Почему ливанская армия не предприняла никаких действий и не нашла решения проблемы вокруг нитрата аммония, хранившегося в порту Бейрута? Почему большое количество этого вещества, прибывшего в порт, не продается с 2013 года? Действительно ли ливанская компания предложила выкупить груз? Несет ли ответственность судебная власть? Сколько вещества на самом деле взорвалось в порту?
Настоящая статья нашего издания должна ответить на большую часть этих вопросов. Согласно заявлению Хамада Хасана, министра здравоохранения временного правительства Ливана, от 11 августа в результате взрыва в порту Бейрута погиб 171 человек, 6 тысяч получили ранения, 40 человек пропали без вести, около 1500 раненых нуждаются в специальном лечении, и среди них 120 человек еще находятся в реанимации.
Как военные узнали о хранении в порту нитрата аммония?
«Разведка сообщила армии о проблеме с нитратом аммония в 2015 году, чего не сделал ни один из компетентных органов», — отмечает Al Arabi Al Jadeed хорошо осведомленный источник в ливанской армии. Он добавил: «Армия не является судебным органом. В порту также отсутствуют органы, обладающие полномочиями для проведения таких проверок. Если таможенная служба Ливана столкнулась с некоторыми трудностями с продажей и экспортом нитрата аммония, то почему этот вопрос не был представлен на обсуждение в правительстве через министра финансов, ведь закон наделяет его таким полномочием?
Узнав о проблеме в 2015 году, армия предупреждала об опасности хранения в порту нитрата аммония, направляла запросы в соответствующие органы и даже предлагала варианты решения проблемы. В частности, она помогла направить образцы вещества в центр промышленных исследований и 29 января 2016 года представила отчет компетентным органам — таможенной службе и Министерству общественных работ. Согласно документу, процент содержания азота в грузе очень высок и превышает разрешенное на международном уровне соотношение, и, следовательно, его хранение представляет большую опасность. Более того, вещество хранилось в 159 мешках, и некоторые из них были порваны и хранились ненадлежащим образом.
29 марта 2016 года ливанская армия направила еще одно письмо, в котором проинформировала компетентный орган (таможню), что не нуждается в таком количестве вышеупомянутого вещества, поскольку область его применения ограничена и он разлагается с течением времени, что создает опасность для его дальнейшего хранения ввиду отсутствия возможности его утилизации. В письме упоминается ливанская компания Lebanese Explosives Company и возможность подключить ее к закупке нитрата аммония или реэкспорту в страну происхождения, поскольку армия не заинтересована в покупке и не имеет технических возможностей даже для хранения.
Почему Lebanese Explosives Company не купила груз?
Lebanese Explosives Company, принадлежащая Маджиду Шаммасу и его партнерам, была основана в 1973 году в районе Кура в Северном Ливане, как первая компания, работающая в области производства взрывчатых веществ для гражданского применения в Ливане, и до сих пор остается единственной компанией в этом секторе. Она упоминается в переписке между таможней, ливанской армией и судьей по срочным вопросам в контексте рекомендаций о закупке аммиачной селитры. Согласно этой информации, ее владелец был вовлечен в расследование на последнем этапе, и источники в компании сообщили нашему изданию, что организация никогда не была заинтересована в покупке конфискованного груза: «У нас есть надежные источники и лицензии на импорт, полученные через государственные органы, и это неизменный принцип нашей компании». Это подтверждает, что компания не выступала с каким-либо предложениями о покупке нитрата аммония. Ее владельцы узнали, что фигурируют в данном вопросе лишь из средств массовой информации, когда были раскрыты детали переписки ведомств. По словам источников, такое количество вещества выходит за пределы ее производственных мощностей и превышает ее потребности, поскольку местный рынок поглощает такой объем за 20 лет.
Эти переписки готовят почву для предъявления обвинений ливанским судебным органам, в частности судье по срочным вопросам Джаду Маалуфу. Это судья по делу о судне Rhosus, которое 23 сентября 2013 года покинуло порт Батуми в Грузии и отправилось в Мозамбик, согласно сайту Shiparhibited.com, специализирующемуся на судоходстве и его правовых аспектах. Судну пришлось остановиться в порту Бейрута из-за технических неполадок в ноябре 2013 года, то есть в период почти 11-месячного вакуума, предшествующего формированию правительства Таммама Салема 15 февраля 2014 года.
Как можно определить степень ответственности судебных органов?
Исходя из вышесказанного, действительно ли судебная система причастна к катастрофе 4 августа? Источник, близкий к судье, подтверждает, что Маалуф является гражданским, а не военным судьей, и решения по делам о взрывчатых веществах не входят в его полномочия. Ситуация развивалась следующим образом — ливанское государство попросило судью Маалуфа спустить на воду судно, которому угрожала опасность из-за технических неполадок, и ответственное за порт министерство (министерство общественных работ и транспорта) было уполномочено дать распоряжение о хранении груза в соответствующем месте, определенном ведомствами.
Что касается многочисленных писем, направленных судье Маалуфу, источник подтверждает, что каждый раз он возвращал их отправителям, поскольку они поступали от стороны, не имеющей компетенций по данному вопросу. Судья направлял их в соответствующие органы и каждый раз просил их заняться данной проблемой.
По его словам, изначально решение о конфискации груза принял не судья по срочным вопросам, так как это не входит в круг его полномочий. Все, что он может сделать, это принять срочные меры без ущерба для первоначального собственника в соответствии с законом.
Как объяснил бывший глава одного из ливанских надзорных органов, существует большая путаница в отношении роли судебной власти в этом процессе, а масштабы трагедии побудили некоторых лиц попытаться уклониться от ответственности. По его словам, по прошествии шести месяцев уполномоченная сторона (Министерство общественных работ или таможня) имеет право без уведомления грузовладельца продать этот груз на открытом аукционе без какого-либо разрешения.
Судебная власть возлагает ответственность за случившееся на сменявших друг друга в тот период министров по общественным работам и транспорту, поскольку они виновны в ненадлежащем хранении опасного груза в гражданском порту. Вероятно, заявления о технических неполадках на судне — это предлог для оправдания нахождения судна в порту Бейрута. Усиливает подозрения то, что компания, принадлежащая государству Мозамбик, отрицает факт сотрудничества с владельцем судна, как если бы груз изначально предназначался Ливану. Однако как известно, контракт был заключен между Грузией и Мозамбиком, и Ливан в нем не упоминается.
Министр в ответе
Мы также попросили прокомментировать ситуацию министра по общественным работам и транспорту Юсефа Фенианоса (исполнял обязанности в период с 2016 по 2019 год во втором правительстве Саада Харири). Как заявил министр, его предшественники и преемники на посту с 2014 года и по сегодняшний день (это Гази Зуайтер в правительстве Таммама Салема в 2014-2016 годах и Мишель Наджар в последнем правительстве Хасана Диаба, которое было сформировано 21 января этого года и ушло в отставку 7 августа) вызваны на допрос по делу о взрыве в порту Бейрута. В то же время он отказался озвучивать версию Министерства общественных работ и комментировать корреспонденцию, отправленную или полученную им по данному вопросу, не желая нарушать конфиденциальность расследования. Он добавил: «Если мы допустили ошибку во время моей работы в министерстве, будь то намеренно или непреднамеренно, мы должны нести ответственность за это. Я уважаю закон и готов отвечать за случившееся. Моя жизнь не дороже тех, кто погиб».
Халатность
Представитель службы безопасности Ливана (бывший министр внутренних дел) считает главной причиной отказа от уничтожения или продажи аммиачной селитры халатность. Он описывает переписку между ведомствами, отвечающими за безопасность порта, как инструмент для искупления грехов или умывания рук. Он заверил Al Arabi Al Jadeed: «Это халатность серьезного масштаба, но мы не можем отрицать сложность продажи таких веществ ввиду отсутствия компаний, которые могли бы купить такую партию. Для ее продажи на открытом аукционе требуется наличие как минимум двух компаний, желающих купить ее, а это сложно». Как отмечает специальный комитет по расследованию, работающий вместе с французскими и британскими экспертами, главные подозреваемые и степень их ответственности установлены, и работа продолжается.
Пока специальный комитет пытается установить причины взрыва в порту 4 августа и лиц, ответственных за хранение в ненадлежащих условиях 2750 тонн опасных взрывчатых веществ в течение почти семи лет, пострадавший Бейрут продолжает зализывать свои раны, подсчитывая одну жертву за другой на фоне внутреннего перемещения более 200 тысяч семей, по словам мэра Бейрута Марвана Абуда.
Объем взорвавшегося вещества
Эксперты единодушно заявляют, что 2750 тонн аммиачной селитры достаточно, чтобы уничтожить весь Бейрут и его окрестности, и поэтому сомневаются относительно реального объема взорвавшегося вещества.
Как подтвердил директор Регионального исследовательского форума (исследовательский центр, занимающийся вопросами безопасности и стратегически значимыми секторами) Халед Хамада, количество взорвавшегося нитрата аммония составляет менее 2700 тонн, что подтверждает гипотезу о краже или незаконной продаже нескольких тонн вещества в связи с вовлеченностью порта в различные конфликты. Он добавил: «Странно, что эти материалы никого не интересовали несколько лет и их владелец молчал. Эксперты должны установить точное количество взорвавшегося вещества».
Куда же делся оставшийся груз? Разак отвечает: «Оставшаяся часть груза либо не взорвалась, а значит, остается на месте трагедии и представляет угрозу безопасности, что будет установлено в ходе расследования, либо незаконным образом переправляется через порт, что должны показать записи с камер наблюдения за последние несколько лет».
По мнению эксперта, взрыв 2700 тонн нитрата аммония разрушает все вокруг в радиусе до 115 км, что подтверждает взрыв меньшего количества вещества.
Разак исключает возможность взаимодействия нитрата аммония с боеприпасами, поскольку на месте трагедии не были замечены другие взрывчатые вещества или ракеты. Вместо этого мы слышали шипение, указывающее на химическую реакцию между аммонием и внешним детонатором, источник которого еще не известен.
«Мы помним случай с судном, которое прибыло в Ливан в 2012 году и перевозило танкеры с нефтью из Ливии через подставную компанию, созданную именно для этой цели. В порту Триполи ливанская разведка обнаружила, что судно перевозило РПГ, ракеты "Град" и зенитные ракеты и направлялось в Сирию», — говорит Разак. Он не исключает вероятность, что на самом деле судно направлялось не в Мозамбик, имея в виду судна, нагруженные старым оружием, не представляющим большой материальной ценности. Rhosus, например, было построено в 1986 году, и используется для доставки грузов в конфликтные регионы через подставные компании.
Профессор Уилсон не ставит под сомнение количество взорвавшегося вещества. По его мнению, 80% ударной силы взрыва пришлось на море, что можно назвать божьим провидением, иначе Бейрут был бы стерт с лица земли. Он подчеркивает, что нитрату аммония нужен детонатор для взрыва, что подтверждает теорию о спланированном акте, вызвавшем землетрясение.