Этим летом исполняется 75 лет атомной бомбардировке Хиросимы и Нагасаки. Газета «Асахи» с 2005 года, когда исполнилась 60-я годовщина трагедии, каждые пять лет проводит анкетирование среди пострадавших, которые делятся своими мыслями и опытом. На вопросы всех четырех анкет ответило 155 человек. В этой статье собраны наиболее яркие пожелания будущим поколениям, а также всему миру.
Последний из действующих художников манги, пострадавший при атомной бомбардировке, Сусуму Нисияма (Susumu Nishiyama): «Молюсь о мире»
Иллюстрацию к хронологической таблице нарисовал художник манги Сусуму Нисияма. Он — один из 155 человек, который ответил на вопросы всех четырех анкет. Его называют «последним из действующих художников манги, пострадавших при атомной бомбардировке».
«Я любил рисовать с детства. Мне нравились художники, которые рисовали мангу. Но во время войны мечту осуществить было невозможно.
Когда сбросили атомную бомбу, я подрабатывал механиком на верфи «Мицубиси» в Нагасаки (примерно три с половиной километра от эпицентра взрыва). На следующий день в составе спасательной группы я побывал рядом с эпицентром. Повсюду были разбросаны тела. Их было так много, что я просто потерял дар речи и ничего не чувствовал. Увиденное тогда я много раз изображал в книжках и свитках с картинками, а также в иллюстрациях к уличным выступлениям (камисибай).
В последних иллюстрациях я использовал светлые цвета и мягкие кисти, чтобы они понравились детям. Но одна отличается — она посвящена атомной бомбардировке. Сначала я нарисовал ее в светлых тонах, но затем переделал. Я подумал, что ядерный гриб неправильно изображать в таком виде.
В конце 1970-х годов я присоединился к Японской ассоциации пострадавших при атомной бомбардировке. Манга «Оридзуру-сан» издается нашей ассоциацией уже 41 год.
В 1982 году я посетил США и принял участие в Специальной сессии по разоружению Генеральной Ассамблеи ООН. Также я был участником международной демонстрации против ядерного оружия, которая насчитывала миллион человек. В то же время Сэндзи Ямагути (Senji Yamaguchi) выступил в ООН с речью, которая называлась «Нет войне, нет ядерному оружию».
Благодаря нашим действиям в 2017 году был принят Договор о запрещении ядерного оружия.
И сейчас в день я рисую примерно десять иллюстраций. Я буду молиться о ликвидации ядерного оружия и продолжу рисовать».
Ясуко Тагава (Yasuko Tagawa) из города Токородзава: «Думаю о жизнях пострадавших»
«Мой брат Хидэо Цутияма (Hideo Tsuchiyama), бывший декан Университета Нагасаки, умер в 2017 году в возрасте 92 лет. Он был в авангарде антиядерного движения, призывая вести его как с позиции интеллекта, так и с позиции чувств. Моя старшая сестра скончалась в феврале в возрасте 95 лет.
Я была учительницей на подмену в младшей школе. Я работала в дневную смену, заметила парашют и подумала — „Что это?" В этот момент поднялась пыль и земля. Я находилась примерно в трех километрах от эпицентра взрыва, но у меня было впечатление, что бомба взорвалась рядом. Тем вечером я в оцепенении наблюдала, как сгорал наш город.
После войны я уехала из Нагасаки, но всегда гордилась своим братом. Посвященную ему статью я вырезала и наклеила в дневник. Он всегда думал о том, как жить тем, кто пострадал при атомной бомбардировке. Я хочу, чтобы его идеи передались следующим поколениям».
Тоёко Урабэ (Toyoko Urabe) из Нагасаки: «Невыразимая грусть»
«75 лет назад мне было 15 лет. Вместе с одноклассниками на заводе, производящем торпеды, мы нарезали резьбу. В то время большинство мужчин ушло на войну, и дети работали на оружейных заводах.
Когда взорвалась атомная бомба, весь завод был залит светом. Крыша обрушилась, и я даже не заметила, как повредила голову и ноги: из них лилась кровь. В ухо попал осколок стекла.
Война закончилась, и я начала работать преподавателем. Ученики попросили меня рассказать о 9 августа. Ущерб от взрыва был громадным; я всего не видела. Я хочу, чтобы вы собрали мозаику из обрывков моих воспоминаний, почитали книги, погуляли по городу и поразмышляли на эту тему.
Мой муж также пережил атомную бомбардировку. Он не любит говорить о тех событиях. После взрыва у него умерла мать и четверо братьев. Я хочу, чтобы вы узнали о том, что есть много печали, о которой невозможно даже говорить».
Митико Мацуи (Michiko Matsui) из Хиросимы: «Сироты страдают и сейчас»
«Я думаю, люди вообще не понимают, что такое пострадать от ядерного взрыва. О дне, когда сбросили атомную бомбу, говорилось много, но о жизни сирот, которые потеряли родителей, практически ничего неизвестно.
Когда сбросили бомбу, мне было девять лет, и я находилась в эвакуации в Хиросиме. Я нашла останки моих родителей и деда в сгоревшем доме, который находился близко к эпицентру. Вдвоем с бабушкой мы кочевали по домам родственников.
Через десять лет после бомбардировки я присоединилась к „Группе Аюми", которая поддерживала детей, ставших сиротами после ядерного взрыва. Многие страдали и после окончания войны. Знакомый, которому приходилось воровать из-за голода, заболел лейкемией и умер, поскольку не мог получить надлежащее лечение. 80-летняя женщина, которая потеряла родителей из-за атомного взрыва и осталась с больным младшим братом, говорит, что не может умереть и оставить его. Сейчас вообще ничего не говорят о том, что до сих пор есть люди, пострадавшие из-за войны. Я больше не собираюсь говорить о ядерном взрыве, но анкету заполнила. Я думаю, что те, кто погиб, а также те, кто страдает сейчас, хотели бы, чтобы я поделилась своими мыслями».
Мивако Камбэ (Miwako Kanbe) из Токио: «Я долго думала, но все-таки решила нарушить молчание»
«Я более 30 лет скрывала, что пострадала при атомной бомбардировке. Когда сбросили атомную бомбу, я была в Хиросиме. Меня перевели в школу в префектуре Окаяма, где меня дразнили „атомной бомбой" и не общались со мной. „Больше нельзя никому рассказывать о вспышке", — сказала мне мама, когда я вернулась домой вся в слезах. Я так и сделала.
Все изменилось в 1982 году. Вместе со вторым сыном, который был тогда маленький, я пошла в больницу проведать невестку, у которой диагностировали последнюю стадию рака. Она отругала меня: „Если ты любишь детей, молчать нельзя". Эти два напутствия оставили мне мать и невестка, пережившие атомную бомбардировку. Я долго думала, но в конечном итоге решила нарушить молчание.
В настоящее время я рассказываю об атомной бомбардировке примерно десять раз в год. Осталось немного пострадавших, с которыми можно пообщаться напрямую. В анкете, приуроченной к 75-летию бомбардировки, был вопрос: „Хорошо ли передан новым поколениям опыт атомной бомбардировки?" Я написала, что не знаю. Но если меня спросят, зачем я рассказываю, я отвечу: я — последнее поколение, которое хорошо помнит события того дня. 6 августа этого года я также буду рассказывать о той трагедии».
Мицуэ Тэрада (Mitsue Terada) из Хиросимы: «Я был в утробе матери, которая лишилась зрения»
«В тот день моя мама находилась рядом с вокзалом Хиросимы, примерно в двух километрах от которого взорвалась бомба. „Это — Б-29", — сказал солдат, стоявший рядом, и в то же мгновение произошла яркая вспышка. Мама потеряла сознание. В ее глаза и все тело впились осколки стекла, и она ослепла.
Была возможность небольшого восстановления зрения, если сделать операцию. Но в ее утробе был я. Чтобы не подвергать опасности плод, мама отказалась от операции. Вместо своих глаз она выбрала меня.
Несмотря на слепоту, мать вела энергичную жизнь. Ей было даже сложно кормить меня. Она не видела расписание, поэтому иногда опаздывала на автобус. Тем не менее мать вырастила пятерых детей. Я никогда не слышал, чтобы она жаловалась. Мама была волевым человеком.
„Ты красивый!" — 51 год назад, на моей свадьбе, сказала мне мама. Хотя она не видела, как я был одет. Каждый раз, когда я вспоминаю об этом, у меня на глазах появляются слезы.
В 2013 году моя мама умерла в возрасте 94 лет. Пострадавших от атомной бомбардировки становится все меньше, а ядерное оружие и войны существуют в мире и по сей день.
Я являюсь внутриутробным пострадавшим, облучившимся радиацией внутри матери. Я стал членом Всеяпонской ассоциации внутриутробных пострадавших, которая была создана в 2014 году. Я хочу сохранить факт жизни моей мамы и выступаю против войн. Именно поэтому я рассказываю о своем опыте. После смерти мамы я стал решительнее и буду говорить об этом, пока я жив».
«Мой дом находился в Нагасаки примерно в пятистах метрах от ядерного взрыва. Вместе со старшими братом и сестрой я находился в эвакуации, но мать была дома. Она была на восьмом месяце беременности. В момент взрыва она развешивала на улице постиранное белье, и ее сдуло взрывной волной.
Все ее тело почернело. Вместе с погибшим ребенком, так и оставшимся на пуповине, она вернулась к своему сгоревшему дому через три дня. 13 августа отец отвез ее в убежище. Мать несколько раз звала меня по имени — Тэру-тян.
Ее черное тело все было покрыто паразитами. Мать напоминала привидение, и я даже не мог взять ее за руку. На следующее утро после окончания войны она умерла.
После этого я пришел к своему дому и облучился радиацией. Так я стал пострадавшим от ядерной бомбы. Медицинскую книжку пострадавшего я получил только через 20 лет. Отец, братья и сестры умерли один за другим из-за различных заболеваний. По всей видимости, это были последствия радиации.
Я остался жив и поэтому ощущал ответственность, в связи с чем начал выступать с лекциями. Однако, видя, что происходит вокруг ядерного оружия, я понимаю, что нас не слышат. Но продолжаю говорить об этом, несмотря ни на что.
Я не хочу, чтобы людей постигла такая же ужасная смерть, как мою мать. Я не хочу, чтобы повторились мои страдания — потерять в девять лет человека, которого ты называешь мамой.
В марте прошлого года я сделал „камисибай" о своей жизни при поддержке живущих в Кумамото детей пострадавших при ядерной бомбардировке. Когда-нибудь переживших эту трагедию не станет. Моя миссия в том, чтобы передать эстафету будущим поколениям».
6 августа 1945 года американские войска сбросили атомную бомбу на Хиросиму, а через три дня — на Нагасаки. В этот год в обоих городах в общей сложности скончалось примерно 214 тысяч человек.
Страдания пострадавших на этом не закончились. Они длятся и сейчас в виде заболеваний, вызванных невидимой радиацией.
В 1954 году в ходе испытаний водородной бомбы пострадало японское рыболовное судно, и это послужило причиной активизации движения против ядерного оружия. В 1956 году была создана Всеяпонская ассоциация пострадавших от атомных бомбардировок. Она требует от правительства Японии предоставить помощь пострадавшим, выступает с антиядерными заявлениями внутри страны и на международной арене. В сравнении с периодом холодной войны между СССР и США количество ядерного оружия уменьшилось, однако сейчас в мире более 13 тысяч ядерных боеголовок.
В 2009 году шансы на ликвидацию ядерного оружия повысились: президент США Барак Обама заявил о стремлении к безъядерному миру. Тем не менее США и Россия, у которых много ядерного оружия, аннулировали Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД). Можно сказать, что перспективы ликвидации ядерного оружия оказались под большим вопросом.
В последней анкете наша газета задала участникам вопрос: «Мир движется в сторону уничтожения ядерного оружия?» 55,6% из опрошенных 768 человек ответило «нет», и это намного больше прошлых 14,2%.
Всего за историю анкетирования мы задавали этот вопрос три раза. Даже если рассмотреть ответы 155 человек, которые заполнили все анкеты, просматривается аналогичная тенденция. Становится понятно, что на фоне старения переживших атомную бомбардировку все больше волнует будущее.
Япония — это единственная страна, которую во время войны атаковали при помощи ядерного оружия. Также два раза подряд мы спросили, предпринимает ли правительство Японии активные меры в направлении ликвидации ядерного оружия. Если рассмотреть ответы 155 человек, участвовавших в каждом опросе, то в этот раз «не предпринимает» ответило намного больше, чем пять лет назад — более 80%.
Ситуация вокруг ядерного оружия не радужная. Несмотря на это, пострадавшие заявили, что они молчать не будут. Как воспринять их идеи и передать потомкам? Важность этой задачи постоянно растет.
В 2005 году на вопросы анкеты ответило 13 204 человека из примерно 40 тысяч запланированных. В 2010 году — 1006 человек из 1520. В прошлый раз, в 70-ю годовщину атомной бомбардировки, ответы удалось получить от 5762 человек из 22 тысяч. В этот раз мы отправили анкеты 2069 респондентам, и на вопросы ответило 768 человек.