Середина дня. Представитель белорусской оппозиции Светлана Тихановская снимает маску, чтобы сделать заявление перед группой журналистов в одном из коридоров бундестага и призвать к демократии в своей стране. Неподалеку архивраг Кремля Алексей Навальный всеми силами восстанавливает подвижность конечностей, после того как оказался на грани жизни и смерти в результате отравления российским боевым веществом «Новичок». Тут же, в немецкой столице, продолжает писательскую жизнь лауреат Нобелевской премии по литературе Светлана Алексиевич. Она приехала сюда, чтобы пройти лечение и написать что-нибудь, оказавшись хоть на время подальше от жестоких минских репрессий. Мы как будто бы вновь попали во времена холодной войны: постсоветские диссиденты ищут убежища и поддержки в Германии — стране, которая обладает большим политическим влиянием и чьи отношения с Москвой с каждым таким приезжим становятся все более напряженными.
Эти примеры довольно разные и касаются различных гуманитарных и политических обстоятельств, но в то же время они подтверждают неоспоримое явление: Берлин как магнит притягивает постсоветских бунтарей. Отчасти это обусловлено географической близостью, но, помимо культурно-географического фактора, еще и политическим весом Германии, которая начиная с июля и до конца года будет председательствовать в Совете Европейского Союза. Кроме того, Германией управляет канцлер Ангела Меркель, она говорит по-русски и является одной из немногих ныне правящих западных лидеров, которые понимают суть советской действительности. Меркель знакома с ней не понаслышке, ведь она выросла в Германской Демократической Республике (ГДР).
Когда корреспонденты газеты «Паис» спросили Тихановскую, почему она приехала в Берлин, она ответила прямо: «Прежде всего, из-за Ангелы Меркель. Она одна из самых влиятельных мировых лидеров, и она считает, что Германия должна играть роль в решении конфликтов». Также Тихановская выступила в Комитете Европарламента по иностранным делам. Это одно из ее последних выступлений за время поездки в столицу Германии, где представительницу белорусской оппозиции приняли так, будто она приехала с официальным визитом. Она даже встретилась с канцлером: «Мы пообщались с Ангелой Меркель, и она дала мне хорошие советы относительно ситуации в Белоруссии», — заверила Тихановская. В нескольких метрах от места, где мы пообщались со Светланой, на стенах бундестага есть надписи на кириллице. Их сделали советские солдаты в 1945 году после поражения Третьего Рейха. Они напоминают о тесных отношениях, на протяжении долгого времени связывающих уже не существующий Советский Союз и Германию.
Через несколько часов после визита Тихановской в бундестаг стали поступать срочные сообщения о том, что Москва объявила ее в розыск. Летом гражданка Белоруссии Светлана Тихановская была вынуждена уехать в Литву после того, как выступила против режима Александра Лукашенко, организовавшего фальсификацию выборов с целью остаться у власти, несмотря на массовые протесты населения. Россия заверила, что представительницу белорусской оппозиции включили в список по техническим причинам, у Москвы и Минска — единые списки объявляемых в розыск граждан. Ведь отношения Белоруссии и России регулируются соглашением о Союзном государстве, а это обязывает. Тем не менее аналитики расценили это заявление как провокацию со стороны Москвы и в то же время как инициативу по поддержке Минска.
По мнению директора программ Центральной и Восточной Европы Германского фонда Маршалла США Йорга Форбрига (Jörg Forbrig), те, кто критикуют Кремль и его союзников на постсоветском пространстве, в итоге оказываются в Берлине, «потому что знают, что Германия обладает политическим влиянием, и они могут обратиться к ней за поддержкой». «Правительство Германии не стремится превратить страну в убежище для диссидентов. В данном случае речь идет о реакции на различные обстоятельства, в условиях которых с моральной точки зрения Берлин поступил правильно», — говорит он.
По словам Форбрига, очевидно, что Москва не видит ничего хорошего во внимании немецких политиков и СМИ к российскому диссиденту Навальному. Не радует Москву и то, как приняли Тихановскую в Берлине. Так что германский эксперт считает, что ухудшение отношений между двумя странами на этом этапе уже неизбежно. «Берлин знает, что на самом деле Кремль не заинтересован в отношениях с Германией. Вместо этого он отправляет в Берлин оперативных сотрудников с заданием убить здесь некоторых людей».
Эксперт имеет в виду убийство чеченского повстанца Зелимхана Хангошвили, которое произошло в августе 2019 года средь бела дня в парке Кляйнер Тиргартен (Kleiner Tiergarten), расположенном в самом сердце Берлина. Убийца, ехавший на велосипеде, несколько раз выстрелил Хангошвили в голову. Предположительно убийство было организовано Россией. В среду, 7 октября, начался суд по этому делу. Это происшествие нанесло сокрушительный удар по дипломатическим отношениям Берлина и Москвы, которые и без того были напряженными после хакерской атаки на электронные почтовые ящики бундестага в 2015 году. В случившемся Германия обвиняет Россию.
Лает, но не кусает
Депутат от партии «Зеленые» и ответственный за политику в отношении Восточной Европы Мануэль Саррацин (Manuel Sarrazin) не считает, что парад оппозиционеров в Берлине — это оскорбление в адрес Путина. По его мнению, немецкое правительство «лает, но не кусает, и русские это знают». Повсюду говорят, что Меркель лично навестила Навального в берлинской больнице, куда он попал в конце августа после отравления, чтобы поинтересоваться его здоровьем и пожелать скорейшего выздоровления. Но Саррацин считает, что формат этого визита Меркель к Навальному не бросает настоящего вызова Москве: «Это был частный визит, тайный. Правительство Германии хочет казаться жестким, но на самом деле не стремится провоцировать Кремль». Свою теорию он подтверждает тем, что санкции против России, предложенные Парижем и Берлином в качестве наказания за отравление Навального, направлены против отдельных лиц вместо того, чтобы бить по российскому режиму в целом. Пакет санкций, который в ЕС обсудят в понедельник, 12 октября, не затрагивает газопровод «Северный поток — 2», хотя вокруг него уже давно ведутся споры. Он имеет большое значение для России, и по нему газ будет поставляться напрямую в Германию.
Кроме того, по мнению Саррацина, Германия могла бы предоставить убежище большему количеству белорусских диссидентов, если бы проявила большую политическую решительность. Ведь в Германии есть хорошие медицинские центры, там уже живет много эмигрантов, а также есть НПО, имеющие возможность финансировать деятельность этой диаспоры. Мануэль Саррацин призывает быстрее выдавать визы всем жертвам режима из Минска, как это делалось в 2010 году, когда начала осуществляться программа поддержки жертв репрессий.
Спокойствие для лауреата Нобелевской премии
Сейчас в Берлине также находится лауреат Нобелевской премии по литературе Светлана Алексиевич. У нее особый случай, потому что ее уже много лет связывают тесные отношения с Германией. Те, кто близко знаком с писательницей, рассказывают, что в Германии она проходит лечение и пишет. «В Белоруссии слишком напряженная ситуация. Невозможно свободно передвигаться по стране, а для такого пожилого человека — Светлане 70 лет — обстановка, в которой царит психологический террор, не самая благоприятная», — утверждает аналитик Йорг Форбриг. Поэтому писательнице выдали экспресс-визу и выписали без проволочек финансирование, чтобы она смогла некоторое время пожить в Германии.
В 2011 году Алексиевич уже провела один год в Берлине, получив стипендию Немецкой службы академических обменов (Deutscher Akademischer Austauschdienst) для деятелей искусства и ученых. Это одно из важных направлений внешней политики Германии. Благодаря этой же программе лауреат Нобелевской премии Марио Варгас Льоса много лет назад некоторое время жил в Берлине. Директор программы в Берлине, занимающаяся деятелями искусства, Сильвия Ферман (Silvia Fehrmann) объясняет, что те, кто когда-то уже получал такую стипендию, имеют право вновь получить приглашение, как произошло и сейчас. «Ей нужно время и спокойная обстановка, чтобы писать», — отмечает Ферман, возглавляющая программу, которая зародилась на основании идеи о том, что Берлин «может стать пространством для свободы и творчества». По ее словам, после общения с коллегами из других финансирующих учреждений стало ясно, что «интерес к стипендиям и возможности оказаться в условиях демократии, чтобы работать свободно, только растет».