В сентябре Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК) исполнилось 60 лет. Этот юбилей она отмечает в критический момент своей истории.
Ее власть над нефтяным ценами с годами то усиливалась, то ослабевала, но никогда прежде пандемия COVID-19 не ставила под сомнение ее существование. После начального периода колебаний и просчетов ОПЕК неохотно взяла на себя роль стабилизатора рынка, чтобы спасти близкую к краху нефтяную отрасль. Сейчас она сталкивается с падением спроса и вынуждена действовать в гораздо более состязательной среде, чем прежде.
Поэтому ей следует отложить в сторону свои олигопольные амбиции и выступить в качестве уравновешивающего балласта.
За последние шесть десятилетий нефтяной рынок значительно изменился как в плане спроса, так и в плане предложения. Это заставляет ОПЕК постоянно приспосабливаться к новым условиям, даже когда она кажется устаревшей. Но как утверждает профессор Принстонского университета Роберт Кеохейн (Robert O. Keohane), международные институты умирают редко. «Их легче поддерживать на плаву, чем создавать», — говорит он. Поэтому ОПЕК упорно продолжать существовать, пережив три крупных этапа в своей истории.
В период с 1960 по 1980 годы ОПЕК выступала в качестве геополитического конкурента. В процессе деколонизации, начавшемся после Второй мировой войны, страны-учредители этой организации, такие как Иран, Ирак, Кувейт, Саудовская Аравия и Венесуэла, хотели восстановить контроль над своими нефтяными запасами, которыми фактически владела кучка западных транснациональных корпораций. В 1973 году нефтедобытчики Техаса уже не могли угнаться за растущим внутренним спросом в США, и картель сумел поставить западные экономики на колени, отомстив за действия Вашингтона, который поддержал Израиль в Войне Судного дня.
Первый нефтяной шок, за которым в 1979 году последовал второй, вызванный революцией в Иране, вынудил западных потребителей искать альтернативные источники энергии, повышать энергоэффективность и снижать свою зависимость от нефти. Как сказал один аналитик, «когда подскакивает цена на такой важный товар как нефть, человечество делает две вещи: добывает ее больше и изыскивает возможности, чтобы потреблять ее меньше». Вскоре ОПЕК столкнулась не только с падением спроса, но и с тем, что не входящие в ее состав производители, такие как Аляска, Мексика, Норвегия и Советский Союз, стали поставлять на рынок больше нефти-сырца.
С 1980 по 2000 год ОПЕК отвечала на вызовы, стараясь стать картелем. На втором этапе она пыталась (не очень успешно) вести себя как настоящий картель, повышая и понижая цены, а также регулируя объемы добычи соответствующим образом. Большую часть этих регулировок осуществлял бесспорный лидер ОПЕК Саудовская Аравия. Цены не должны были расти слишком быстро, так как в этом случае начинал проседать спрос. Но и падать слишком быстро они тоже не могли, потому что страдали доходы. Теоретически квоты на добычу, впервые введенные в 1982 году, должны были действовать как механизм обратной связи на стороне предложения, чтобы текущие цены оставались в нужном диапазоне. На практике же обман, междоусобная борьба и внешняя конкуренция ослабляли результативность стратегии ОПЕК.
И только усиление испытывающего нефтяной голод Китая в 2000-х годах дало картелю передышку, подняв цены до исторического максимума. Эталонные цены на западно-техасскую среднюю нефть (WTI), которые являются одним из главных мировых индексов, в 2008 году приблизились к 150 долларам за баррель. На третьем этапе и вплоть до 2014 года ОПЕК оставалась на рынке своего рода пассивным наблюдателем (предприняв во время Великой рецессии непродолжительную попытку активизироваться). Пока рос спрос на нефть, росли и цены, и ОПЕК не стремилась вмешиваться. Но когда в США в 2014 году началась сланцевая революция, ОПЕК поняла, что ее олигопольная власть снова ослабевает. С тех пор она пытается найти для себя новую роль, но не может.
Поначалу казалось, что Саудовская Аравия готова выступать в качестве компенсирующего производителя, то есть, сокращать или увеличивать добычу в целях стабилизации мировых цен, чтобы выдавливать с рынка американские нефтедобывающие компании. В период с 2014 по начало 2016 года нефтяные цены опустились со 110 до 29 долларов за баррель. Но в 2016 году из-за дефицита государственного финансирования ОПЕК была вынуждена вступить в неудобный альянс под названием ОПЕК+, куда вошли Россия и ряд других стран с ее геополитической орбиты. Сделано это было для того, чтобы противостоять американской угрозе. Но во время кризиса, вызванного COVID-19, стало предельно ясно, насколько хрупок этот альянс.
Как и в любом другом картеле, соблюдение согласованных квот всегда было главной проблемой для ОПЕК, чья задача заключается в стабилизации нефтяных цен в целях обеспечения максимальных доходов странам с сырьевой экономикой. Когда ОПЕК превратилась в ОПЕК+, число ее членов увеличилось с 13 до 24. Из-за этого координировать деятельность организации стало еще труднее, особенно между конкурентами, такими как Саудовская Аравия и Россия. Эр-Рияд хотел, чтобы этот альянс стал постоянным, и последовательно настаивал на сокращении добычи. Москве же было нужно лишь временное членство, и она проявляла определенную терпимость к росту добычи и снижению цен.
Пока соглашение о крупном сокращении добычи нефтезависимыми и неустойчивыми экономиками выполняется почти полностью, близко к 100 процентам. Это вызвано не только страхом перед новой ценовой войной, но и введением механизма, заставляющего нарушителей компенсировать чрезмерную добычу в прошлом за счет сокращения добычи ниже установленных квот на определенное количество недель. Это самый эффективный из найденных ОПЕК методов, который отбивает охоту обманывать. Между тем, разумные и достоверные обязательства, а также согласованная и доведенная до всех стратегия по отказу от ограничения добычи настраивают рыночные ожидания и неплохо стабилизируют цены.
Но даже то беспрецедентное соглашение, которое было достигнуто в воскресенье, показывает что будет очень непросто остановить быстрое падение мирового спроса на нефть, вызванное пандемией коронавируса.
Реакция ОПЕК+ во время пандемии должна быть образцом для ее деятельности в будущем. Эта организация должна не только стабилизировать рынок во время острых кризисов. В предстоящие годы она станет свидетелем того, как мир уходит от органического топлива к возобновляемым источникам энергии. Пандемия ускорила тенденцию к мобильности и организации труда, которая уже вела к снижению спроса на нефть. Более того, несмотря на проблемы из-за возможного раскола в конгрессе, приоритетом для администрации Байдена будет повышение экологичности американской экономики. Китай и Европа тоже начинают отучать себя от нефти.
В свою очередь, мировой спрос будет снижаться. Во избежание резкого падения цен надо будет постоянно регулировать предложение, чтобы соблюдать равновесие на рынке и стабилизировать цены. Только такой альянс как ОПЕК+, представляющий 45% общемировой добычи, сможет гарантировать ту степень готовности, которая необходима для недопущения перепроизводства. Американские нефтедобывающие компании слишком многочисленны и слишком малы, чтобы сотрудничать. По этой причине ОПЕК+ должна превратиться из временного альянса в настоящую организацию, которая будет качественно формировать рыночные ожидания.
Установление минимального уровня цен очень важно для снижения волатильности на рынке, сохранения финансовой устойчивости отрасли и недопущения политических волнений в ключевых регионах, таких как Ближний Восток. Особо высоких цен эти меры не обещают, потому что любая попытка слишком резко и свыше необходимого сократить добычу подтолкнет расторопных сланцевых нефтедобытчиков в США к открытию вентиля и наращиванию производства. А это снова понизит цены. Иными словами, на сегодняшнем рынке с его острой конкуренцией ОПЕК+ в состоянии установить ценовой минимум, а американские сланцевые производители устанавливают ценовой максимум.
Если ОПЕК+ правильно разыграет свои карты, она в итоге может стать ценным форумом по обмену важной информацией и передовым опытом между странами-членами. Благодаря этому их экономики будут меньше зависеть от продажи сырой нефти, а сама организация станет важным игроком в сфере зеленой экономики.
ОПЕК+ остается хрупким альянсом. Ее члены зачастую являются геополитическими соперниками, в этих странах существуют острые социальные противоречия, что создает благодатную почву для столкновения интересов. Но пандемия дает возможность ОПЕК+ начать все заново.