас страны проводят крупномасштабные совместные военные учения, и Россия продает Китаю некоторые из своих самых передовых видов военной техники. В прошлом году Владимир Путин объявил, что Россия начала оказывать Китаю помощь в создании системы предупреждения о ракетном нападении, а растущий объем совместных публикаций российских и китайских ученых свидетельствует о том, что, возможно, растут и совместные исследования в областях, слишком чувствительных для публикации. В отличие от принципов политики США, установленных Никсоном и Киссинджером после сближения с Китаем в 1970-е годы, у Москвы и Пекина сейчас гораздо лучшие отношения друг с другом, чем у каждой из этих стран с Вашингтоном.
На первый взгляд может показаться, что сейчас в рамках этого геостратегического треугольника сложились благоприятные условия для налаживания до предела испорченных американо-российских отношений. В России зарегистрировано больше подтвержденных случаев заболевания коронавирусом, чем в любой другой стране, кроме США, и ее экономика серьезно пострадала от последствий экономического спада на мировых энергетических рынках. Из-за пандемии Путину пришлось отменить празднование Дня Победы во Второй мировой войне, отложить референдум по вопросу своего права оставаться на президентском посту дополнительные сроки и закрыть границу России с Китаем. И, по прогнозам российских экспертов, в более долгосрочной перспективе мощь Китая по сравнению с мощью США будет расти, а напряженность в отношениях между США и Китаем будет усиливаться. Растущая уверенность Китая на международной арене может нанести ущерб как российским, так и американским интересам. И Москва в одинаковой степени хочет избежать конфликта с Китаем и не желает быть втянутой в неприятный и опасный конфликт между Вашингтоном и Пекином. При прочих равных условиях в Кремле могли бы счесть привлекательной перспективу некоторого американо-российского сотрудничества в области биомедицины вкупе с менее выраженным энтузиазмом США в вопросе введения санкций в отношении российской экономики.
Но за пределами Овального кабинета реакция американцев была довольно прохладной. Законодатели на Капитолийском холме внесли законопроект, призывающий к новому витку экономических санкций в отношении Москвы. Американские СМИ критически отнеслись к предоставленной Россией медицинской помощи и даже не пытались скрыть своего ликования, когда число жертв пандемии в России возросло, а ее экономические показатели — наряду с рейтингом популярности Путина — упали. Вашингтон объявил о своем намерении выйти из Договора по открытому небу, обвинив Россию в нарушениях, а спецпредставитель Трампа в публичном заявлении потребовал, чтобы Россия усадила Китай за стол переговоров для выработки трехстороннего соглашения в сфере контроля над вооружениями. В противном случае, предупредил он, Россию ждет гонка вооружений с США, которая «приведет к полному разорению противника». Смысл его слов явно заключался в том, что, по мнению США, пандемия коронавируса является прекрасной возможностью заставить Россию пойти на уступки и приблизить постпутинскую эпоху. А речь о том, чтобы объединить силы в борьбе с коронавирусом, нашим общим врагом, и ослабить стимулы для сотрудничества России и Китая против США, не идет.
Конечный результата был предсказуем. Россия стала самым ярым защитником Китая на фоне призывов США наказать Пекин за ненадлежащие действия в условиях вспышки коронавируса. А Китай стал с энтузиазмом покупать российскую нефть в условиях глобального спада, поддерживая жизненно важный для России энергетический сектор. В то время когда США рассчитывали усилить давление на Пекин, российское правительство объявило, что впервые разрешило инвестировать средства Фонда национального благосостояния в юани и китайские государственные облигации.
Внимательного требует наблюдения одно из проявлений реакции России. Заместитель министра иностранных дел России Сергей Алексеевич Рябков, который в течение многих лет был спокойным и прагматичным участником процесса урегулирования перипетий двусторонних отношений, неожиданно перешел к публичному сарказму и резких высказываний по поводу недавних маневров Вашингтона в вопросах контроля над вооружениями. В программе «Большая игра», политическом токшоу, в котором участвуют американские и российские эксперты, Рябков, в частности, обвинил Республиканскую партию США в нарушении международных договоров в сфере контроля над вооружениями. Позднее он прямо заявил: «Таскать каштаны из огня для американцев [в вопросе с Пекином] мы не будем». Если Рябкова можно считать выразителем российских взглядов, то его реакция означает, что русские в отношении политики США переходят от сожаления к негодованию и, возможно, теряют надежду на то, что Вашингтон может стремиться к взаимовыгодному двустороннему сотрудничеству.
Можно ли считать, что возможность восстановить равновесие в геостратегическом треугольнике между США, Россией и Китаем полностью исчезла? Пожалуй, пока еще нет. Как сказал в недавней онлайн-дискуссии один из ведущих российских экспертов по Китаю Алексей Маслов, российско-китайское сотрудничество продиктовано не только общими интересами, но и «общими чувствами» по отношению к Вашингтону. Чувствами, подпитываемыми оскорблениями, которые якобы наносят США обеим странам. Под этим заявлением подразумевается предположение, согласно которому, если США сменят тон и будут не столь агрессивными, это все равно может дать определенные результаты и в какой-то степени поможет «сбавить обороты» российско-китайского сотрудничества против США.
Другой вариант (курс, основанный на убеждении, что США могут и должны одержать верх в возобновившейся холодной войне на два фронта против Москвы и Пекина) исключает опасения, что США, сильно задолжавшие и политически разобщенные, не могут выдержать неограниченную гонку вооружений, и что современная Россия и Китай, учитывая их совокупный потенциал, представляют собой гораздо более грозного противника, чем когда-то представлял собой Советский Союз. Можно ли сбрасывать со счетов такие опасения? В нашей стране не проводятся серьезные дебаты о том, к чему на самом деле может привести такой курс двойной конфронтации и какие опасности могут ему сопутствовать. Но, тем не менее, Вашингтон (несмотря на собственные намерения Трампа), похоже, готов начать рискованный исторический эксперимент по поиску ответа.