Фрагмент выступления Андерса Фог Расмуссена в рамках телемарафона «Мир и война», организованного Украинским ПЕН (украинская общественная организация, образованная с целью защиты свободы слова и прав автора — прим. перев.) и Национальным университетом «Киево-Могилянская Академия».
После войны, благодаря руководству США, мы взяли на себя обязательства, что эти ужасы больше никогда не повторятся и никогда не останутся безнаказанными. Соответственно, мы смогли побороть силы тирании и фашизма, но при этом мы оказались не в состоянии не окончательно стереть их с лица земли.
Международная система была создана для того, чтобы действовать как сила сдерживания с целью предупреждения автократов или диктаторов, чтобы они не смогли активизироваться вновь. Но недавно мы забыли предупреждение, которое дала нам история. Американское политическое и идеологическое лидерство в данный момент отсутствует. Руководство России пытается переписать или даже сфальсифицировать историю Советского Союза и войны. В частности, тот пакт, который был заключен в 1939 году с нацистами. Демократия, к сожалению, в настоящее время находится в упадке, а автократы все больше расширяют свою власть. Украина прекрасно знает, как это быть на передовой войны. Во время Второй мировой войны фронт четыре раза проходил через Харьков. А сегодня Украина снова находится на передовой, на этот раз это война между демократией и автократией.
Сейчас мои мысли с теми мужественными солдатами, которые сейчас в Донбассе, а также с «Небесной сотней», которая отдала свои жизни за лучшее будущее. Я хотел бы поделиться своими мыслями о том, как добиться мира на востоке Украины, не вдаваясь сейчас в детали. Существует одна главная концепция — чтобы войну прекратил Путин. Если Украина прекратит войну, то Украины больше не будет. Но если Путин прекратит войну, то больше не будет войны. Это действительно так. Очень просто. Любой, кто любит свободу, должен поддержать Украину. Потому что содействие Украине — это сохранение нашей собственной свободы, и наша функция заключается в том, чтобы изменить расчеты Путина с помощью единственного языка, который он понимает.
Это язык силы. Если мы не будем противодействовать Путину и давать какое-то послабление, то это только будет побуждать его и других автократов препятствовать развитию и осуществлять агрессию. Я считаю, что мы должны твердо стоять на своем. Санкции против России нужно продолжать на столько, на сколько Россия дестабилизирует ситуацию на востоке Украины.
Нам нужно объединиться всем вместе, я имею в виду Европу и США. В конце концов, я также считаю, что мы можем извлечь важный урок Второй мировой войны, который касается Крыма. Очень часто у меня спрашивают: «А Крым уже потерян навсегда? Россия незаконно аннексировала Крым в состав Российской Федерации? Будет ли это уже постоянным статусом для этой территории?» Но, я думаю, что здесь следует обратить внимание на тот факт, что произошло с Эстонией, Латвией, Литвой во время Второй мировой войны. Эти три страны также были нелегально аннексированы и присоединены к Советскому Союзу.
В течение сорока лет с этим ничего нельзя было сделать, но потом ситуация резко изменилась и сегодня три страны, три балтийских государства, не только стали свободными и независимыми, но также присоединились к Европейскому союзу и НАТО. Это уже четкий пример того, что если соблюдать стратегическое терпение, то ситуация однажды может позволить Крыму получить новый статус. Вот такой четкий месседж на основе уроков, которые мы получили из Второй мировой войны, я хочу передать всем. Надо придерживаться твердых позиций, не сдаваться автократам и агрессорам. В результате ситуация может измениться, и мы получим какие-то новые возможности для свободы, в том числе и в Крыму.
Нет сомнений, что коронавирус изменит наш мир. Потому что его уже самого по себе сравнивают с войной, а войны всегда одновременно приносят большие политические и остальные изменения. И вопрос для нас такой: позволим ли мы ему ускорить падение свободы и демократии или мы сможем рассчитывать, что мир после коронавируса подвергнется обновлению наших свободных обществ? Я считаю, что последнее, потому что через семьдесят пять лет после того, как мы получили значительную победу над тиранией, борьба за свободу на самом деле только началась.