Значение Центральной Европы для американской геоэкономики и геополитики в Европе будет расти в связи с ожидаемыми изменениями в приоритетах и методах американской внешней политики после президентских выборов и пандемии.
После американских выборов и победы Джо Байдена ранее заготовленные планы финансово-экономических и политических элит по обе стороны Атлантики, которые намерены возродить к жизни мощный американо-европейский союз и трансатлантический комплекс, будут реализовываться с еще большей динамикой и решимостью. Трансатлантический союз должен быть восстановлен даже в случае победы Дональда Трампа, так как того требует неумолимая геополитическая реальность. В противном случае, пренебрегая евроатлантической интеграцией в момент, когда формируются новые глобальные и региональные силы, прежде всего Китай, США и их европейские союзники понесут невозместимые убытки.
Этот факт прекрасно понимают главные политические силы и в Европе, и в США, и между ними царит полное согласие насчет того, что евроатлантическую интеграцию необходимо поддерживать и укреплять. США нуждаются в Европе так же, как Европа — в США. Этот союз преумножает влияние в мире каждого из них.
Бывший министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль, кстати председатель влиятельной некоммерческой организации «Атлантик-Брюке», которая работает над укреплением немецко-американского сотрудничества и атлантизма, написал статью для «Проджект Синдикет», опубликованную 17 июля этого года. В тот момент царила полная предвыборная неизвестность, когда еще трудно было предугадать, в каком направлении двинется американская политика. Так вот Зигмар Габриэль написал, что Европа должна держаться за трансатлантический союзнический комплекс, а США в какой-то момент осознают, что отказ от него — большая ошибка, от которой пострадают американские интересы.
Зигмар Габриэль напрямую связывает восстановление трансатлантической интеграции с динамикой американской политики, а также с достижением единения внутри Европейского Союза. В заключительной части своего анализа он пишет: «К счастью, учитывая геополитическую динамику XXI века, даже США скоро поймут, что продолжать портить американо-европейские отношения — значит вести опасную игру. С такими глобальными угрозами, как климатические изменения, распространение ядерного оружия и пандемия, можно справиться только вместе, и необходимость крепкого евроатлантического партнерства станет очевидной, когда эти вопросы выйдут на первый план. Однако подлинное восстановление отношений станет возможным, только если Европа договорится по ключевым вопросам. Внутренне расколотый ЕС ни для кого не сможет быть серьезным партнером». По мнению Габриэля, трансатлантический союз — предпосылка для сохранения Европы и Европейского Союза. Он пишет: «Для Европы трансатлантические отношения останутся константой. Европа решила сплотиться с США 75 лет назад, и так останется впредь. Совершенно некорректно приравнивать отношения Европы с США и Европы с Китаем и Россией, поскольку Китай и Россия опираются на иные принципы управления обществом, которые для них не предмет обсуждения. Запад, в конце концов, не географическое понятие. Это универсальный политический проект, выстроенный вокруг верховенства закона, независимого суда, свободы слова, СМИ и других базовых либеральных ценностей. Вне зависимости от Трампа Европа и США вместе по-прежнему воплощают эти идеи». Зигмар Габриэль полагает, что трансатлантический союз с США — неизменная ценность, приверженность которой Европа должна сохранить.
Одновременно по другую сторону Атлантики высказывается почти такое же мнение. Оно звучит из уст Фредерика Кемпа, директора влиятельного вашингтонского «Атлантического совета», который объединяет политических лидеров, дипломатов и военную элиту для политической поддержки НАТО.
В своей статье для «Атлантического совета» под названием «Германия и Меркель попытались объединить европейскую и трансатлантическую историю», опубликованной 12 июля этого года, Кемп пишет, что откровенное противостояние США и европейских союзников при администрации Дональда Трампа ставит под вопрос не только сохранение Европейского Союза, но и цели трансатлантической интеграции. По его мнению, эти вопросы взаимосвязаны, и поэтому руководство Германии и Европейского Союза вынуждено вести борьбу на двух фронтах. С одной стороны, они стремятся сохранить внутреннюю сплоченность Европейского Союза, а с другой — трансатлантический союз с США, чья политика сейчас, мягко говоря, равнодушна к этим устремлениям. Поэтому Кемп пишет: «Германия оказалась в центре мировой драмы. Существует угроза стратегического трансатлантического раскола, который перечеркнул бы наследие 75-летней общей истории США и Европы». В конце статьи Кемп отмечает, что Ангела Меркель может получить второй шанс на создание интегрированного Европейского Союза «второго поколения», только если предотвратит эрозию трансатлантических отношений и укрепит отношения между Европой и США. В заключение он пишет: «Сегодня Германия объединена, поскольку предшественник Меркель Гельмут Коль понял, что немецкие трансатлантические и европейские связи преумножают немецкое влияние и укрепляют друг друга. Как бы трудно сейчас ни было управлять процессами на двух направлениях, для немецкого канцлера Меркель это единственный способ обезопасить свое политическое наследие и дать шанс европейскому единству». Кемп заключает, что альтернативы американо-европейскому партнерству и союзу не существует и что американские политики должны осознать этот факт и изменить свою линию в отношении европейских союзников ради взаимовыгодного трансатлантического партнерства.
Заявления новой американской администрации при Байдене полностью согласуются с тем, что несколько месяцев назад говорили Зигмар Габриэль и Фредерик Кемп, которые выступили в роли рупоров европейских и американских политических и экономических элит. Администрация Байдена ускорит и облегчит восстановление партнерства, ожидаемо смягчив подход к Европейскому Союзу и НАТО. При этом обе стороны трансатлантического сообщества, пересмотрев и укрепив союзнические отношения, продолжат бороться за собственные экономические и геополитические позиции.
Некоторые интересы США и Европы будут неизбежно расходиться, как и методы их достижения. Европа заинтересована в глобальном Европейском Союзе под руководством Германии и Франции или, иными словами, в укреплении международного влияния Европейского Союза. Поэтому Европа, разумеется, будет стремиться ограничить свою зависимость от американского политического и военного зонтика и гарантий безопасности. С другой стороны, Европейский Союз и его самые сильные государства нуждаются в американской поддержке, поскольку сейчас, пока ЕС не достиг нужного уровня мирового влияния, американская стратегическая политическая и военная поддержка преумножает европейское влияние в мире. В данный момент эта поддержка и близкие отношения с США, по мнению европейского политического руководства, необходимы для дальнейшего внутреннего укрепления ЕС и роста его мирового значения.
Американцы же заинтересованы в том, чтобы взять под контроль процесс европейской эмансипации от американского покровительства и формирования очередного конкурента. Европа распознала эти попытки и пыталась их пресечь еще при Обаме. При администрации Трампа влиять на Европейский Союз через Берлин и Париж стало еще сложнее.
Тогда американская политика пошла другим путем и стала действовать через Варшаву и Будапешт, их объединение Вышеградскую четверку и «Инициативу трех морей», которую создали в 2015 году Польша и Хорватия.
Польша и Хорватия основали объединение 12 стран-членов Европейского Союза на пространстве между Балтийским, Адриатическим и Черным морем. В «Инициативу трех морей» входят Болгария, Эстония, Хорватия, Латвия, Литва, Австрия, Польша, Румыния, Словакия, Словения, Чехия и Венгрия. Цель — привлечь внимание внутри ЕС к интересам этих государств и тем самым способствовать развитию их относительно слабой инфраструктуры. Ведь эти страны обладают большим потенциалом. Территория стран-членов «Инициативы трех морей» охватывает 28% территории Европейского Союза, и на них приходится 22% населения ЕС. Тем не менее они производят лишь десять процентов европейского ВВП. С другой стороны, они показали наибольший экономический рост в ЕС до коронавирусного кризиса — три с половиной процента, а это много при среднем показателе в 2,1% по ЕС. США сразу поддержали «Инициативу трех морей», и со временем эта поддержка только продолжает расти.
В феврале 2020 Госсекретарь США Майк Помпео заявил о взносе в размере миллиарда долларов в общий фонд «Инициативы трех морей». На пятом саммите инициативы, который состоялся 19 октября в Таллине и организатором которого выступила Эстония, было объявлено о еще более щедрой американской финансовой поддержке. В те дни «Дойче вэле» в статье «Инициатива трех морей получила поддержку от США» прямо было сказано, что США поддерживают эту инициативу ради влияния в Европе, и эта мысль вынесена в подзаголовок статьи. В материале полугосударственный «Дойче вэле» с нескрываемой долей сожаления констатирует: «В Польше желание Германии участвовать в „Инициативе трех морей", например, вызвало подозрения, а вот американское участие превозносится на все лады». «Спасибо вам за поддержку», — написал Кшиштоф Щерский, глава администрации польского президента, после того, как комитет по иностранным делам Палаты представителей Конгресса США одобрил поддержку «Инициативы трех морей». В его резолюции газопроводы «Северный поток — 2» и «Турецкий поток» подверглись критике за то, что подрывают европейскую энергетическую безопасность. Вместе с тем расхваливаются другие проекты, такие как терминалы для СПГ. В заключение статьи ее автор Моника Сирадзка пишет: «Несмотря на общие проекты, страны-члены „Инициативы трех морей" разделены политически». «Политические позиции, в особенности в отношении России, очень отличаются», — констатирует эксперт Камил Заячковский. В результате они не могут выступать единым фронтом внутри ЕС. Общие экономические проекты дают единственный шанс на сотрудничество, и они остаются «привлекательным инструментом» для США, которые стремятся усилить свое влияние в Европе. «Руководство Германии и Европейского Союза явно понимает последствия того, что США предпринимают в Центральной Европе, и пытаются их ограничить».
Но для американской политики Центральная Европа, под которой понимается группа государств-членов Вышеградской четверки (Польша, Чехия, Словакия и Венгрия), прибалтийские страны Европейского Союза (Эстония, Литва и Латвия), а также Румыния, Болгария, Словения и Хорватия, оказались удобным плацдармом и открыли доступ к европейской экономической и политической системе.
Проводя свою политику в Европе, Вашингтон одновременно преследует две цели. Во-первых, он стремится поддержать и укрепить партнерство с европейскими союзниками, а во-вторых, удержать под контролем растущее влияние Германии и Европейского Союза.
При нынешней расстановке сил в Европе добиться этого проще всего, усилив влияние, в экономической и дипломатической сфере, на страны-члены ЕС и НАТО из Центральной Европы. В последние годы именно она стала связующим звеном между двумя ключевыми стратегическими целями США в Европе. Центральная Европа включена в европейскую интеграцию, но вместе с тем Вышеградская четверка, а также польское и венгерское правительство нередко выступают против доминирующей политики Германии и Европейского Союза вообще. Америка активно поддерживала Вышеградскую четверку и «Инициативу трех морей» не только при администрации Дональда Трампа, но еще и при Бараке Обаме. И так Вашингтону удалось добиться немалого влияния в Центральной и Восточной Европе
По мере того как Европа и США все активнее работают над восстановлением своего стратегического союза, обостряется и соперничество партнеров в борьбе за собственные позиции и интересы в этом союзе. В связи с этим Центральная Европа приобретает для США все большее значение, поскольку служит инструментом, который дает Вашингтону возможность влиять на европейские дела. Интересы стран Центральной Европы, членов Европейского Союза и НАТО, в отличие от Германии и западноевропейских стран, не расходятся с американскими, и центрально-европейские правительства с готовностью идут на сближение с Вашингтоном.
Ожидается, что американо-европейские отношения обретут новую динамику, а трансатлантические интеграционные инструменты неизбежно обновятся. Поэтому среди аналитиков царит мнение о том, что в ближайшее время значимость Центральной Европы для американской политики возрастет еще больше. Это заставит Германию и сильных западноевропейских членов Европейского Союза вложить в эти государства намного больше политического капитала, чем прежде.
Войцех Пшибилский написал для варшавского издания «Вышеград инсайт» статью под названием «Центральная Европа уже выбрала следующего президента США», которую опубликовал третьего ноября, накануне американских выборов. В ней Пшибилский анализирует влияние выборов на изменение американской политики в Центральной Европе. Автор статьи пишет: «Избрание Дональда Трампа для нашего региона не стало бы плохой новостью, но администрация Джо Байдена может предложить нам больше. Возродив мультилатерализм и доверие к международным институтам, Вашингтон смог бы обновить основные столпы, на которые опирается безопасность Центральной Европы. Но что самое главное, независимо от того, кто победит на выборах, Центральная Европа сохранит приверженность трансатлантическим отношениям и будет вкладывать в них такой же политический капитал, как и США. Сейчас Германия относится к Соединенным Штатам с недоверием. Вместе с тем она играет, наряду с США, ведущую роль в Центральной и Восточной Европе как инвестор, но и как источник проблем в политике и сфере безопасности». Автор, критикуя немецкую политику в отношении Центральной и Восточной Европы, пишет о готовности немцев к переговорам с Россией и о строительстве «Северного потока — 2». Поэтому все надежды Войцех Пшибилский связывает с американской политикой. В заключение он пишет: «Хорошая новость для Центральной Европы в том, что оба кандидата в президенты поддерживают „Инициативу трех морей", цель которой — изолировать регион от Коммунистической партии Китая. Белый дом, если там появятся демократы, в отличие от Трампа, воспользуются этой платформой для открытого противодействия России».
В разделе, посвященном европейской оборонной инициативе, говорится: «НАТО останется краеугольным камнем европейской безопасности, но европейцы должны выполнять свои обязательства, чтобы расширить свою роль в области обороны и безопасности… США следует поддержать участие стран Центральной и Восточной Европы в европейской оборонной программе, чтобы европейские проекты соответствовали принципам коллективности и потребностям НАТО, а также компенсировали пробелы в его обороноспособности вместо того, чтобы дублировать его функции». Из этого ясно, что Вашингтон, выстраивая особые отношения с Центральной Европой, пытается контролировать европейскую оборонную программу, чтобы предотвратить создание особой европейской оборонной структуры, способной конкурировать с НАТО, или европейских вооруженных сил. Из-за ожидаемой реакции США рассчитывают, что им проще будет действовать через центрально-европейские государства. В этом смысле их рассматривают как своеобразную подстраховку для США внутри оборонной программы Европейского Союза.
В разделе об энергетической политике говорится, что «Центральная Европа и США давно распознали угрозу энергетической зависимости Европы от России, поскольку последняя пользуется своим положением главного (а зачастую и единственного) поставщика природного газа». Вновь акцентируя укрепление энергетической составляющей «Инициативы трех морей», авторы заключают: «Хотя разногласия вокруг „Северного потока — 2" останутся, США и Центральная Европа должны сотрудничать с ЕС и Германией, чтобы снизить негативные риски». Иными словами, американская политика в области энергетики рассчитывает на Центральную Европу как на мощный инструмент давления на Германию. Цель — склонить ее к диверсификации источников газа для нужд ЕС. Когда для американского СПГ через прибрежные терминалы откроется европейский рынок, Россия лишится своей доминирующей позиции.
Если Вашингтон сконцентрирует свое политическое внимание на странах-членах Европейского Союза и НАТО из Центральной Европы, то внутри ЕС возможно образование двух политических полюсов, западного и восточного. На самом деле они уже существуют, только в слабовыраженном виде, и из-за финансовых и экономических интересов не могут максимально отдалиться друг от друга. Но это единственное, что их удерживает рядом. Американское влияние на восточный блок будет расти. Правда, и от Западной Европы США не откажутся. В результате американцы могут взять под контроль рост немецкой мощи и получить возможность блокировать стратегические шаги Европейского Союза на региональной и международной арене. И все это благодаря влиянию на Центральную и Восточную Европу.
Трудно предсказать, найдут ли США и ЕС в себе силы для реального восстановления и укрепления трансатлантической интеграции, а также для желаемого обновления мирового порядка, в котором лидерами будут они, а не Россия или Китай. Ясно одно: грядут коренные изменения, и взаимоотношения на международной арене обретут новую динамику. В меняющейся ситуации после американских выборов и на фоне конфронтации интересов двух трансатлантических партнеров, США и ЕС, Центральная Европа становится одним из тех регионов, который будет определять новые отношения в Европе и внутри Европейского Союза.