Ночью 23 июля на улице Энтузиастов в киевском районе Осокорки прогремел взрыв. Пламя охватило дом Виталия Шабунина, жизнерадостного, но неуступчивого директора Центра противодействия коррупции (главной украинской НКО в этой сфере). По счастью, его самого с семьей тогда не было на месте, но находившимся там родителям едва удалось спастись. На следующий день уважаемый в международном сообществе ЦПК сообщил о «покушении» на директора.
Пять дней спустя, пока полиция лениво вела следствие, Виталий Шабунин рассматривал развалины дома в напичканном камерами дачном районе. «Страшно ли мне? Немного, наверное. Сформировалась спираль насилия, и красные линии были нарушены. Но я должен продолжать борьбу».
Ненавистный коррупционерам Шабунин прекрасно понял сигнал. «На Украине, если тебя хотят припугнуть, то поджигают твою машину, — говорит он. — Но тем вечером в окне был свет, и эти люди прекрасно понимали, что делали». Виталий Шабунин основал ЦПК в 2012 году, на апогее грабежей режима Януковича. За восемь лет он нажил себе немало врагов. Разоблачения ЦПК не щадили ближайшее окружение Петра Порошенко.
Шабунина пытаются запугать не впервые. В 2018 году он чуть не лишился глаза, когда человек из окружения министра внутренних дел Арсена Авакова брызнул ему в лицо кислотой. Активист протестовал в тот момент против окончания следствия по делу сына Авакова, которого обвиняли в присвоении немалых средств по заказам на рюкзаки для умиравших на фронте в Донбассе солдат.
Сегодня у Шабунина немало врагов. «У меня нет доказательств, но у нас несколько конфликтов в активной фазе». Сохранивший свой пост влиятельный Аваков вот уже шесть обладает настоящим политическим иммунитетом. И не переносит Шабунина. То же самое касается СБУ, которая противится реформам и не собирается отказываться от «работы» по экономическим делам. Главное направление борьбы ЦПК — судебная реформа. Через год после избрания Владимира Зеленского о ней забыли.
5 марта Рада унизительным образом отправила в отставку генерального прокурора Руслана Рябошапку, который считался независимым реформатором. Зеленский заменил его юристом Ириной Венедиктовой, которая с тех пор приняла целый ряд тревожных решений. «Две недели назад она прекратила разбирательство в антикоррупционном суде в отношении Олега Бахматюка, олигарха, которого обвиняют в хищении 37 миллионов евро Национального банка с помощью кредитной системы», — объясняет Шабунин.
Эпидемия угроз
«Наш самый жесткий конфликт касается Игоря Коломойского, который пытается вернуть свой банк или деньги через Конституционный суд», — продолжает он. Этот олигарх и пятый богатейший человек страны был одно время союзником Петра Порошенко после Майдана, но после обвинений в махинациях с резервами в 5,5 миллиарда долларов государство в 2016 году национализировало его ПриватБанк. Кроме того, правоохранительные органы американского штата Делавэр подозревают Коломойского с партнерами в отмывании 470 миллиардов долларов за десять лет.
Нападения подобного рода происходили еще при Порошенко: их кульминацией стало в 2018 году убийство активистки Екатерины Ганзюк, которую облили кислотой в Херсоне. Тем не менее за последний год обстановка обострилась. «На Украине началась настоящая эпидемия угроз и нападений на гражданских активистов и борцов с коррупцией, — считает глава киевского отделения НКО Freedom House Мэтью Шааф (Matthew Schaaf). — Этот поджог — всего лишь последний пример из длинного списка. К сожалению, следствия редки, а виновных почти никогда не привлекают к ответственности».
В прошлом внимание привлек случай директора Центробанка Валерии Гонтаревой, которая входила в окружение Порошенко и руководила национализацией ПриватБанка. В сентябре 2019 года ее машина и киевская дача сгорели, а в Лондоне, куда она предпочла перебраться, ее сбила машина, переломав обе ноги. Коломойский, который вернулся из изгнания в 2019 году после избрания президентом звезды его телеканала, лишь веселился, глядя на проблемы Гонтаревой. Не остались в стороне и отпускавшие по этому поводу шутки друзья Зеленского из «Квартала 95». На прошлой неделе Зеленский принес извинения в Facebook, но Шабунин (год назад он давал новому президенту относительный кредит доверия) стал подозревать его в лицемерии или же полном отсутствии власти.
Павел Казарин, журналист и обозреватель Radio Free Europe и «Нового времени», отмечает подъем «политического насилия» и считает, что пошатнувшаяся популярность Зеленского не может скрыть «большое ослабление» институтов. По его словам, «через год после его победы олигархи, финансисты, коррупционеры и даже организованная преступность увидели окно возможностей и пытаются использовать его».
Несколько месяцев назад в СМИ появилось слово «соросята» (отсылка к Соросу). Сейчас оно активно используется в пророссийских ток-шоу и поддерживающих Коломойского Telegram-каналах. «Это понятие позволяет систематически дискредитировать антикоррупционные инициативы и проевропейские реформы», — считает Казарин, отмечая «политический альянс» лагеря Коломойского и пророссийских политических сил.
По его мнению, «после победы Зеленского все те, кто считали себя проигравшими из-за Майдана в 2014 году, лезут обратно через окно, чтобы восстановить былое влияние». «Мне сложно поверить, что Зеленский не в курсе, думаю, его это в целом устраивает», — рассуждает Виталий Шабунин, хрустя яблоком в саду. «Страшно ли мне? Немного, наверное. Но я должен продолжить работу». Он до сих пор не решился рассказать детям (2 года и 5 лет), что их комната сгорела: «Я просто пообещал им сюрприз, сказал, что делаю ремонт, и что через год дом будет еще красивее».